Свернув на перекрестке, я таки добрел до цели. Небольшое квадратное двухэтажное здание. Штукатурка давно сбита, по стенам крупные трещины, и если меня не подводят глаза, то половина окон разбита, а рамы подернуты сажей. Надсадно скрипнула дверь, и я оказался внутри. Легкие наполнил затхлый запах, присущий старым библиотекам, где вместо передвижных стеллажей гнилые полки. Поднявшись по разваливающейся лестнице, я отыскал нужную табличку, висевшую на ржавом гвозде, и зашел внутрь.
За обычными партами сидело пятеро. И вот что я скажу: проучившись добрых четыре года на филолога, я видел все разновидности ботанов. От ботана-ортодокса, когда человек носит носки с сандалиями, а на заправленной в штаны рубашке всегда присутствует чернильное или какое другое пятно. Видел и ботанов-тусовщиков, эдаких умников, прожигающих свою жизнь. В принципе, сам себя я относил к отдельной категории – студент нормальный, ну, насколько это возможно на данной специальности. Но вот эти перцы – просто что-то с чем-то.
Все, как один, в непонятных драных балахонах, с сальными волосами и окулярами толщиной с линзу «Хаббла».
Бочком-бочком, дабы не потревожить данных субъектов, я пробрался на свободное место у окна и затаился. Перед моими одногруппниками лежали потертые книги, и все они что-то лихорадочно записывали, читали и вдумчиво вглядывались в неясные мне пиктограммы. Наконец через пять минут, когда я уже готов был покинуть здание шагом в окно, в аудиторию забрел препод. Да, именно забрел, как будто походя, от нечего делать, так сказать. Одет он был немногим лучше своих подопечных: серая роба и бронзовая цепь.
На миг студиозусы замерли, рассматривая мага, а потом вновь погрузились в свои, бесспорно, неотложные дела.
– У кого уже открыт источник? – лениво протянул волшебник.
В воздух взметнулось шесть рук, самое удивительное, что пятерка очкариков продолжала скрипеть перьями.
– Хорошо. Тогда первая глава и первые два задания. Соберу, оценю. – Маг, позвякивая цепью, развернулся и убрел в неведомые дали.
Я сидел с широко открытым ртом. Впрочем, в подобном состоянии я пробыл сравнительно недолго, ровно до того момента, как мне не стало стыдно. Одногруппники, оказывается, уже давно сидели за учебниками и выполняли то самое задание, а я тут сокрушаюсь, что придется заниматься самообразованием. Демоны меня задери, раз русский студент может сдать китайский по методичке, то и с основами чертильного искусства тоже справится.
Я решительно открыл книгу и, что закономерно, увидел всем известную комбинацию из трех пальцев. Что такое индукция энергетического канала, уровень напряжения силы в сети, темпорализация потока, система переходов. Короче, я ругался очень долго и на всех известных мне языках. Полчаса ушло на то, чтобы понять один абзац. В нем говорилось о линиях силы. Эти самые линии являются основами основ, из них я, по идее, должен чертить пикто-, гекса-, пента- и остальные граммы. Пролистав страниц сорок, я обнаружил само задание. В нем требовалось создать «простой» круг для концентрации силы. Для выполнения нужно было образовать замкнутый круг и вписать в него необходимую руну из гномьего алфавита. Что ж, живем один раз…
Я погрузился в себя и стал отрабатывать науку первого абзаца. Итак, для начала мне нужно соединить точку выхода с внутренним конденсатором. Я, конечно, не технарь, но смысл, кажется, уловил. Сжав зубы и напрягшись, я создал собственный канал силы. От природных, что были разбросаны во внутреннем мире в бесчисленном множестве, он отличался, как картина Микеланджело от моих школьных художеств на полях тетрадей.
Природные каналы просто светились силой, они были гладкими и мощными, да еще и синего цвета. Мой же получился дохленьким и бугристым, да еще и серебристо-серым, того и гляди порвется от одного лишь косого взгляда. Но делать нечего, мне как-то лениво тратить несколько часов на изготовление добротного материала. Во-первых, все равно не получится, да и медпункт недалеко… В общем, недолго думая, я присобачил один конец к источнику, а второй подвел к краю системы, где, судя по ощущениям, находилась точка выхода.
