— Верно, верно, ему любопытно, — с чувством поддакнула Марта. — Но со временем он и завоевать тебя постарается, доверься моему чутью.
— Хотелось бы, но… — Кристин посмотрела на разрумянившееся от вина и волнительной беседы лицо сестры и вспомнила о том, что завтра им вновь предстоит расстаться. — Как жаль, что ты побыла дома так недолго! Завтра вечером я от тоски по тебе буду с ума сходить.
Сияющие глаза Марты мгновенно померкли и наполнились грустью.
— Я тоже буду скучать… по всем вам, а в особенности, конечно, по тебе, — произнесла она жалобным голосом, протягивая свои полноватые белые руки и сжимая худощавые и крепкие руки сестры. — Только давай не будем так уж сильно убиваться. Надо думать о том, что скоро мы опять встретимся, опять обо всем друг другу расскажем, поделимся новостями.
— Когда это, скоро? — спросила Кристин.
Марта пожала плечами.
— Еще не знаю… — Ее глаза вновь засияли. — Послушай, ты ведь сказала, что летом поедешь на соревнования в Испанию?
Сестра кивнула.
— Да, в июле.
— Ну вот в июле и встретимся! — восторженно провозгласила Марта. — Обещаю, что на несколько дней вырвусь в Испанию.
— Ловлю тебя на слове, — сказала Кристин, улыбаясь и сжимая руки Марты в ответ.
3
Подтрунивать над Кристин вошло у Тима в привычку, стало забавным развлечением. Являлся на занятие он теперь непременно с какой-нибудь заранее заготовленной остроумной колкостью.
Упомянуть в удачно подловленный момент имена супердевушек из современных боевиков, парашютистов и десантников, прославившихся своим мастерством на весь мир, или просто отпустить многозначительные комментарии в адрес «все умеющих женщин нынешнего поколения» было отрадно для его самолюбия. Однако Кристин по-прежнему относилась к его выходкам с завидным спокойствием.
Поначалу Тим не был уверен, что жертва улавливает смысл его язвительных слов. Ведь Кристин вполне могла и не знать имен тех людей и киногероев, с которыми он ее сравнивал. Но однажды она ловко дала ему понять, что это отнюдь не так.
Стоял солнечный майский день. Изучение теории осталось позади. Первое занятие, посвященное укладке парашюта, проводилось не в классе, а на свежем воздухе — на специально оборудованной для этих целей площадке.
Комментируя свои действия, Кристин как бы вдруг вспомнила один случай из жизни французского десантника Мишеля Фурнье и, рассказав его, многозначительно посмотрела на Тима.
— Тим эту историю, возможно, уже знал, — громко, чтобы все слышали, произнесла она. — Мишель Фурнье, насколько я поняла, один из его кумиров.
Те, кто помнил, как Тим поиздевался тогда над ней, а именно двадцатитрехлетний Питер Бэнкс и его товарищ Оливер Уайт, весело рассмеялись. Но помогающий Кристин коренастый работник клуба средних лет по имени Ирвин озадаченно на них уставился.
Тим кашлянул и с невинным видом, словно забыв про свою шпильку, заявил, что, хоть и уважает Фурнье, но кумиром его не считает.
Кристин пожала плечами.
— Значит, я ошиблась.
— Значит, — учтиво отозвался Тим.
Выходит, она все понимает, подумал он, испытывая прилив странных волнительно-будоражащих чувств. А ведет себя так, словно не слышит в моих высказываниях ни капли иронии. Фантастическое создание! В занимательную игру я ввязался, до ужаса интересно, чем она закончится. Скорее всего первым промахом этой железной леди. Ну не верю я, что ей под силу справляться с мужской работой как подобает, просто не верю! Женщина всегда остается женщиной — более слабой, чем мы, менее выносливой, склонной к паникерству. Так было, есть и будет — это закон природы.
Кристин и Ирвин тем временем продолжали укладывать парашют. Молодая женщина орудовала укладочной вилкой очень ловко, но не спеша, давая своим подопечным возможность уловить и уяснить смысл каждого движения.
Тим следил за ней, мысленно твердя себе, что это далеко не самое сложное в парашютном спорте и что умелые действия Кристин еще ни о чем не говорят. В какой-то момент его внимание переключилось на ее худощавые, но сильные руки, потом — на по-женски узкие плечи, тонкую длинную шею… За что он вскоре и поплатился.
Принявшись укладывать парашют в паре с девушкой по имени Дора, на том самом месте, которое ускользнуло от его внимания, он замешкался.
— Что, дальше не помнишь? — заметив это, спросила Кристин. Без упрека или пренебрежения в голосе, дружелюбно и спокойно. К этому моменту все десять членов группы называли друг друга, а также инструктора на «ты». — Давай покажу.