Все десять Джерриных мышат суматошно бегали по картонной коробке.
– Когда ты в последний раз чистил эту клетку? – спросила Джемма, брезгливо морща нос.
– С Рождества я четыре раза вычищал самые грязные места. А вот здесь, где не пачкается, я и не трогал.
– А почему здесь не пачкается?
– Потому что тут мыши спят.
Джемма вытащила солому и обрывки подстилки. Джерри потянул за пачку бумаги в чистом уголке.
– Смотри, – сказал он. – Бумага как новенькая, только обгрызена по краям. – Он бросил клочки на пол.
– На ней что-то написано, – заметила Джемма и подняла обрывки. Потом собрала из них разорванную страницу. – Тут сказано: «Книга по ги…» Дальше не разберу, мыши сгрызли. А вот тут написано: «Уроки древнего искусства». Как ты думаешь, что это такое?
– Понятия не имею, – поджал плечами Джерри, отжал губку и принялся мыть клетку. – Наверно, что-нибудь о рисовании в стародавней манере?
– Это ксерокопия. – Джемма осторожно разлепила станицы. – Это о… о гипнотизме. Джерри, где ты её достал? Ещё страницы есть? – Джемма заглянула в глубину клетки.
– Наверное, были, только я выбросил. А что такое гипнотизм?
– Ну, это когда погружаешь кого-нибудь в сон и заставляешь его делать всякие штуки. Откуда ты взял эти бумажки?
– Из мусорной корзины. Сто лет назад.
– Из чьей корзины?
– Не помню, может, у Руби, может, у Рокки, они всегда переводят больше всех бумаги. Рокки записывает слова своих песен, а потом их выкидывает. Я думал, это песня. Да ну её, Джемма, хватит читать, ты обещала мне помочь с мышками.
Но Джемма слишком заинтересовалась находкой и забыла про мышей.
– А вдруг это очень важно, – пробормотала она. – Пойду-ка я к сушилке да прочитаю. Приходи ко мне туда.
Через двадцать минут Джерри и Джемма сидели, скрестив ноги, на ворохе полотенец в тёмном сушильном шкафу и водили тонким лучиком карманного фонаря по изодранной стопке ксероксной бумаги.
– Как ты думаешь, мы и вправду могли бы этому научиться? – спросил Джерри.
– Давай попробуем на мышках, – предложила Джемма.
– Прямо сейчас? У меня в кармане Виктор.
– Нет, сначала нужно научиться как следует. Как жаль, что тут не все уроки. Джерри, никому не говори. Это страшная тайна, понял?
– Понял, – отозвался Джерри, и оба скрепили договор, стукнувшись кулаками.
* * *
Молли вернулась в Счастливый Приют. Ей до смерти хотелось поговорить с Рокки. Она надеялась, что он не ушёл по своей привычке куда-нибудь побродить. В телевизионной комнате его не было – только миссис Тринкелбери смотрела передачу о шитье из лоскутков. Наконец она отыскала его в кухне – он сидел с Петулой на коленях и читал газету. Рядом с ним Нокман изучал руководство по дрессировке птиц.
– Эй, – тихонько окликнула Молли приятеля.
– Угу, – отозвался он и вышел с Петулой в коридор. Молли схватила его за рукав и потащила вверх по лестнице. – Что стряслось? Откуда у тебя этот портфель?
Молли подтащила его к скамейке у окна в самом конце коридора на верхнем этаже и, усадив, шёпотом рассказала обо всём, что случилось у Люси Логан. Рокки слушал и, хмуря брови, пытался уловить что-нибудь в торопливом, сбивчивом рассказе подруги. Потом она открыла портфель и показала ему фотографии и карты района Лос-Анджелеса, в котором жил Праймо Клетс.
– Люси считает, что, раз мы дети, нам ничего не грозит, – закончила Молли. – Это вроде маскировки, потому что Клетсу в голову не придёт, что ребёнок может вникать в его дела.
Рокки пожал плечами.
– Лично мне всё это кажется полной чепухой. Я не верю.
– Ты не веришь, потому что не хочешь ехать. Вот почему.
– А кто сказал, что я поеду? – спросил Рокки, повышая голос.
– Рокки, – тихо, но твёрдо произнесла Молли. – Ты должен мне помочь. Я здесь не единственная, кто умеет гипнотизировать.
– Но в этом я во много раз слабее тебя, Молли.
– Значит, ты всё-таки веришь, что это правда?
– Этого я не говорил.
– Ладно, даже если не веришь, ты всё равно будешь рад провести каникулы в Лос-Анджелесе, – уверенно заявила Молли.
