– Что дальше?
– Надо написать три бумаги, что претензий вы ко мне не имеете, я их отнесу в мэрию, и на этом – все.
– Хорошо, давай бумагу и перо.
Почерк у дамы был просто каллиграфический, да и писала она быстро. Мне показалось, что, когда я отверг ее поползновения, она захотела распрощаться со мной как можно быстрее. Впрочем, в этом наши желания совпадали. Леди Гриблея закончила писать и размашисто расписалась в трех документах, после чего протянула их мне.
– Удачи, – сказала она.
– Взаимно, – буркнул я и, подхватив свой мешок, направился в мэрию.
На пороге что-то неприятно царапнуло в душе. Еще бы, я провел в этой лавке все детство и взросление. Брон мне заменил отца, хотя сентиментальности я от него не видел. Сглотнув комок в горле, я закрыл за собой дверь, и, как будто отрезая все пути назад, в замке послышался скрежет ключа. Леди Гриблея заперла дверь.
По пути в мэрию я избавился от большей части одежды из мешка. В одежной лавке мне выдали далеко не полную сумму денег, на которую можно было рассчитывать за почти новые куртку и штаны, но тащить с собой мешок с вещами меня не прельщало. Вот осяду где-нибудь, там эти вопросы и решу. В мэрии я не задержался – просто положил перед мэром лист, что претензий ко мне у наследницы нет, и отправился дальше. Сначала я планировал оставить у мэра все три листа, но, увидев его, переиграл, решив, что надежнее, если они будут в трех разных местах. В храме я задержался чуть дольше. После того как отдал лист, поставил свечку богу удачи – Хрону. После чего отправился на выход из города, зайдя по пути в караулку. Капитана на месте не было, но старый Брен, который со мной и наставником был в теплых отношениях, заверил меня, что бумагу он начальству обязательно передаст.
Шел я на север, решив, что на границе с не очень дружественным королевством Агунов удача должна мне улыбнуться. Королевства наши постоянно находились или в состоянии войны, или в напряженном нейтралитете. Силы у королевств были примерно равны, а уж что не поделили наши правители… Вернее, не они, а их прапрадедушки с прапрабабушками. И не поделили они прапрабабушек. С тех пор и воюют. Хотя последнее время отношения стали налаживаться, даже караваны стали из одного королевства в другое ходить; и что интересно – возвращаться. А на границе оставалось много неизведанных мест, где можно было сыскать неразграбленные жилища истинных. В пути я был уже три дня и, по моим прикидкам, должен скоро достигнуть приграничного города Лиин. Почти у самого города, выйдя из-за поворота, я оказался перед мостом через маленькую, но быструю речушку. Что меня поразило – так это шлагбаум, который перегораживал вход на мост.
Подойдя к стражникам, которые были больше похожи на отъявленных головорезов – уж больно здоровенные и вооруженные, – я попытался пройти дальше.
– Куда прешь?! – окликнул меня один из них. – Не видишь, что ли, дозор стоит?!
– И что? – удивился я. – Мне на ту сторону надо. Я в Лиин иду!
– Плати – и иди! – хмыкнул верзила, который сидел на камне у шлагбаума и точил меч.
– С какой это стати? Или за переход по мостам стали деньги брать?
– Да отстань ты от него, что с него взять-то? – вступил в разговор третий дозорный, который внимательно глядел вдаль.
Верзила хмыкнул и махнул мне рукой: проваливай, мол. Только я собрался поднырнуть под закрытый шлагбаум, как дозорный, кого-то высматривавший, крикнул:
– Едут!
Верзила резко подскочил и со словами: «Не повезло тебе, паря!» – ударил меня рукоятью меча по голове.
В глазах померкло, и на какое-то время я отключился. Очнулся в канаве перед шлагбаумом, голова раскалывалась, в ушах шумело, но все мои вещи были со мной. Канава была глубокой, метров пять, но, слава богам, сухой, и я, кажется, не пострадал. Не считая ушибов и порванной в некоторых местах одежды; но хоть запасная была, что радовало. Помотав головой из стороны в сторону, я стал прислушиваться к разговору, что происходил около шлагбаума. Дозорные готовились захватить кого-то! Выходило, что это не служивые люди, а простые разбойники! Интересно, почему меня-то в живых оставили? Но на этот вопрос я объяснение практически сразу и получил. Кто-то из разбойников как раз обвинял верзилу:
– Ну и на кой ты парня в живых оставил?
