– Но мне нельзя столько пить. У меня непереносимость алкоголя. Я не шучу, мне врач так сказал!
– Ваш врач – пошлый зануда. Запомните, Таня, все зависит от количества выпитого. Два бокала шампанского еще никого не отправляли в аут. Более того, пара бокалов сухого вина в день избавляет от морщин и продлевает молодость.
Таня недоверчиво прищурилась:
– Это правда?
– Сущая правда. Я сам это читал в журнале «Наука и жизнь».
– Ну, если только в журнале…
Максим поднял бокал.
– Давайте выпьем за вас, Танечка! За то, чтобы вы стали отличным оперативником!
– Таким, как вы?
– Лучше. Чтобы вы стали Начальником с большой буквы «Н»!
– Вы тоже можете стать начальником.
Максим улыбнулся и качнул головой:
– Нет, мне это не грозит. Я – охотничий пес. Кабинетная жизнь не для меня. В кабинете я заскучаю, зачахну и прокисну. А вот у вас есть все шансы возглавить когда-нибудь отдел.
– Вы правда так думаете?
– Конечно. Только не будьте сухарем.
Таня моргнула длинными ресницами.
– Я не сухарь!
– Но можете им стать. Если немедленно не выпьете. За свободу Нельсона Манделы!
Таня вздохнула и подняла наполненный Максимом бокал.
– Ладно. За свободу Манделы выпью. Но больше – ни-ни.
И она осушила бокал. Потом поставила его, подперла подбородок рукой и, посмотрев на Макса заблестевшими и потеплевшими глазами, проговорила:
– Максим Андреевич…
– Просто Максим.
– Максим, можно вас спросить?
– Конечно.
– Почему вы такой бабник? Неужели нельзя влюбиться в одну женщину и быть ей верным?
– Можно, – сказал Макс. – Но, наверное, я еще не встретил такую женщину.
Таня, чуть склонив голову набок, внимательно вгляделась в его лицо.
– Сколько вам лет, Максим?
– Мне тридцать четыре года.
Таня вздохнула:
– Какой вы старый!
Макс поперхнулся шампанским.
– Не очень-то это вежливо, – заметил он.
– Тридцать четыре года, – повторила Таня, не обращая внимания на его слова. – И вы до сих пор не нашли женщину, в которую можно влюбиться? Как такое возможно?
– Сам не знаю. Может быть, ищу не там, где надо? Подставляйте бокал – я налью еще.
Таня подставила бокал и сказала:
– Мне вас жалко.
– Вот это напрасно! – Максим разлил по бокалам остатки шампанского. – Спросите любого – я самый удачливый парень в столице.
– Вам везет в пустяках. Но главное от вас ускользает. Кстати… – Она вдруг улыбнулась. – Я спросила у подружки насчет Сильвестра Сталлоне. Она сказала, что это знаменитый американский актер.
– Ваша подружка – продвинутая герла! – похвалил Макс.
– Не знаю… Я как-то больше люблю наше, советское кино. «Служебный роман», «Иронию судьбы», «Кавказскую пленницу»… Еще «Жестокий романс» с Никитой Михалковым, только он очень грустный.
Максим усмехнулся:
– «Совок». Об этих фильмах лет через двадцать пять никто и не вспомнит!
– А про вашего Сталлоне вспомнят?
– Конечно.
– А я думаю, вы ошибаетесь.
– Через двадцать пять лет я напомню вам об этом разговоре.
Таня вздохнула:
– Двадцать пять лет – это целая жизнь.
– Двадцать пять лет – это всего лишь мгновение, – возразил Макс.
Внезапно Таня нахмурилась, словно вспомнила что-то важное.
– Максим Андреевич, какой же вы подлый бабник! – сказала она. И неожиданно добавила: – И какой же вы… красивый.
Таня протянула руку и взяла его за галстук.
– Одна девушка… – сбивчиво заговорила Таня. – …Она работает в архиве МВД… Говорила, что ты целуешься лучше всех на свете. Я хочу попробовать.
– Ты уверена?
Таня прищурила зеленоватые глаза.
– Мне все говорят, что я слишком не уверена в себе. Могу я быть уверенной хотя бы сейчас?
– Но…
– Ты будешь целоваться или нет?
Макс улыбнулся:
– Перед таким стремительным натиском не устоит ни один мужчина!
Они поцеловались. Таня выпустила из пальцев галстук Максима, откинулась на спинку стула и резюмировала:
– Варька была права. Целуетесь вы божественно.
– Хотите повторить?
– Да. Но не буду.
– Почему? – посмеиваясь, спросил Марк.
– Не хочу, чтобы ты думал, что я легкодоступна.
– Ладно. Не хочешь – не на…
Таня резко наклонилась вперед, снова схватила Максима за галстук, притянула к себе и поцеловала в губы.
