- В гареме скучно, я хочу поиграть.
Яромир смотрит с вызовом и Ярослав, сорвавшись, зло шипит ему в лицо:
- Завтра же отправлю ее на базу с провальными рекомендациями.
- Отправляй, найду другую, только эта вот сирота, - губы Яромира издевательски змеятся. - При случае искать не станут и, платить за молчание никому не придется.
Удовлетворение благоразумием младшего брата отражается на волевом лице капитана, он довольно похлопывает его по плечу и отходит, бросив на прощание:
- Я рад, что ты начал думать не только о себе.
Яромир смотрит в след пробирающейся к выходу парочке. Игра началась, он делает первый ход, чем ответить девочка? Показным равнодушием или наоборот, забудет о ложном стыде, и сразу назовет условия для обоюдовыгодной сделки. Сколько их было, расчетливых и не очень, тех, кто хотел извлечь выгоду из положения его любовницы или наоборот, поверил в то, что она для него стала единственной. Стервы ему нравились больше, умные и опытные хищницы, они готовы выгрызать когтями и клыками свое право на комфорт вблизи одного из Ниро.
Первый ход.
Алея маршировала по коридору, напрасно пытаясь успокоиться. Дыхание рвано вырывалось из груди, ярость туманила разум, застилая пеленой взгляд. Она хотела убивать, рвать и убивать, если бы не единственное "но". За убийство младшего Ниро ее будут убивать дольше, чем она бы убивала Яромира. Наглый, зарвавшийся, избалованный пижон, вот кем тот был. Он без стеснения пользовался знатным именем, манипулируя людьми и, совершенно не задумывался над тем, что и, главное, зачем делает. Каприз. Вся его жизнь это один большой каприз избалованного мальчика из богатой семьи. Любое желание должно исполниться только потому, что мальчик из высшего общества этого захотел. Он приказывает и все должны, сбиваясь с ног исполнять его прихоти. Она не обязана, только она ему ничем не обязана. Ей не нужны его связи, ей не нужны новые горизонты головокружительной карьеры, она достаточно самостоятельна, чтобы всего добиться, опираясь лишь на свой ум, опыт и настойчивость. Ладно, опыта у нее совсем нет, практика в летной школе это не опыт, всего лишь разминка, но она уже успела зарекомендовать себя серьезным и вдумчивым инженером. Его угрозы всего лишь пшик, блеф, злые слова обиженного ее отказом мальчика. Она выкинет из головы последние полчаса и забудет Яромира Ниро, словно и не встречала такого человека на своем пути.
- Привет, моя сладкая конфетка.
Он умело воспользовался преимуществом, прижавшись грудью к ее спине и упираясь в стол на котором почти распласталась Алея по обе сторону от лица. В ягодицы основательно упиралась та часть его тела, что, видимо, отвечала за определение вкусности объекта.
- Я тебе прямо сейчас шнур в глаз воткну.
Яромир низко рассмеялся, совершенно не испугавшись исходившей от нее угрозы. Наоборот, нежно потерся подбородком об основание ее шеи, коснулся губами щеки и хрипло зашептал в самое ушко, умело соблазняя низкими модуляциями голоса.
- Ты пахнешь клубничной карамелью.
- У моего мыла запах хвойного леса.
Алея снова попыталась безуспешно столкнуть его с себя, но куда ей против медвежьего веса пригвоздившего ее к столу.
- Я его обожаю, примем душ вместе?
Парень провокационно потерся об ее попу, натурально изображая то, чем собирался заниматься с ней в душе и снова захрипел в ухо, пытаясь соблазнить словами о ее красоте и сладости.
- Тебе бы пастилки от кашля под язык, а не валяться тут на столе, отвлекая меня от починки твоего, между прочим, оборудования.
Его язык был упомянут зря, об этом Алея подумала сразу после того, как он медленно заскользил вдоль по шее и подбородку, нагло подбираясь к ее губам.
- На вкус ты тоже карамельная и в самом деле сладкая.
- Я потная и грязная...
Он не смутился, на краткий миг прикусил мочку уха, и буквально выдохнул, опаляя ее губы своим дыханием:
- Примем душ...
- Я прямо сейчас воткну тебе штепсель в глаз, если не уберешь от меня свои руки и ноги.
- Физический вред офицеру приравнивается к преступлению и строго преследуется согласно строгой букве закона.
Это было последней каплей для ее неисчерпаемого терпения. Избалованный сукин сын не только позволял себе ее нагло лапать, но и не погнушался опуститься до угроз. Алея расслабилась, позволяя Яромиру добраться до ее губ своими, накрыть, нетерпеливо раздвигая языком, даже разжала зубы, углубляя ненавистный поцелуй. И он повелся на ее показное смирение, давление уменьшилось, более того, парень приподнялся, нетерпеливым рывком переворачивая ее под собой, и тут же получил хлесткий удар шнуром по лицу, зажатым в ее руке, и следом еще один удар коленом в живот. Он скорее машинально, чем от силы ее удара, отступает назад, позволяя Алее ужом соскользнуть со стола и отпрыгнуть в сторону.
- Ты...
На его лице написаны растерянность и изумление. Он потерянно касается красной полосы на щеке.
- Я лучше под суд пойду, чем под тебя лягу.
Его глаза суживаются и мечут молнии, скулы обозначаются резче, кадык нервно ходит вверх - вниз по шее.
- Ты на коленях будешь ползать, умоляя трахнуть тебя.
- Считай, что уже ползала, но ты не снизошел и, я утешилась вибратором.
Алея плавно отступила в сторону двери, не сводя настороженного взгляда от напряженно застывшей фигуры.
- Вибратор?
В его голосе сомнение, на лице брезгливость, смешанная с неверием.
- Очень рекомендую, несколько режимов и постоянная готовность к работе.
- Ты предпочитаешь какой - то вибратор мне?