Они сидели в кабинете Сергея Ивановича Анисимова, начальника Восточно-Сибирского филиала «Консультации». Анисимов, как полагается начальству, за массивным письменным столом. Вольфрам – в кресле для посетителей. Глубокое, кожаное, на колесиках, сегодня оно казалось Вольфраму особенно неудобным.
– Да нет, все в порядке, – собственный голос показался Вольфраму каким-то скрипучим и хрустящим, как несмазанные шестеренки. Он поиграл желваками на скулах, чтобы немного успокоиться. – Операция успешно завершена. Какие могут быть претензии?
Анисимов стукнул ладонью по столу и поморщился. Вышло громко, но больно.
– Операция будет завершена, когда начальство сочтет ее таковой, – громыхнул он с прорезавшимися в голосе несвойственными ему металлическими нотками. – И оно же даст ей оценку. Понятно тебе, дурья башка?
– Под начальством вы подразумеваете себя или кого повыше, из Центра? – игнорируя провокационное оскорбление, ехидно спросил Вольфрам.
– Ага, огрызаться ты еще не разучился, – тоном ниже сказал Анисимов. – Правильно Яковлев… агент «Аякс», считает тебя строптивым малым. Этого у тебя не отнять. Осталось только научиться работать без огрехов.
– Операция была проведена без ошибок, – упрямо повторил Вольфрам. – Все прорывы локализованы, порталы заглушены. Все. Точка.
Он вдруг подумал, что вышестоящее начальство, как ни крути, по головке не погладит ни его, ни Анисимова. Но если за шефом по сути никакой вины нет, то он, Волков Георгий Ефимович, по уши в дерьме. И совершенно кстати упомянутый Яковлев Иван Сергеевич, главный консул и первая фигура в «Центре», даже при том, что у Вольфрама с ним всегда были хорошие отношения (все-таки еще до «Консультации» в одной конторе когда-то работали), будет рвать и метать еще почище Анисимова.
– Да нет, не все! Совсем даже не все! – словно чуя его мысли, снова вскипел Анисимов. – Без ошибок, говоришь? Да, за эти полгода вы с грехом пополам закрыли порталы. Но какой ценой? Или ты Сергея Юревского уже успел позабыть? Он ведь погиб при этом… – Анисимов прервался, чтобы налить в стакан воды из графина. Руки его при этом заметно дрожали.
Вольфрам тоже молчал, опустив глаза, потом, когда Анисимов залпом выпил полстакана, сказал:
– Тогда мы не знали, что заглушка порталов должна вестись с трех «импульсников», в этом случае ответный удар, как вы знаете, мы называем его «отдачей», становится в три раза слабее. Но у меня тогда была слишком маленькая группа. И мы не знали, что нужно ставить страховочные «импульсники». К тому же, этот первый портал был какой-то очень сильный. Серж… Юревский перед гибелью… – Вольфрам запнулся на этом слове, полгода прошло, но боль потери не унялась, да и не привык он, чтобы у него гибли люди, – успел перед смертью сказать, что все приборы зашкалило. Но у меня тогда была слишком маленькая группа… – чувствуя, что оправдывается, повторил Вольфрам.
– Да и сейчас нет у тебя никакой группы, – махнул рукой Анисимов. – О чем ты говоришь? Техник Юревский погиб с самого начала, с тех пор с тобой ходят техники из других групп. Сверхурочно ходят, заметь. На экстрасенса Олега Ляшко ты подал рапорт о несоответствии… Кстати, какого черта Ляшко поперся тогда к порталу? Чего он там забыл? Ты должен был поставить его к запасному «импульснику», а во двор прогуляться сам, если уж так приспичило. Твоя была ошибка, командир. А ты валишь теперь с больной головы…
Вольфрам начал подозревать, что не спроста Анисимов ударился в воспоминания, и вообще, кто из них валит с больной головы на здоровую, это еще надо разобраться.
– Я тогда не отправлял Ляшко во двор, – ощетинился он. – Он сам решил туда пойти. Не знаю, почему – сенсам всегда виднее. А расспрашивать не было времени, тем более, при посторонних. Наверное, что-то унюхал там, в том портале…
– Наверное, – передразнил его Анисимов, – слишком много у тебя этих «наверное». И ты бы помягче с Ляшко, что ли. Что ты все время наезжаешь на него? Знаешь ведь, через что он прошел.