Вернувшись в реальный мир, я продолжил следовать инструкции. Волевое усилие, и по спине побежали мурашки, в скором времени с указательного пальца моей правой руки стала свисать непонятная серая сопля, по-другому и не назовешь.
Сглотнув, я взял лист бумаги и стал аккуратно размазывать эту магическую субстанцию. Водя пальцем, я оставлял на бумаге бледно-серый чертеж. Увы, идеально ровный круг у меня не получился, но, может, и овал сойдет? Закончив с первой частью, я припомнил руну «Геб» и вывел ее на листе. Вот вроде и все. Очередное волевое усилие, и жижа втягивается в палец, мерзкое зрелище, если честно.
Прошла минута, три, десять, полчаса, но ничего так и не произошло. Не понял, я зря, что ли, в буквальном смысле жилы из себя тянул? Открыв учебник, я принялся листать главу и в дебрях непонятных терминов обнаружил родное «Активация». Пять минут ушло на освоение материала, и вот я прикладываю ладонь к рисунку. По спине снова пошли мурашки: если верить написанному, то это источник устанавливает контакт с моим художеством. Удаленный доступ, блин.
Через десять минут дрожь пропала и я стал ощущать рисунок частью себя. Еще раз осмотрев свое художество, я решил, что ему пришло время практических занятий. Прикрыв веки, я активировал магический круг. В тот же миг из меня как душу вырвали, руки ослабли, сознание помутилось. Такое впечатление, что я целых три часа занимался интенсивной силовой тренировкой.
Открыв глаза, я увидел весьма нетривиальную картину. Аудитория была повергнута в сущий хаос. Перевернутые парты, разбросанные листы пергамента, осыпавшаяся штукатурка. Сам я лежал на полу, а пятерка ботанов распласталась у стены. Виновником данной феерии оказался небольшой, но очень плотный серебряный шарик. Он висел примерно в двух метрах над полом и создавал вокруг себя воздушные завихрения небывалой силы.
– Ты какой катализатор использовал?! – закричал, перекрывая невозможный гул, один из ботанов.
– Чего?! – Я уже успел отползти подальше и теперь цеплялся за раму в попытке удержать равновесие.
– Рисунок, демоны, рисунок!
– Овальный круг и «Геб»! – ответил я.
– Темные боги! – завопил другой. – На кой ляд ты в изменчивый контур весь запас-то втюхал?!
И я ему ответил – весьма грубо, поминая всю родню очкарика вплоть до великих предков. К сожалению, столь многоэтажную конструкцию перекрыл резко возросший уровень шума.
– Он концентрирует давление! Необходимо дезактивировать! – прокричал один из ботанов, с виду он был более-менее нормальный, даже не худой, только толстенные очки весь образ поганили.
– Шар оперирует воздухом, а землю поглотит гномий «Геб». Стоит попробовать высокотемпературное пламя, оно создаст разность в давлении на площадь!
– Так чего ты ждешь?! – гаркнул я и уклонился от балки, упавшей с потолка. Либо у строителей руки из одного места, либо не я первый так развлекаюсь.
– Я не уверен, что мой круг не войдет в резонанс с твоим…
– Демоны! Я сейчас тебя сам резонирую, рисуй уже.
Парень кивнул. На миг застыв, он стал водить пальцем по стене, и там начала отчетливо проявляться замысловатая пентаграмма ярко-оранжевого цвета. Потом он приложил к ней руку и посреди комнаты взвился столб пламени.
– Резонанс! – вскрикнул он, и ботаны рухнул на пол.
– Да что за резонанс?
И тут ответ сам нашел искателя. Серебряный шар и оранжевое пламя слились воедино, образуя непонятный сгусток неопределенного цвета. С каждой секундой этот сгусток набухал подобно почкам по весне, все мое существо ревело об опасности, а я, как идиот, продолжал глазеть на жуткий шар. Через пять секунд у меня пересохло горло и стала зудеть кожа, следом по глазам резанула яркая вспышка и сознание унеслось в темное ничто.