– Но…
– С каких это пор Рокки Скарлет отказывается от поездки в солнечный ЛА? – подначила Молли. – Там у тебя не будет ни одного приступа астмы.
– Но…
– Рокки, я ни за что на свете не поеду туда одна, – сказала Молли громче, чем намеревалась. – Послушай, там гораздо теплее, чем здесь, кругом пляжи. Мы поедем всего лишь на месяц или около того. Без тебя мне не справиться. Рокки, поехали, пожалуйста.
Внезапно Петула села и энергично завиляла хвостом. В конце коридора кто-то показался.
К ним робко приблизились Джемма и Джерри. Сидя в сушилке, они невольно подслушали последнюю часть разговора Молли и Рокки и теперь, хоть им и было стыдно, сгорали от любопытства.
– Что за каникулы? Что за пляжи? Куда вы едете? Мы тоже хотим, – сказала Джемма.
– Да, – подтвердил Джерри. – Нельзя нас оставлять. В прошлый раз, когда вы нас оставили, было ужасно. Помните?
– Но вам нельзя ехать, – начала Молли. И запнулась. У Джеммы и Джерри ни разу не было каникул. Она представила их себе на пляже, с ведёрками и лопатками, или в море, как они качаются на волнах, или на экскурсии на одной из лос-анджелесских киностудий, и её сердце растаяло. Им наверняка понравится, и помехой они не станут. Даже, пожалуй, будут на пользу делу.
– Знаешь, Рокки, если взять миссис Тринкелбери, чтобы она за ними присматривала, то мы будем выглядеть как обыкновенная семья на каникулах. И Нокман тоже пригодится. – Молли подумала, что криминальные таланты Нокмана пошли бы им на пользу. Особенно хорошо он умел вскрывать замки. Молли подсчитала в уме оставшиеся приютские деньги, добавила к ним те средства, которые обещала Люси. Кроме того, Люси предположила, что ещё немалую сумму Молли может выручить с помощью гипнотизма.
– А что делать с остальными? – спросил Рокки. – На следующей неделе они вернутся со своих курсов.
– Может быть, попросить сестру миссис Тринкелбери, чтобы она пустила их пожить у себя на ферме? – предложила Молли и вопросительно посмотрела на Рокки. Тот кивнул. – Я поговорю с мистером Стратфилдом, – продолжала Молли, прикидывая, как загипнотизировать директора школы. – Хорошо, Джемма, когда миссис Т. закончит смотреть свою передачу, я скажу ей, что некий благотворитель пригласил нас в ЛА.
Рокки ухмыльнулся.
– А я подыщу отель, где мы все остановимся, а Нокман организует билеты. Выезжаем как можно скорее.
– Мы тоже поедем, правда? – неуверенно спросил Джерри.
– Конечно, – подтвердил Рокки.
– Ур-ра! – завопил Джерри. – Ур-ра-а-а-а! – И, не зная, куда выплеснуть нахлынувшую радость, запрыгал, как взбесившийся кенгуру. – ЛА, ЛА, ЛА, ЛА, – кричал он, бегая по коридору взад и вперёд. Но вдруг остановился. – А где это – ЛА? – спросил он.
– ЛА означает Лос-Анджелес, – пояснил Рокки. – Это в Калифорнии, в Америке.
– Ух ты, в Америке! Вот это да! – Джерри окончательно закусил удила. Он скатился по лестнице, проскакал пару кругов по вестибюлю, снова взлетел и долго носился так вверх и вниз, вопя: – Больше в школу не пойду! Больше в школу не пойду!
Джемма десять раз поблагодарила Молли и поспешила к себе в спальню – собирать вещи.
– Мы решили правильно, – сказала Молли. – Потому что, если мы поедем одни и с нами что-нибудь случится, им никогда уже не побывать на каникулах.
– А что с нами может случиться? – спросил Рокки, приподнимая бровь.
– Да то же самое, что с Дивиной! Откуда я знаю. Этот мистер Клетс – маньяк, рвущийся к власти. И великолепный гипнотизёр. Чёрт возьми, Рокки, во что мы ввязались?
– В беду, – прозаическим тоном пояснил Рокки.
– Ещё в какую беду, – вздохнула Молли.
Глава восьмая
Впоследующие три дня Счастливый Приют бурлил от нетерпения.
При известии о каникулах миссис Тринкелбери пришла в такой восторг, что на радостях зашвырнула фартук в камин. Ей не терпелось поехать в Лос-Анджелес, в Голливуд, кинематографическую столицу мира, где живут все обожаемые ею звёзды. Она лелеяла надежду повстречать кого-нибудь из них.