Похожая формулировка обнаруживается в статье 988 г. после рассказа о крещении киевлян: «…А дьяволъ стеня глаголаше: “Увы мне, яко отсюда прогоним есмь! сде бо мняхъ жилище имети, яко сде не суть ученья апостольска, ни суть ведуще Бога, но веселяхъся о службе ихъ, еже служаху мне. И се уже побежденъ есмь от невегласа, а не от апостолъ, ни от мученикъ, не имам уже царствовати в странах сихъ”».[14]
Кроме того, в составленном св. прп. Нестором Летописцем «Чтении о житии и о погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба» обнаруживаются следующие строки: «Апостоли же, шедше, проповедаху еуангелие по всей земле, яко же заповеда им Господь… … И умьножившимся хрьстьянам, и требы идольскыя упраздниша, и погыбоша. Сим сице бывшим, оста же страна Руская в первеи прельсти идольскыи; не убо бе слышала ни от кого же слово о Господе нашем Исусе Христе, не беша бо ни апостоли ходили к ним (в других списках вместо «ходили» – «заходили», Н. П.), никто же бо им проповедал слова Божия. Нъ егда сам владыка Господь нашь Исус Христос благостию своею призри на свою тварь, не дасть бо им погыбнути в прельсти идольстей, нъ по мнозех летех милосердова о своем созданьи, хотя я в последняя дьни присвоити к своему Божеству, яко же и сам глаголаше в еуангелии, притчами рекый». Далее следует рассказ о св. равноап. кн. Владимире.[15]
Наконец, за полстолетия до св. Нестора св. митрополит Иларион в своем «Слове о законе и благодати» (1030-е – 1040-е гг.) ничего, как принято считать, не говорит нам о рассматриваемом путешествии апостола Андрея:[16] «Хвалить же похвалныими гласы Римьскаа страна Петра и Паула. имаже вероваша въ Исуса Христа, Сына Божиа; Асиа и Ефесъ, и Патмъ Иоанна Богословьца, Индиа Фому, Египетъ Марка. Вся страны и гради, и людие чтуть и славять коегождо ихъ оучителя, иже научиша я православнеи вере. Похвалимъ же и мы, по силе нашеи, малыими похвалами великаа и дивнаа сътворьшааго нашего оучителя и наставника великааго кагана нашеа земли Володимера…» И далее, обращаясь к князю Владимиру: «Не виде апостола, пришедша въ землю твою и нищетою своею и наготою гладомъ и жаждею сердце твое на съмерение клоняща. Не виде бесъ изъгонимъ именемь Исусовомъ Христовомъ, болящиихъ съдравеють, немыихъ глаголють, огня на хладъ прилагаема, мертвыих въстають. Сихъ всехъ не видевъ, како верова?»
Д. С. Лихачев, на том основании, что летописный рассказ об апостоле Андрее, как он полагал, «противоречил исторической концепции Нестора, согласно которой “не беша бо ни апостоли ходили” на Русь», считал, что это предание было вставлено в Повесть временных лет позднее игуменом Сильвестром, закончившим в 1116 г. переработку летописи по поручению Владимира Мономаха, в семье которого апостол Андрей был почитаем особо.[17] Впрочем, сняв таким образом утверждаемое противоречие «Чтения о житии и о погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба» св. прп. Нестора и летописного «Хождения апостола Андрея в Руси», Д. С. Лихачев предпринял вот какую попытку объяснения замечаний летописных статей 983 («сде бо не суть апостоли учили») и 988 («сде не суть ученья апостольска») гг.: «следует, – отметил исследователь, – обратить внимание на то обстоятельство, что апостол Андрей, согласно “Повести временных лет”, только проезжает через Русь в Рим, но проповеди не ведет».[18] О том, почему апостол Андрей не проповедовал на территории будущей Русской земли, размышлял позднее (в самом начале XVI в.) св. прп. Иосиф Волоцкий (см. ниже). Но все же обратим внимание на вполне очевидную фразу летописного «Хождения…» – придя в Рим апостол «исповеда, елико научи». То есть, проповедь все же была…
Думается, что, анализируя рассматриваемые тексты, мы в первую очередь должны признать, что сам составитель летописи не видел противоречия между статьями 983, 988 гг. и преданием об апостоле Андрее. Ведь все же если и допускать подобное противоречие, то оно оказывается уж слишком очевидным, слишком бросающимся в глаза. Наверное следует признать, что мы просто не можем понять, что же именно «примиряло» эти сообщения в сознании летописца, и попытаться найти некий непротиворечивый контекст их восприятия.
