У Джулианы дрогнуло сердце. Этот мужчина слишком проницателен. Похоже, он не отпустит ее отсюда, пока не докопается до правды.
– Мы писали, но вы, вероятно, не получили наше первое письмо, – сказала она.
Он пожал плечами.
– Не исключено, что я заберу его с почты, когда в следующий раз спущусь в Дхарамсалу. Сюда нерегулярно доставляют почту.
Неожиданно он протянул руку, осторожно взял из ее руки стакан и поставил его на пол.
– Итак, вы скажете мне, что вы здесь делаете? Или хотите, чтобы я сам догадался?
Он продолжал держать ее за руку, и его прикосновение было легким, как касание перышка. Но Джулиана чувствовала, что стоит ей попытаться отдернуть руку, как его пальцы обхватят ее кисть железным кольцом.
Если бы она могла сказать ему правду... На самом деле главной причиной ее появления здесь был Нил. Нил и его любовница. А еще безжалостные амбиции Нила. Но этого она рассказать ему не могла.
Она прикусила губу и посмотрела на него.
– Я приехала, чтобы поговорить о вашем наследстве и составить нужную бумагу, – сказала она.
– Ух-ух. – По его глазам было видно, что он с трудом в это верит. – А мне кажется, что вы от чего-то сбежали. Или от кого-то. Может даже... от своего жениха?
– Ну это уже не ваше дело! – возмущенно бросила она, чувствуя, как он пытается пригвоздить ее взглядом.
– Увы, это стало и моим делом с того момента, как вы постучали в мою дверь, – ответил он.
– Вы прочли письмо? – жестко спросила она. – Или вы не умеете читать? – Джулиана застыла, вдруг осознав, что грубит клиенту. – Простите, – пробормотала она и устало провела рукой по лбу. – Я несу чепуху.
– Да уж, – ответил он. – Я не приглашал вас сюда, но, поскольку вы уже здесь, мне ничего не остается, как мириться с вашей невоспитанностью.
– Моей невоспитанностью? Сильно сказано! – вскипела она.
Эдвард усмехнулся.
– А мне казалось, что таким девушкам, как вы, нравится, когда такие простые ребята, как я, говорят с ними откровенно, – мягко сказал он.
– Простые ребята? Смею вам заметить, что вы так же просты, как теория относительности Эйнштейна, – отпарировала она.
– Которого из них вы имеете в виду? Билла Эйнштейна из Вайоминга? Или его дальнего родственника из Монтаны? – с усмешкой спросил он.
Джулиана открыла рот, желая что-то сказать, но не нашла слов.
Он продолжал испытующе смотреть на нее.
– Итак, что вы обо мне знаете? – мягко спросил он.
Джулиана пожала плечами.
– Не так много, – призналась она.
– У вас в офисе не было короткого совета?
Она снова беспомощно пожала плечами.
– Вашим делом занимался мой отец. Потом он заболел, и тогда один из наших коллег вкратце объяснил мне, в чем дело. Я собиралась получше ознакомиться с вашими бумагами в самолете. Но потом обнаружила, что они остались в моей дорожной сумке, которую я сдала в багаж. В моей сумочке была только копия письма, которое фирма послала вам. К сожалению, я плохо помню то, что говорил мне мистер Бентон. Вообще-то мой отец сам собирался приехать к вам. – Она пожала плечами. – Учитывая обстоятельства, это не играет большой роли.
– Юристка, – усмехнулся он.
– Я думала, что вы пожилой человек! – вспылила Джулиана. – Думала, что очень обрадуетесь деньгам. Я просто не ожидала, что...
– Что попадетесь в руки Инквизиции?
Она рассеянно провела ладонью по лбу.
– Простите. Я знаю, что была не слишком профессиональна. Но, обещаю вам, завтра я изучу документы как следует.
Они несколько секунд, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.
– Возможно, я был слишком суров с вами, – наконец сказал он.
Она ожидала потока обвинений и насмешек, но никак не извинения. Его мягкость сбила ее с толку.
– Не то чтобы слишком... – неожиданно искренне сказала она.
– Вон там, на столике – телефон. Можете позвонить своему жениху, – предложил он, указывая рукой в угол гостиной.
– Нет! Спасибо, но я не хочу! – непроизвольно вырвалось у нее. Но тут же она перевела дыхание и, пытаясь сохранять спокойствие, добавила: – Я хотела сказать, что в этом нет необходимости.
Он смерил ее проницательным взглядом.
– Скажите, Джулиана, чего вы боитесь?
– Ничего, – ответила она, сражаясь с напряжением.
– Тогда почему у вас дрожат руки? И почему ваши глаза так испуганно распахнуты? – спросил он. – Я бы сказал, что это явные признаки страха.