На данный момент ему нужно снова искать средства к существованию. Он получает место преподавателя математики (Ансерме окончил математический факультет университете Лозанны, – прим. ред.) в Кантональном колледже Лозанны. «Единственное (…), из-за чего я долго колебался, уверяю вас, – пишет он Стравинскому, – это из-за мысли, что удаляюсь от вас – правда, по счастью, не слишком!»[59]
Действительно, изменившаяся ситуация вынуждает Ансерме переехать в Лозанну, на улицу Этраз, дом 22. Что позволяет ему сдать Стравинскому в поднаем «Ля Перванш». Многие музыканты теперь без работы; в частности, не подлежащие призыву члены Симфонического оркестра Лозанны, оркестра «Курсааля» в Монтрё и оркестра женевского Большого театра. По их просьбе Ансерме соглашается основать новый коллектив и связывается с главным редактором «Газетт де Лозанн»: создание «Романской симфонической ассоциации» должно найти отражение на ее страницах.
«Милостивый государь, – получает он ответ, – вы забываете, что у нас война. Могу только повторить вам то, что сказал Талейран венским музыкантам: «Господа музыканты, вы нам не нужны!»[60]
Стравинский в кантоне Во
Подобно многим состоятельным русским, Стравинский любит проводить зиму под теплыми небесами. Начиная с 1910 года, он с наступлением осени увозит жену Екатерину, сына Федора и дочь Людмилу то на французские курорты, то на берега Лемана. Так, Святослав-Сулима Стравинский родился 23 сентября 1910 года в Лозанне.
Виды озера Леман, открывающиеся с холмов Монтрё, покоряют Стравинского. Он – не первый композитор, испытавший на себе очарование водуазской Ривьеры. Здесь бывал Мендельсон; Чайковский писал здесь «Орлеанскую деву». С 1906 года здесь жил Дюпарк. Знал ли Стравинский, что Достоевский написал некоторые фрагменты «Преступления и наказания» в Вёве? Так или иначе, он селится в пансионе «Липы», расположенном в городке Кларан. В тот период он работает над «Петрушкой» (1910). Зимой 1911–1912 гг. он целиком погружен в «Весну священную».
Еще год спустя он, по-прежнему обитая в Кларане, но уже в отеле «Шатляр» несколькими сотнями метров ниже по склону, работает вместе с Равелем над новой оркестровкой «Хованщины» Мусоргского. Через несколько месяцев он берется за оперу «Соловей»: ее второй акт написан в Кларане, а третий – в Лейзине, в Водуазских Альпах. Екатерина Стравинская нездорова и находится в санатории, а Игорь устраивается в «Гранд-Отеле». Туда к нему и приезжает Дягилев.
15 января 1914 года в Лозанне у Стравинских рождается еще одна дочь, Милена. Мать с детьми проводят два месяца в пансионе «Бель-Эр» в Сальване (кантон Вале). Стравинскому для выполнения нового заказа Дягилева – написать либретто «Свадебки» – необходимо «Собрание народных песен» Киреевского. Он едет за ним в Киев через Варшаву в семейное поместье Устилуг, на Волыни. После недолгой отлучки он вновь в Сальване. Именно тогда им написаны «Три пьесы для струнного квартета».
В конце лета 1914 года семейство Стравинских спускается с гор обратно в Кларан; Игорь снимает у Эрнеста Ансерме комнаты, которые тот занимал на вилле «Барвинок». Война превращает его пребывание в Швейцарии из временного в постоянное. Вплоть до 1920 года Стравинские будут «водуазцами».
«Романская симфоническая ассоциация» (РСА) просуществует недолго. С 28 октября по 17 декабря 1914 года она дает двенадцать концертов. В конце декабря в Женеве вновь открывается Большой театр, и это событие знаменует собой конец РСА: женевские музыканты вновь садятся за свои пюпитры, и заменить их некем. Однако последовавшая 25 декабря смерть Бернхарда Ставенхагена, возглавлявшего с 1907 года «Концерты по абонементам», меняет ситуацию.
Эрнест Ансерме. Рисунок
К делу немедленно привлекают Ансерме, который готовит к 23 января «русский» концерт, куда входят «Антар» Римского-Корсакова, «Концерт для фортепиано» и «Половецкие пляски» из «Князя Игоря» Бородина, а также русский церковный хор и три отрывка из «Петрушки», исполняемые в Швейцарии впервые. Ансерме считает нужным предупредить Стравинского: «Не ждите от фаготов, что они заставят плясать ваших мишек под стаккато; они, бедняги, слишком вымотаны. А пьяница, насмехающийся над медведем, – астматик»[61].
