– Ошибся сопляк, – заметил Гуров.
– Да, но какой ценой Сафронову его генеральские погоны достались, – покачал головой Орлов и стал рассказывать дальше: – В общем, получилось все так, как он и предполагал. Бандюки сторожей выставили, и когда те автобусы с ОМОНом увидели, тут же сигнал тревоги подали. Вот бандиты и рванули в толпу, а день выходной был, народу на рынке полно. Наши за ними, а толку? Они же стрелять права не имеют, потому что в гражданских могут попасть, а вот бандюкам отстреливаться никто не запрещал. Только ОМОН-то в экипировке, а вот остальные? Одиннадцать человек тогда город похоронил, это не считая раненых. Приехала комиссия, в составе которой был и я. Крайним, естественно, сделали Сафронова. Вы меня знаете и не удивитесь, что тогда я единственный был против такого расклада, понимая, что не мог опытный мент так лопухнуться! Остальные тоже понимали, только помалкивали. Главой нашей комиссии был… Хотя, какая теперь разница, кто это был! Он уже умер, а о покойниках либо хорошо, либо никак! В общем, вызвал он Сафронова и начал его прилюдно мордовать! Чего он ему только не говорил, а тот стоит с каменным лицом и даже глазом не моргнет. А на вопрос: «Что вы можете сказать в свое оправдание?» – положил на стол свою служебную записку с визой этого щенка!
– Думаю, что ксерокопию, – предположил Гуров.
– Естественно! Не дурак же он! Только копия была нотариально заверена! – заметил Орлов.
– То есть нотариус все прочитал, а от него о содержании документа уже весь город знал и понимал, кто всю эту кашу заварил, – понял Стас.
– Вот именно! – подтвердил генерал. – Тут-то все они и пригорюнились! И куда только матерные выражения с оскорблениями делись, которыми Сафронова с ног до головы обвешали, как новогоднюю елку шарами! А он совершенно спокойно добавил: «А еще господин начальник Чернореченского управления внутренних дел сказал, что не быть мне никогда генералом, потому что я очень труслив». То есть сразу обозначил, чего он хочет, и вежливо поинтересовался, может ли он быть свободным. Дело тогда хоть и с трудом, но замяли, а Сафронов стал начальником управления и генерал-майором, которым до сей поры и является. А что о нем думать, решайте сами.
– Оригинал-то он вернул? – спросил Стас.
– Нет, так у себя и держит, хотя толку ему от него сейчас уже, считай, никакого – ему же через два месяца шестьдесят стукнет, а там – вперед, и на пенсию.
– А этот сопляк куда делся? – поинтересовался Гуров.
– Вернулся в академию и преподает, хотя лично я представления не имею, чему он людей научить может, – ответил Орлов.
– И одиннадцать трупов сошло ему с рук! – гневно воскликнул Стас.
– А ОПГ куда делись? – продолжал свои расспросы Лев.
– Ну, с ними уже сам Сафронов по-умному разобрался.
– А как там сейчас криминогенная обстановка?
– Смотри, – протянул Гурову папку генерал. – Сафронов по всем показателям первый в России.
Лев и подскочивший к нему Никитин посмотрели бумаги, Крячко подняться со стула не решился.
– У него что, волшебная палочка есть? – недоуменно спросил Гуров.
– Вот на месте и разберешься, что у него есть, а чего у него нет, – устало ответил Орлов.
В этот момент зазвонил внутренний телефон, и генералу доложили, что к нему прибыл губернатор Чернореченской области Николай Андреевич Порошин.
– Проводите его ко мне, – распорядился Орлов и, посмотрев на часы, удивленно протянул: – Что-то он с опережением графика прибыл.
– Значит, земля под ногами горит, – заметил Крячко.
Пока Порошин поднимался, Гуров с Никитиным просмотрели документы, и Лев, протянув один из листков Крячко, ткнул пальцем в заинтересовавший его абзац:
– Вот это мне категорически не нравится!
– И мне тоже! – хмуро кивнул Крячко.
Они успели просмотреть все бумаги, когда раздался стук в дверь и в кабинет вошел мужчина лет шестидесяти, который изо всех сил старался выглядеть значительным. Увидев его, Гуров со Стасом недоуменно переглянулись – этот человек, с вялым, безвольным подбородком, невыразительными глазами и суетливыми руками, был явно не боец и никак не тянул на звание лучшего губернатора страны, хотя его область по всем показателям считалась одной из первых в России.