– Хочешь, поедем ко мне? – спросил Макс, глядя в ее мерцающие глаза. – У меня есть новая пластинка группы «Воскресенье».
– «Воскресенье» – это вчерашний день.
– А что сегодняшний?
– Борис Гребенщиков.
– Кто такой? Очередной «герой на день»?
– Сам ты «герой на день».
– Хочу быть героем на ночь. Так мы едем ко мне?
Таня нахмурилась и погрозила Орлову пальцем.
– Если ты думаешь, что я такая пьяная, что не могу за себя постоять и дать отпор человеку, который хочет, чтобы я плюнула на свои принципы, то я… – Она вдруг осеклась и наморщила лоб. – Черт, кажется, я сбилась. О чем я говорила?
– О том, что хочешь поехать ко мне.
– Правда? Я так сказала?
– Да. Только что.
Таня наморщила лоб:
– Хм… Что-то я не помню. Но раз ты говоришь…
Макс щелкнул пальцами:
– Официант! Рассчитайте нас, пожалуйста!
Быстро рассчитавшись, он помог Тане подняться из-за стола. Она явно была пьяна. Некоторое время Максим колебался, но все же благородство взяло верх над низменными чувствами, и он сказал:
– Ты перебрала с шампанским. Пожалуй, будет лучше, если я отвезу тебя домой.
– Нет, – категорически заявила Татьяна. – Никакого дома! Я каждый вечер возвращаюсь домой. Сегодня я хочу быть не такой, как всегда!
– Но…
– И никаких «но». Лучше поцелуй меня, пока мы еще здесь. Здесь… так красиво!
Макс еще несколько секунд колебался, потом вздохнул и тихо проговорил:
– Я не могу устоять. Иди ко мне!
И заключил Таню в объятия.
Целуя Таню, Орлов не подозревал, что в этот миг решается его судьба и что решают ее два человека посредством простого телефонного разговора.
– Остался еще один нерешенный вопрос, – сказал первый собеседник, завершив обсуждение всех насущных дел.
– Какой?
– Капитан Орлов может докопаться. И тогда нам конец. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Да, – ответил второй собеседник. – Но он ни до чего не докопается. Не беспокойтесь об этом.
– Вы ведь понимаете, что его нужно остановить?
– Разумеется.
Первый собеседник несколько секунд молчал, а затем уточнил:
– Значит, я могу считать эту проблему решенной?
– Да, – последовал ответ. – Считайте, что проблема уже решена.
– Одна просьба: сделайте это без шума. Все должно произойти само собой. И чтобы никто не нашел концов.
– Все именно так и будет. Я поручу это своему лучшему человеку.
– До связи.
– До связи.
Собеседники закончили разговор.
5
Солнечный луч упал Тане Макаровой на лицо. Она сладко потянулась во сне и спросила, не открывая глаз:
– Который час?
– Полвосьмого, – ответил ей приятный мужской баритон.
Таня открыла глаза и покосилась на небритый мужской подбородок и мускулистое голое плечо.
– Доброе утро! – поприветствовал ее знакомый голос.
Таня резко села в постели и, покраснев, быстро натянула одеяло на голую грудь. Потом быстро окинула взглядом комнату и страдальчески выдохнула:
– Господи!.. Где я?
– У меня дома, – сказал Макс.
Она снова взглянула на Орлова.
– Мы с вами… переспали?
– Да, – просто ответил он.
– Боже! – простонала Таня. – Какой кошмар!
– Не стоит так переживать, – с улыбкой заметил Максим. – Время от времени такое происходит между мужчиной и женщиной.
Таня закрыла лицо ладонями.
– Боже, я развратная женщина.
– Глупости.
– Нет. Точно. Я – женщина развратного поведения. Это все шампанское. – Она отняла ладони от лица и с гневом посмотрела на Орлова. – Я ведь говорила, что мне нельзя пить! Зачем вы меня напоили?!
Макс пожал плечами:
– Вчера вас все устраивало.
– Теперь вы всем расскажете, и я буду опозорена!
– Я не расскажу.
– Расскажете, – сокрушенно проговорила Таня. – Такие, как вы, всегда хвастаются своими победами.
– Обещаю вам – я никому не скажу, – пообещал Максим. – Это будет наша тайна. Вернее, три тайны, поскольку мы сделали это три раза за ночь.
– Не говорите мне этого! – воскликнула Таня.
Максим весело на нее посмотрел.
– Забавная вы девушка.
– Вы хотели сказать – доступная? О боже… – Она поморщилась. – Больше никогда в жизни не буду пить спиртное. Клянусь!
– Вы лишаете себя многих удовольствий, – заметил Макс, сгребая с тумбочки пакетик с леденцами.