Прежде всего, следует подчеркнуть: св. прп. Нестор Летописец несомненно воспринимал описываемые события в историческом контексте. Замечания о том, что «телом апостоли не суть сде были» и «не беша бо ни апостоли ходили к ним», следует относить к конкретному историческому периоду – дохристианской языческой Руси накануне Крещения. Вряд ли можно сомневаться в том, что для авторов процитированных выше текстов была очевидной принципиальная разновременность путешествия апостола Андрея и описываемых событий. Неслучайно, из Среднего Поднепровья апостол Андрей направляется в «Словеньскую землю» – то есть летописец пользуется здесь термином, обозначающим племенную территорию словен ильменских,[19] однако, в этом предании отсутствует вовсе понятие «Русская земля», появление которого Повесть временных лет датирует серединой IX в. (см. статью 852 г.).
Обратимся еще раз к летописной статье 983 г.: «Аще и телом апостоли не суть сде были, но ученья ихъ аки трубы гласять по вселеней в церквахъ, их же ученьем побежаемъ противнаго врага, попирающе подъ нози, якоже попраста и си отечника, приемша венець небесный съ святыми мученики и праведники» – то есть, тогда, в 983 г. те два варяга попрали дьявола своей мученической смертью, как его попирает и апостольское учение, даже несмотря на то, что самих апостолов здесь (в Киеве) не было. Но ведь и предание сообщает нам о посещении апостолом места, на котором позднее появится Киев, а не самого города…
«Сим сице бывшим, оста же страна Руская в первеи прельсти идольскыи; не убо бе слышала ни от кого же слово о Господе нашем Исусе Христе, не беша бо ни апостоли ходили к ним, никто же бо им проповедал слова Божия» – то есть, так и осталась Русская земля языческой, так как апостолы в ней не бывали и никто не проповедовал ей слова Божия. Или все же в данном случае прав А. А. Шахматов,[20] полагавший, что рассказ об апостоле Андрее был включен в летопись св. прп. Нестором, и считавший что цитированное «Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба» было составлено в 1079–1081 гг. (когда св. прп. Нестор еще не знал предания об апостоле Андрее), а Повесть временных лет «появилась около 1110 года»?
Совершенно особое восприятие следует конечно же связывать с летописными фразами «сде бо не суть апостоли учили» (983 г.) и «сде не суть ученья апостольска» (988 г.), приписываемыми дьяволу. Признание за такими высказываниями исторической правдивости несомненно было бы чрезвычайно легкомысленным поступком. При этом любопытно отметить, что, как полагает И. С. Чичуров, «даже если опровергая “слова” дьявола, летописец все же замечает “аще и телом апостоли не суть сде были” (983 г., Н. П.)…, выраженная в синтаксисе условность фразы не могла не осознаваться читателем…»[21]
Наконец, что касается «Слова о законе и благодати» св. митрополита Илариона, то в данном случае противоречие летописному преданию и вовсе представляется надуманным: в начале вышеприведенной цитаты св. равноап. кн. Владимир сравнивается с апостолами Христовыми, и далее крестителю Руси адресуется вопрос – «Не виде апостола, пришедша въ землю твою… како верова?» Так не апостола ли Андрея имел в виду киевский митрополит?[22]
Стоит добавить, что в некоторых исторических исследованиях не раз появлялись ссылки на ряд текстов XVI в., также приводимых в пример как противоречащие преданию об апостоле Андрее.[23] Так, к подобным суждениям принято было относить высказывание св. прп. Иосифа Волоцкого (начало XVI в.) о том, что апостол Андрей «проповедати же слово спасеное в Рустей земли възбраненъ бысть от Святаго Духа». Однако, дело в том, что размышлению прп. Иосифа о том, почему апостол не проповедовал, предшествует… пересказ летописного предания! (Сообщение же, что в Риме апостол «исповеда, елико научи» в этой его версии отсутствует.) Приведем рассматриваемый текст полностью: «тогда священный Андреа, единъ сый от двоюнадесяте числа полка, ученикъ Христовъ, братъ Петра верховнаго апостола, от Иерусалима въ Синопию прииде, и от Синопиа въ Херсонь, и от Херсоня пойде Днепромъ вверхъ, и ста под горами при брезе, и заоутра въставъ и рече к сущимъ ту съ ним ученикомъ: видете ли горы сиа, яко на сихъ горахъ возсиаетъ благодать Божия, и будетъ градъ великъ и церкви многи имать Богъ въздвигнути, и вшедъ на горы тыа и благослови ихъ, и постави крестъ и помолися къ Богу, и сниде съ горы, идеже есть ныне градъ Киевъ. И пойде по Днепру вверхъ, и прииде идеже ныне Новгород великый, и оттуду пойде въ Варяги и прииде въ Римъ: проповедати же слово спасеное в Рустей земли възбраненъ бысть от Святаго Духа, Егоже судбы бездна многа, и сего ради суть сиа несказанны. По всемъ же странамъ спасенаа проповедь Евангельская изыде, и вси от тмы идольскыя избавлени быша, и светомъ Богоразумиа озаришася, точию же Рускаа земля помрачяшеся тмою идолобесиа, и скверными делы до конца осквернена сущи».[24]