Вопреки всему, концерт проходит с большим успехом. «[Эрнест Ансерме], еще не известный в Женеве, показал себя вчера как первоклассный дирижер, – пишет газета «Ля Сюисс». – Игра точная, очень ритмичная – кто знает, что нужно было для этого сделать, – и, помимо этой четкости, дирижер выкладывается без остатка, увлекая музыкантов жаром общения, энергией и блеском своего руководства. Редко приходится слышать столь слаженный оркестр, придающий столько красок и такую рельефность исполнению»[62].
Горячий прием, оказанный публикой женевского Большого театра «Петрушке», приводит в изумление присутствующего на концерте художника Леона Бакста: «Удивительно, что такая дыра, как Женева, смогла оценить тебя», – пишет он Стравинскому[63].
Шут, или Полуночное солнце. Рисунок Ларионова
Ансерме сразу поручено провести второй концерт. Он состоится 6 февраля и будет включать те же фрагменты из «Петрушки» (по заявкам), «Скрипичный концерт» Бруха, увертюру из «Волшебного стрелка», а также увертюру из «Кориолана» и «Седьмую симфонию» Бетховена; два последних произведения – по настоятельной просьбе комитета «Концертов по абонементам». «Это не персональная программа, это программа-экзамен», – иронизирует Ансерме[64].
Пресловутому комитету предстоит назначить кого-то на место Ставенхагена. Помимо Ансерме, на него претендуют Жак Далькроз, Отто Барблан и Эрнест Блох. Идет глухая закулисная борьба. У Ансерме два весомых козыря: поддержка Стравинского и Анри Дюпарка. Этому композитору – жившему с 1906 по 1913 год в Тур-де-Пейлз, неподалеку от Монтрё, – он отдал дань полтора года назад, посвятив ему целый концерт. Эти рекомендации, а также блестящее впечатление, оставленное двумя концертами по абонементам, определяют решение женевского комитета.
Однако Ансерме, получив от нового президента, д-ра Огюста Вартманна-Перро, предложение полугодичного ангажемента, сопровождает свое согласие «условием, что вы разрешите мне найти замену, вероятно, с нового 1916 года»[65]. Причина: Сергей Дягилев предлагает ему возглавить оркестр «Русского балета» на время турне по США, с января по апрель 1916 года.
В саду виллы «Ла Перванш» в Кларане; композитор и четверо его детей: Милена, Федор, Святослав-Сулима и Людмила
Музыкант умело отстаивает свою позицию: «Для дирижера главное – чтобы его репутация не ограничивалась слишком узкими пределами. Ставенхаген во многом обязан своим авторитетом предшествующей карьере, сделанной в Германии (…) Со своей стороны, я уже давно ощущаю потребность выйти за пределы моей страны»[66].
Его аргументы находят понимание. Комитет согласен на то, чтобы он дирижировал лишь первыми четырьмя концертами будущего сезона; остальные поручены Венсану д’Энди, Фолькмару Андре, Хенрику Опиенски и Ги Ропарцу.
Ансерме – дирижер «Русского балета»! Дело в том, что у Дягилева появились средства для реализации своих честолюбивых планов. 20 апреля на его счет в генуэзском «Русском внешнеторговом банке» поступило 18 тысяч лир. Скорее всего, это новый аванс от «Метрополитен-оперы». 25 апреля он вместе с Мясиным, слугой и друзьями, Мизией и Хосе Марией Серт (Хосе Мария – художник, Мизия – муза Ренуара, Малларме и Равеля) отправляется на машине в Монтрё. Он останавливается в «Паласе»: быть может, ему уже тогда пришла мысль перебраться в Швейцарию? Во всяком случае, Стравинский сообщает ему, что рассчитывает обосноваться в Морже, богатом городе на берегу озера, километрах в 15 от Лозанны. Возможно, затем, чтобы быть поближе к Ансерме. В Кларане он чувствует себя слегка оторванным от мира. И к тому же ему надоели бесконечные переезды. Ему очень понравились окрестности Моржа, «спокойные, но чуть сонные места; чистенькая, довольно «кокетливая», а впрочем, приятная местность, где, однако, всегда чувствуется, что вокруг царит одна и та же очень размеренная жизнь, активная, но не чрезмерно, верная куче привычек, довольно враждебная ко всему новому; то есть весьма разумная»[67]