И Леха прекратил разговор и отправился к музыкантам.
Они начали выступление под дружные аплодисменты собравшихся. Кирилл сел рядом с Марикой и обнял ее за плечи. Она вначале напряглась от такого явного внимания, но потом расслабилась и даже привалилась головой к его плечу. Правда, скоро они встали, подошли к сцене и начали танцевать вместе с остальными.
После концерта – а он закончился около девяти вечера – компания готов решила не сидеть в прокуренном помещении клуба, а отправиться погулять на местное кладбище. Ночь обещала быть ясной, половинка луны серебристо светила сквозь редкие облака. Эмо-киды вышли вместе с ними, но присоединиться отказались. Марика смотрела на удаляющихся готов. Они быстро шли по площади, залитой тусклым светом редких фонарей. Их растрепанные волосы, распахнутые куртки и у некоторых длинные черные плащи развевались от быстрого движения. И они казались стаей черных птиц.
Домой она попала около десяти вечера. Кирилл хотел проводить ее до особняка, но она, зная, как ублёвцы относятся к кукурузникам, запретила ему это делать. Они дошли вместе только до начала длинного высокого забора, ограждающего территорию. Марика не разрешила ему даже проводить ее до первого поста охраны.
– Спасибо за концерт, – тихо сказала она, останавливаясь на дороге и поворачиваясь к Кириллу.
– Не за что, – улыбнулся он. – Сходим еще как-нибудь, да?
Но Марика промолчала.
– Позвоню, – сказала она после затянувшей паузы, во время которой они, не отрываясь, смотрели друг на друга.
– Давай, – кивнул Кирилл, быстро коснулся губами ее щеки, отвернулся и пошел прочь.
Марика посмотрела ему вслед и погладила пальцами щеку, на которой, казалось, все еще горел его поцелуй. Она задела рукой за ткань шарфа, вздрогнула и крикнула:
– Кирюш!
Он обернулся и побежал к ней. Подлетев, обнял и начал целовать. Его губы касались ее щек, волос, губ, подбородка, пальцы гладили волосы. И она задыхалась от счастья, неумело отвечая ему.
– Люблю тебя, – шептал он, – люблю! Как только увидел, понял – люблю, люблю!
Марика замирала, слушая эти слова. И в какой-то миг, ее душа распахнулась, словно бутон, сомкнутые лепестки которого согрел живительный лучик восходящего солнца. Жар, разливающийся внутри нее, показался ей пылающим алым цветком. Никогда и ни к кому она не испытывала ничего подобного. И Марика тихо произнесла, оторвавшись от Кирилла:
– Я люблю тебя.
Он отстранился от нее, но пальцы продолжали гладить волосы, и молча смотрел в глаза, словно не веря тому, что услышал.
– Я тоже люблю тебя, – более уверенно повторила Марика и жарко покраснела.
И Кирилл поцеловал ее в губы так крепко, что у нее закружилась голова. Когда они расцепили объятия, Марика улыбнулась, стянула с шеи шарф и тихо сказала:
– Вот, ты забыл.
Кирилл взял шарф, не сводя с нее глаз. Потом резко отвернулся и ушел. А Марика побежала домой, обуреваемая эмоциями, опьяняющими душу.
Мария Андреевна сидела в гостиной на первом этаже. Когда Марика ворвалась в дом, она сурово на нее посмотрела и поинтересовалась, почему та выключила телефон и где она была столько времени.
– Я обзвонила всех твоих подруг, – начала Мария Андреева голосом не предвещавшим ничего хорошего. – Я уже хотела сообщить отцу, что ты исчезла, хотела обратиться в силовые структуры. Как же наш праздничный ужин? Ладно, я пошла тебе навстречу и не стала сегодня собирать гостей. Но ведь мы же хотели вдвоем отметить!
Марика подошла к ней и виновато посмотрела в глаза. Она хотела что-нибудь придумать, но увидев, что обычно невозмутимое лицо матери искажено и даже покрылось красными пятнами, испугалась. К тому же Марика понимала, что утаить правду все равно не получится. Слишком заметной фигурой она была в их маленьком городке, и матери уже завтра доложат, где ее видели и с кем.
– Итак, юная леди, – сказала Мария Андреевна и строго посмотрела в ее глаза, – где вы были? Почему вы надели без разрешения мою вещь и что это за дикий вульгарный макияж? И с кем вы были?
