– Я давно хотела тебе сказать. Ты бегаешь в лесу, людей там почти нет, к тому же вечером. Это опасно! Вдруг что-нибудь случится?
– Ты это уже говорила, – махнула рукой Дана. – Но я не понимаю твоих опасений. Что может случиться?
– Да мало ли что! – Мать не смогла ничего конкретизировать и лишь вздохнула. – Хотя бы в выходные можно обойтись без этих пробежек? В понедельник пойдешь на стадион!
– Пойду, – согласилась Дана. – И на пробежку сегодня пойду!
– Ладно. – Поняв, что спорить бесполезно, мать поправила солнцезащитные очки и сказала: – Значит, я за домом, если понадоблюсь.
– Не волнуйся, не понадобишься. Отдыхай спокойно, – и Дана снова отвернулась к окну, погрузившись в свои мысли.
Она думала о событиях двухмесячной давности, вспоминала их и пыталась понять, как отразились они на ее теперешней жизни. Казалось бы, ничего не изменилось, по крайней мере внешне. А вот внутри все было по-другому, но знала об этом только Дана. Ну, и еще Никита, и то не до конца…
Вспомнив о Никите, Дана встрепенулась. То, что происходило с ним в последнее время, заставляло ее нервничать. Ей казалось, что он что-то скрывает от нее, хотя раньше ничего подобного не наблюдалось. Они во всем доверяли друг другу, делились всем. Так повелось с самого первого дня знакомства. Дана задумалась. Собственно, с этого самого дня прошло-то чуть более трех месяцев, и ей казалось, что они с Никитой знакомы чуть ли не всю жизнь!
Она прекрасно помнила тот день, точнее, вечер конца мая, когда вокруг все начинает цвести, воздух наполнен ароматами сирени, акации, и такое ощущение, словно его опрыскали изысканными духами с запахом, который не создаст даже самый искусный парфюмер.
Была точно так же, как и сегодня, суббота, но Дана не поехала за город в Привольное, а отправилась в клуб вместе с подругой Оксаной. Как же она потом благодарила судьбу за то, что поддалась на ее уговоры и отказалась ехать на дачу! Иначе могла никогда не встретить Никиту…
Нет, он не показался ей суперменом, героем или тем, кого мечтает встретить девушка ее возраста, независимо от социального положения. Он не был похож на принца, и у него не было не только белого коня, но и мало-мальски приличного автомобиля. Да и не предвиделось. Но это не волновало Дану. Она была уверена, что и автомобиль, и коня, и даже карету сможет купить себе сама, и даже без отцовской помощи. У Никиты оказалось куда большее, по ее меркам, достоинство: он умел слушать и проявлял к Дане искренний интерес, в этом Дана была уверена, потому что он не знал, кем она является на самом деле. Не знал, что ее отец – владелец нескольких магазинов и глава благотворительного фонда. В клуб она приехала в повседневной одежде, в какой ходила на работу, и так и сказала ему, когда он осмелился задать ей какой-то незначащий вопрос:
– Я только что с работы. Устала и хочу есть. Будешь со мной?
Спросила так просто, и естественно, что он так же легко согласился. Ему вообще с ней было легко, и даже тогда, когда он узнал, чья она дочь, в их отношениях ничего не изменилось.
Весь вечер они просидели за столиком и проговорили, кажется, обо всем на свете. Дана видела, что Никита, по обывательским меркам, ей «не пара», что ее родители если и не выступили бы категорически против их отношений, то явно воздержались бы от восторгов в его адрес, но все равно упрямо тянулась к Никите и даже пригласила после кафе поехать к ней домой, радуясь в душе, что родителей нет, и чувствуя себя школьницей, собирающейся прогулять уроки.
Она знала, в какой ужас пришли бы родные, узнав, что дочь привела в их дом парня, с которым была знакома несколько часов. Еще больше были бы потрясены, узнав, что она провела с ним ночь. Дана и сама поражалась себе. Всегда считала себя серьезной и разумной, а тут поступила так опрометчиво! Если бы ей об этом сказали несколько дней назад, она бы не поверила. И тем не менее девушка ни о чем не жалела.