– Присаживайтесь, Николай Андреевич! – пригласил Порошина Орлов. – И хочу вам сразу представить полковников Льва Ивановича Гурова и Станислава Васильевича Крячко, а также капитана Владимира Владимировича Никитина. Пожалуйста, введите их в курс дела.
Все трое уставились на Порошина, демонстрируя готовность слушать, и тот приступил к рассказу, причем говорил как привыкший к выступлениям человек – хорошо поставленным голосом, округлыми, законченными фразами.
– Господа офицеры! Прискорбный случай, который произошел с мэром города и его заместителем, не имеет прецедентов в России, и вам необходимо в кратчайшие сроки разобраться, что же именно произошло. Был ли это несчастный случай, вызванный халатностью рабочих или бракованными стройматериалами, попытка умышленного убийства, или мы, к сожалению, имеет террористический акт, направленный на дестабилизацию ситуации в городе и области.
– Стоп! – решительно вмешался Гуров, и Порошин возмущенно на него уставился, да вот только возмущение было деланым, потому что в глубине его глаз плескался не то что страх, а самый настоящий ужас. – У экспертов было достаточно времени, чтобы выяснить, чем вызвано обрушение части козырька: браком железобетонной плиты или взрывами точечных зарядов, которые ее раскололи. Так что это было?
– Экспертиза еще не закончена, – ответил Порошин.
– Так что же вы раньше времени во все колокола ударили? В Москву приехали? – удивился Гуров. – Может, имело смысл результатов дождаться? И уже тогда, если это действительно была попытка спланированного убийства, к нам обращаться?
Порошин просяще посмотрел на Орлова, безмолвно призывая того вмешаться и навести порядок в собственном хозяйстве, но генерал и ухом не повел, а Лев между тем продолжал:
– А ведь ситуация проста, как апельсин! И, чтобы понять, что у вас в области творится, достаточно посмотреть Интернет и на вас. Вы, голубчик, зитц-председатель! Вы только щеки надуваете и в Москву на совещания летаете, а реально областью руководит именно Королев, это благодаря ему вы в лучшие губернаторы страны просвистели! И люди это знают, иначе не вышли бы на улицы! Тут возникает вопрос, а почему вы отдали власть в его руки? Я его биографию посмотрел – он наш, из ментов. А раз выше майора не поднялся, значит, высоких покровителей у него не было! И тут вдруг, едва вас назначили губернатором, как он, уйдя из милиции, становится мэром. Вывод напрашивается сам собой: не могли вы ему отказать! Руки у вас связаны, потому что держит вас Королев за горло мертвой хваткой, используя какой-то компромат. И теперь, когда на Королева, предположим, совершено покушение, вы до ужаса боитесь, что, если он умрет, этот компромат выплывет наружу, потому что он наверняка подстраховался, и лежит этот компромат у его доверенного человека, а в случае его смерти жахнет так, что от вас мокрого места не останется! Вот и молитесь вы сейчас всем богам, чтобы это несчастный случай оказался! А уж если это действительно было покушение на убийство – чтобы полиция максимально быстро истинного виновника нашла, и тогда у вас появится шанс уцелеть. Вы и «прилопушили» в Москву, и покровителю своему здешнему в ноги кинулись – спасай, мол! Покровитель у вас точно есть, потому что в губернаторское кресло попасть – это не в сортире на толчок сесть. А уже покровитель нашего генерала Орлова за горло взял – вынь да положь ему самых что ни на есть опытных и отчаянных, которые голову свою готовы положить за вашу, губернаторскую, безупречную репутацию, лиходея вычислив! Но ведь у вас еще одна мыслишка в голове бродит: а не пристегнуть ли этих сыскарей к тому, чтобы они еще и компромат припрятанный отыскали и вам отдали, чтобы шли вы дальше по жизни с высоко поднятой головой и честным-пречестным взглядом! Да вот только того вы со своим покровителем не учли, что генерала Орлова за горло взять можете, а вот нас с Крячко – нет! Нас вы можете только просить! Поэтому вы сейчас простым русским языком нам расскажете, что на самом деле произошло, в чем заключается компромат, и все остальное! А потом мы будем думать, соглашаться или нет! Начинайте!