Марика стянула куртку и положила ее в кресло. Потом села напротив матери и улыбнулась.
– Понимаешь, мам, – с воодушевлением начала она, – это так все случайно получилось. Меня пригласили в «Стрелку» на концерт, только и всего. Ну, я и подумала, почему бы мне не пойти? Ведь сегодня я могу делать все, что хочу! Вот и решила сделать себе такой подарок! И накрасилась соответственно. Ты же знаешь, что там за публика. А телефон, видимо, разрядился, я и не смотрела. А куртку твою почему-то захотелось надеть. Она такая красивая! Чего тут такого?
– Я не знаю, что там за публика, – сурово произнесла Мария Андреевна. – И знать не хочу! Сколько можно говорить, что тебе там не место!
– Ну почему, мамуля? – спросила Марика умильным голоском и подошла к дивану.
Она присела на корточки перед Марией Андреевной и заглянула снизу ей в глаза. Та начала распускать ее волосы, туго затянутые в высокий хвост.
– И что это за прическа? Это не твой стиль! А макияж? Ты похожа на заштатную стриптизершу на выезде!
– Не буду больше, – покорно ответила Марика. И после паузы вкрадчиво спросила: – Я вот думаю цвет волос поменять. Что скажешь? В твоем салоне мне могут это сделать щадящим методом?
– Это еще зачем? – изумилась Мария Андреевна. – У тебя свой очень красивый и редкий оттенок. Обычно русые волосы отдают в серый, а у тебя в золотистый.
– Хочу поменять что-то в себе, – упрямо сказала Марика. – Надоела и эта длина и этот цвет! Мам! – капризно добавила она. – Ты же знаешь, у меня сейчас сложный подростковый период. Себя что ли забыла в этом возрасте? Но ты ведь еще совсем молодая, должна помнить!
Увидев, что Мария Андреевна начала улыбаться, она продолжила:
– Или ты хочешь, чтобы я сама себя подстригла и покрасила?
– Боже упаси! – не на шутку испугалась та. – А жалеть не будешь?
– Нет, что ты! Хочу немедленно!
– Ну, сегодня уже явно поздно, – усмехнулась Мария Андреевна.
– Тогда завтра!
– Ну что с тобой поделаешь? Я договорюсь с Антониной, она лучший колорист у меня в салоне. Просто чуть светлее, да? – уточнила она. – Можно эффект выгоревших прядей. Тебе пойдет.
– Я с мастером посоветуюсь, – важно проговорила Марика и поцеловала ее в щеку.
Она соскочила и хотела уйти, но Мария Андреевна схватила ее за руку.
– Погоди! – строго сказала она. – Ты мне так и не ответила, с кем была! А то не разрешу красить волосы! – пригрозила она.
– С Кириллом, – нарочито спокойным тоном ответила Марика. – Обычный школьник, в одиннадцатом классе учится, правда, не в нашем лицее. Ну и что? Вполне приличный мальчик, как и его друзья, – зачем-то добавила она. – Мам, я голодна! Где мой праздничный тортик со свечками? – капризно спросила Марика, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– А как его фамилия? – продолжила расспросы Мария Андреевна. – И кто его родители?
– Да откуда я знаю! – пожала плечами Марика. – Меня это как-то не особо интересовало. Я сегодня дождусь ужина или как?
– Ладно, переоденься и смой, пожалуйста, этот дикий макияж. Жду тебя в столовой.
Марика появилась через полчаса. Она надела элегантное светло-серое платье, которое мать привезла ей из последней поездки в Рим, зачесала волосы назад, тщательно умылась и выглядела как благовоспитанная и утонченная барышня. Мария Андреевна довольно улыбнулась, увидев, как преобразилась Марика. Они уселись за празднично накрытый стол. Домработница уже ушла, и они были одни.
– Иногда жалеешь, что в доме нет мужчины, – тихо заметила Мария Андреевна, пытаясь открыть бутылку французского шампанского.
– Кстати, мамуль, а почему его все еще нет? – поинтересовалась Марика и внимательно посмотрела на порозовевшее лицо матери.
Пробка в этот момент выскочила, Мария Андреевна налила шампанское в свой бокал.
– А тебе сок, – мягко проговорила она.