Любовником Никита оказался неискушенным, но и это ей в нем понравилось. Нравилось его смущение, стеснение и опасение ее разочаровать. Мужчины, с которыми ей доводилось общаться за годы юности, отличались крайней самоуверенностью. Но даже не это отталкивало от них Дану, а их самолюбование. Никто не думал о Дане как таковой, каждый стремился лишь понравиться ей, произвести впечатление, заставить восхищаться, не особо заморачиваясь тем, что чувствует она сама. Дана, которая и так в глубине души страдала от недостатка внимания и любви, моментально закрывалась. С Никитой же все было иначе.
Конечно, со временем родители узнали об их отношениях. Скандала, к счастью, не произошло. Мать все пыталась узнать, с кем Никита живет и с кем дружит, намекая на то, что его компания может оказаться сомнительной. Дана видела, как та после посещения Никиты проверяет, все ли на месте, а перед его приходом прячет особо ценные вещи и наличность. От этого становилось противно, и она стала назначать встречи на нейтральной территории. Отец в своих оценках был сдержан, пробормотал что-то типа «время все покажет и расставит» и сразу же отправился в свой кабинет, сославшись на то, что у него много работы.
Раньше Дана обиделась бы, расстроилась из-за такого отношения, но сейчас была даже рада. По крайней мере, родители не станут докучать ей и не будут мешать жить так, как она хочет.
Мать с отцом, видимо, между собой решили, что Дане вскоре самой надоест Никита и она легко с ним расстанется. Однако время шло, а их отношения становились все крепче и доверительнее. Летние дни пролетали быстро, и вот уже замаячила на горизонте осень. Летом Дана нечасто ездила на выходные за город, предпочитая проводить время с Никитой. Последние недели были исключением, и связано это было как раз с тем, что у Никиты начались какие-то «непонятки»…
Странности Дана заметила еще в середине августа, когда Никита вдруг стал каким-то нервным, замкнутым, чего не было раньше. Попыталась расспросить – он уклонился от прямых ответов, сославшись на плохое самочувствие, загруженность… Работа у него и впрямь не из лучших. В промоутеры обычно идут те, кто еще не успел получить образование, либо те, кому его получать уже поздно. А посему приходилось стоять на улице по несколько часов в день, вручая прохожим приглашения посетить магазин. Сейчас еще ничего, потому что лето, а осенью или зимой совсем худо. Дождь, мороз, ветер – ничто не освобождает от работы, не является уважительной причиной. Собственно, можно, конечно, не выходить, но тогда ничего и не заплатят. В общем, куда ни кинь – всюду клин.
Дана неоднократно предлагала поговорить с отцом, чтобы тот взял Никиту к себе, в одну из фирм, но Никита категорически отказывался, считая такое положение унизительным.
– Но ты же не можешь постоянно работать промоутером! – убеждала его девушка. – Если хочешь чего-то достичь, нужно учиться!
– А я и буду учиться, – отвечал он. – Но только не на деньги твоего отца. Извини.
И при редких теперь встречах Никита смотрел на нее как-то виновато, да и от самих встреч пытался уклониться. Дана ломала голову, размышляя, что могло стать причиной таких перемен с его стороны, и пришла к выводу, что все дело в той самой тайне, которую она не так давно доверила Никите. По времени все совпадало. Но вот только… Почему он ведет себя таким образом? Он понял, что с Даной что-то не так? Или проболтался кому-то об этом, а теперь чувствует себя виноватым, предателем? Или… У Даны все куда-то ухнуло от этой мысли. Он, может быть, просто потерял то, что она доверила ему?
Она слезла с подоконника и принялась ходить по комнате. Если так, то, конечно, он будет нервничать, потому что рано или поздно ответ держать придется. И он это отлично понимает и просто оттягивает неприятный момент. Но как же он мог так поступить? Или это произошло случайно? Ведь Дана предупредила его, что это очень важно!