– Жив он или нет – еще вопрос. А вот меч марать мне не с руки! Да и кровь была бы на дороге, могла вызвать подозрение. Вон они и так темп резко сбросили.
– Мог бы добить, когда в канаву кинул!
– Он наверняка и так себе шею свернул.
– Тихо! Почти приехали!
До меня донесся топот лошадей и шум проезжающей по мосту кареты.
– Стой! Проверка! – потребовал кто-то из бандитов.
У меня оставалось только два выхода: помешать бандитам, придя на помощь неведомым мне людям в карете, или же постараться незаметно ретироваться. Вот только уйти-то быстро я не смогу, да искать меня разбойники обязательно будут, а если не они верх одержат (что очень сомнительно, с их-то подготовкой), то те, кто в карете, обязательно тут все прочешут. Была, правда, надежда, что они друг друга поубивают, но… это просто мечты. Поэтому я, обнажив меч, полез наверх. На моей стороне были внезапность и перстень с зарядом молнии. Наверху разгоралась словесная баталия, которую я не понимал, так как изо всех сил полз по отвесному склону. Когда почти долез до верха, услышал вжиканье болтов. Арбалеты! И сразу же послышались крики. Дальнейшее произошло молниеносно. Я рывком выскочил на дорогу, оказавшись позади разбойников. С другой стороны дороги стояли два арбалетчика и перезаряжали свои самострелы. У кареты валялись два человека. Я направил перстень на разбойников и активировал молнию. Молния поразила одного, из кареты выскочило два человека с мечами, один разбойник развернулся ко мне и нанес удар мечом. Я успел его парировать, воины из кареты бросились к арбалетчикам. Второй разбойник пришел на помощь моему противнику. Пару раз я еще парировал удары, а потом один из них пробил мою защиту, и последнее, что я запомнил, – бегущие ко мне воины из кареты и валяющиеся на дороге арбалетчики…
Проснулся я от тряски и боли. Болело все, но самое неприятное – я ничего не видел. Честно говоря, даже про боль забыл и едва не поддался панике. Неужели я ослеп?! Попытался спросить, где я и что происходит. Но в следующее мгновение ощутил во рту кляп. Вот так новости! Кстати, после того как я очнулся, прошла всего пара мгновений, а боль стала намного тише: то ли от адреналина ушла, то ли еще от чего-то… В карете, а находиться я мог только в ней, тихонько кто-то переговаривался. И я решил вначале послушать своих неведомых спутников.
– Ты точно так считаешь? – спросил кто-то.
По голосу спросивший был не молод, и мне показалось, что он не разделяет чью-то точку зрения.
– Да. – Ответ был лаконичен; голос второго неизвестного был не старческим.
– И что ты предлагаешь?
– Кинжалом по горлу – и в канаву!
– Но он же нас вроде как спас?
– Господин Гунер, мы опять заводим разговор по кругу!
Мне что-то стало совсем нехорошо, но уже не от боли, а от неизвестности, да и, что греха таить, страха. Ведь сейчас решалась, ни много ни мало, моя жизнь.
– Мы можем его просто выкинуть из кареты, – предложил Гунер, что был старше по голосу.
– А он расскажет, что мы на землях Гройна обнажили мечи и несколько жителей отправили к богам! Не забывай о нашей миссии!
– Да, ты прав… – Гунер задумался, а мне почему-то привиделось, как он шевелит губами и что-то решает. – Я прожил долгую жизнь, – неожиданно начал он, – на моей совести много разного, но знаешь – я не хочу больше бессмысленных жертв. Кстати, мы ведь именно с этой целью и едем.
– Ну не можем мы его отпустить!
– Значит, поедет с нами, а когда все вопросы решим, то пусть идет своей дорогой.
Тут я не выдержал, облегченно вздохнул и чуть пошевелился, что не осталось незамеченным.