Хотя Дженифер он, похоже, оставил равнодушной, если не сказать более. За ужином она обращалась к нему с той же безукоризненной вежливостью, что граничит с оскорблением. Надо было обладать поистине тонкой интуицией, чтобы с такой ловкостью балансировать на грани дозволенного, не заходя за нее.
Впрочем, возможно, ему это только померещилось, поскольку больше за столом никто ничего не заметил. Почему эта женщина так странно на меня действует, задевает какие-то глубинные, обычно молчащие струны? — недоумевал Саймон. С какой стати он вообще столько думает о простой официантке? И почему никак не может отделаться от ощущения, что когда-то уже видел ее? Где? Когда? Здесь, на побережье? Вряд ли. Перебирая в памяти знакомых своего детства, Саймон не мог припомнить никого и близко на нее похожего. Тем более что жил он все-таки не здесь, а милях в двадцати отсюда. Но почему же ему так знакома эта горделивая манера держать голову, этот надменный разворот плеч?
Как и накануне, Кортни, оправившийся от утреннего похмелья, налегал на вино. Похоже, его стиль жизни включал в себя как вечернюю попойку, так и неизменную дурноту на следующий день в качестве расплаты за ночное веселье. Типичный стиль поведения представителя богемы в худшем понимании этого слова.
Разговор за столом снова зашел о различных оформительских тенденциях. Когда Дженифер в очередной раз подошла к столу сменить приборы, Кортни с напускным добродушием окликнул ее:
— Послушай, если бы тебе пришлось разрабатывать основной стиль какой-либо музыкальной группы, какие бы факторы ты принимала во внимание?
— Не знаю, сэр, — сдержанно ответила официантка.
— Ну еще бы, откуда тебе знать, — бархатным голосом согласился наглец. — Давай опустимся до твоего уровня. Допустим, это был бы уличный балаган.
На долю секунд на лице молодой женщины отразилась нерешительность, словно в ней происходила внутренняя борьба. Затем Дженифер выпрямилась и поглядела Джиму в глаза.
— Не знаю, как насчет всего балагана, — отчеканила она и непринужденно улыбнулась, — но клоунов я точно вырядила бы в зеленое с розовым.
Намек попал в цель. Джим покраснел так, что даже уши и шея у него запылали.
— Черт возьми, хлеб абсолютно черствый! Когда его нарезали? На прошлой неделе? — сдавленно прорычал он.
— Немедленно принесу вам свежий, сэр, — невозмутимо отозвалась Дженифер и, взяв корзинку с хлебом, направилась в кухню с той же неосознанной грацией, которую Саймон отметил еще накануне.
— По-моему, эта женщина зря тратит тут время, — со скрытой издевкой протянул он. — Так что ты говорил о важности собственного стиля, Джим?
На миг ему показалось, что ярость перевесит и Кортни бросится на него с кулаками. Но тот опять спасовал, промямлил что-то себе под нос, и беседа вновь стала общей.
В отличие от вчерашнего вечера сегодня Саймон засиделся за десертом и поднялся из-за стола последним, подгадав свой уход к тому времени, когда Дженифер принялась убирать посуду. Он остановился рядом с ней.
— Знаете, Дженифер, — мягко произнес он, — если вы и впредь будете обливать сливками каждого грубияна, вас выгонят с работы.
Молодая женщина повернулась к нему. Лицо ее было сродни бесстрастной маске.
— Не понимаю, о чем это вы, сэр.
— Вчера вы пролили сливки на Джима Кортни умышленно.
— С какой стати? Официантки никогда не обижаются — не могут позволить себе подобной роскоши. У них вообще нет никаких чувств.
— Значит, вы — исключение, которое подчеркивает правило. Ох, как бы мне хотелось, чтобы вы сняли очки и я мог понять, что вы чувствуете на самом деле.
Молодая женщина сделала шаг назад, словно испугавшись чего-то.
— Мои чувства, если они у меня есть, вас не касаются… сэр.
Собственно говоря, она была совершенно права. Но Саймона уже понесло.
— А еще мне бы хотелось, чтобы вы перестали постоянно называть меня «сэр».
— Таковы правила. А еще в них входит, что персонал не должен болтать с клиентами. Так что с вашего позволения… сэр, я займусь моими непосредственными обязанностями.
— Вы же понапрасну расточаете здесь свои таланты. Вы слишком умны для подобной работы.
— Моя работа, — напряженно произнесла Дженифер, — это мой выбор. Доброй ночи, сэр.
Она отвернулась. И Саймон понял, что разговор окончен, причем со счетом один — ноль в ее пользу.
— Доброй ночи, Дженифер.