Вздохнув, Нэнси направилась к порогу.
— Извините, у нас еще закры… — начала она, но слова замерли на языке, а взгляд — на хорошо знакомом лице.
На лице человека, которого ей меньше всего хотелось видеть.
— Наконец-то я тебя нашел! — медленно произнес тот, не сводя с Нэнси холодного, как все льды Арктики, взгляда серых глаз.
Она непроизвольно попятилась. Посетитель последовал за ней, таким образом, оказавшись в магазине. Он был гораздо выше Нэнси и сейчас словно нависал над ней.
— Грег, ты не имеешь права находиться здесь, — выдавила она.
Ее сердце готово было выскочить из груди, в желудке словно образовался ледяной ком. Очень знакомые ощущения, они частенько возникали в присутствии Грега Уордсворта.
— Ты действительно думала, что я тебя не найду? — произнес Грег, по-прежнему не спуская глаз с Нэнси и будто впитывая ее взглядом.
Она сжала зубы.
— Мне не хотелось, чтобы ты искал меня, Грег. Не понимаю, зачем вообще нужно было беспокоиться? Какой смысл?
— Такой, что я не могу без тебя жить, — хрипло ответил он.
Казалось, сердце Нэнси на миг замерло после этих слов, однако она заставила себя ответить:
— А я без тебя могу. — Ей даже удалось изобразить подобие улыбки. — И делаю это уже одиннадцать месяцев, две недели и четыре дня. Причем, должна сказать, чувствую себя превосходно!
Грег, наконец, оторвался от нее и обвел взглядом магазин. Его красивые чувственные губы изогнулись в усмешке.
— Здесь? И вдобавок зная, что я могу тебе дать?
На скулах Нэнси появился гневный румянец.
— Нуда, разумеется… По-твоему, ничего не может быть лучше того, что можешь дать ты? К тому же тебе непременно нужно все контролировать!
Грег медленно покачал головой.
— Это не так. Но я действительно способен достать с небес луну и звезды, если ты того пожелаешь!
Нэнси отвернулась.
— Ты чересчур самоуверен. Неужели минувшие месяцы так ничему и не научили тебя?
— Время лишь углубило мои чувства, — негромко произнес Грег.
Он вновь прикипел жадным взглядом к лицу Нэнси, и той живо припомнилось, что такое чувственный голод Грега.
— Как ты могла так поступить с нами обоими, Нэнси? — вздохнул Грег. — Почему отворачиваешься от правды?
Она резко вскинула голову.
— Ты не должен был приезжать сюда! Хочешь снова разбить мое сердце, да и свое тоже?
— Нет, хочу превратить нас в единое целое.
Грег взял руку Нэнси в свои ладони, но та тут же выдернула ее, будто обжегшись.
— Не прикасайся ко мне!
Лицо Грега поначалу прояснилось, однако после восклицания Нэнси он вновь нахмурился.
— Ты хотя бы представляешь, через что мне пришлось пройти? Почти год я искал тебя! А ты прячешься здесь под чужим именем и…
— Вовсе нет, — быстро возразила она. — Бэссет — это фамилия Алекса, моего отчима. Я имею полное право называться ею.
— Все равно… Ты скрывалась от меня!
— А ты должен был понять намек!
— Дорогая, не нужно хоронить здесь себя. Вспомни хотя бы о той страсти, которую мы испытываем друг к другу! — с жаром произнес Грег.
Он хотел добавить еще что-то, однако Нэнси жестом остановила его.
— Мне казалось, что еще год назад ты понял: между нами все кончено. Твой нынешний приезд — огромная ошибка. Прошу, уезжай! И больше никогда не возвращайся.
Однако если Нэнси ожидала, что ее отповедь произведет на Грега какое-то впечатление, она просчиталась. Тот окинул ее внимательным взглядом и тихо спросил:
— Ты больше не любишь меня?
Она вздохнула.
— Думаю, на самом деле я никогда тебя не любила.
Волосы Грега сейчас были длиннее; чем в Лос-Анджелесе. Прежде он предпочитал стричься покороче и выглядел так, как и должен был выглядеть, — молодым миллионером, самостоятельно сделавшим свое состояние. Сейчас Грег заметно повзрослел. Густые темные пряди наполовину закрывали его уши и вились на затылке, спускаясь ниже воротника. Вообще растрепанная шевелюра Грега больше напоминала звериный мех. Он или перестал следить за своими волосами, или превратился в гораздо более опасного Грега, нежели тот, которого знала Нэнси. Почему это произошло? Что случилось? Впрочем, если дело касается Грега, ничего нельзя сказать наверняка. Возможно, он за один вечер проиграл в казино целое состояние или совершил еще более безрассудный поступок. Сейчас Грег пристально вглядывался в лицо Нэнси, потирая пальцами подбородок, на котором темнела двухдневная щетина. Этот жест был хорошо знаком Нэнси.
— Солнышко, пожалуйста, позволь мне осуществить хотя бы одно желание, — произнес Грег с подчеркнутым спокойствием. — Я хочу увидеть нашего ребенка.
Словно чья-то ледяная рука сжала сердце Нэнси.
— Нашего ребенка?
— Именно. Нашего. Того самого, чьими родителями мы с тобой являемся. Кто это, мальчик или девочка?
Нэнси ощутила такую слабость в ногах, что едва устояла на них.
— Только не делай вида, будто не знаешь, что случилось, Грег! Это жестоко даже по твоим стандартам!
Лицо Грега окаменело.
— А что случилось? Расскажи!
Нэнси посмотрела ему в глаза. Неужели он и правда не знает? Да, похоже на то. Не в обычаях Грега так шутить.
— Ребенка нет, — тихо произнесла она. — У меня случился выкидыш.
В первое мгновение Грег как будто не понял смысла ее слов.
— Что?
— Я потеряла ребенка. На третьем месяце беременности. Это называется «выкидыш».
Грег побледнел. Казалось, от его лица отлила вся кровь.
— Я тебе не верю!
Нэнси устало отвернулась.