– Мы все через что-то прошли, – огрызнулся Вольфрам, – и это еще не повод…
– Афганский плен, это тебе не карманников по подворотням ловить. У него же после этого такое отвращение к армии и всему военному должно быть…
– Я не ловил карманников, – угрюмо сказал Вольфрам. – А Ляшко первым все время лезет в бутылку. У меня такое впечатление, что служба вообще ему в тягость. Или доказать чего рвется.
– Может, и доказать, – сказал Анисимов. – И все равно, кончай с ним собачиться.
– Он не выполняет приказы.
– Значит, приказывай так, чтобы выполнял. Он входит в состав твоей группы и останется в ней. Никуда его от тебя не уберут. Все. Тема закрыта.
Вольфрам покатал желваки на острых скулах, мрачно глядя в пол.
– Ясно, – сказал он. – Разрешите выполнять?
– И какого-то черта ты стал вдруг носиться с тем участковым… как его… – словно ни в чем не бывало, продолжал Анисимов.
– Младший лейтенант Серегин.
– Вот именно, младший, – язвительно сказал Анисимов. – Он же еще мальчишка. Молокосос. Ничего не умеет. И вообще, какое ты имел право принимать решение самостоятельно?
Вместо того, чтобы снова выдать чего-нибудь в ответ, Волков настороженно посмотрел на шефа. Как бы агент «Баргузин» совсем не рассвирепел.
– Можно подумать, у «Консультации» лишних людей – вагон и маленькая тележка, – Вольфрам сощурил левый глаз. Нет, не спроста Анисимов так завелся.
– А Серегин мне нужен, – добавил он. – Парень прирожденный интуитив. Понимаете, прирожденный. Он ситуацию чувствует на уровне инстинктов. Вот обучат его как следует… Да такому цены не будет.
– Ладно, я понял. Поучили – и будет. Нет у нас больше времени на учебу, – угрюмо ответил Анисимов. – И вообще ни на что нет времени. К нам прибыл Куратор. И непременно хочет встретиться с тобой.
Вольфрам почувствовал, что у него внезапно вспотели ладони. Так вот, в чем дело!
Куратор – это круто. Это круче, чем любое головоломное задание из тех, что он выполнял. И не потому, что Куратор был начальством. А потому, что Куратор не был человеком. Из этого вытекало, что на очереди будет весьма интересное дело. Гораздо серьезнее, чем затыкать какие-то там порталы.
* * *
«Консультация» была организацией международной, точнее сказать – всемирной, филиалы которой находились во всех странах и регионах земного шара. И одновременно, «Консультация» была организацией секретной, тайной не только от населения Земли, но и от правящих кругов всех стран. Разумеется, нельзя вести активную работу, оставаясь полностью в тени. Поэтому в правительстве каждой страны были люди, осведомленные о существовании «Консультации». Но «Консультация» была многолика. В каждой стране она прикрывалась иной маской, в зависимости от специфики этой страны. Где-то это была еще одна спецслужба, где-то научная лаборатория, где-то частный фонд по поддержку голодающих детей. Тысячи масок были у нее, и до сих пор все работали безукоризненно, и была надежда, что так будет и впредь. Потому что «Консультация» для этого пользовалась внеземными технологиями.
Собственно, «Консультация» – сеть, накинутая на земной шарик, – была создана и предназначалась для одного: пресечь незаконную деятельность на Земле гостей извне, будь то Космос или Смежные Миры, а также ликвидировать последствия оной. Проще говоря, население Земли не должно знать, что их родную планету не только посещали и стремятся делать это в дальнейшем разнообразные пришельцы, но и вообще о том, что таковые пришельцы существуют во вселенной.
Парадокс состоял в том, что саму «Консультацию» основали не люди. Это сделала некая космическая раса, называющая себя Смотрителями Галактики. Смотрители издавна имели на Земле свои интересы, вели какую-то деятельность и, очевидно, считали нашу планету своим Протекторатом. Они и создали «Консультацию», чтобы оградить Землю от бесконтрольного влияния Извне.