– Понятно. Молодец мужик, нигде не пропадет.
Я вспомнил, как Лиринна расправилась с двумя амбалами.
– Слушай, скажи, как тебе удалось разобраться с теми шкафами в коридоре? Телосложение у тебя отнюдь не богатырское, но скрутила ты их мастерски. Мне так в жизни не суметь.
В ответ раздалось хихиканье.
– Вы, люди, слишком мало знаете о нас, эльфах. Вспомни историю, Гэбрил. Когда Дерево Зимы оказалось под орками, нам запретили иметь оружие: орки слишком боялись наших метких лучников. Тогда мы научились сражаться голыми руками. Эльфы из Дерева Зимы разработали искусство единоборства и назвали его «клест». Опытный боец способен выстоять в схватке с несколькими противниками, каждый из которых превосходит его по физической силе, потому что наши предки научились обращать силу врага против него самого. Отец – один из лучших мастеров клеста и свои знания передал нам, его детям.
Честно говоря, до последнего момента думал, что клест не более чем досужие слухи. Так, поговаривали что-то… К тому же эльфы неохотно делились своими умениями. То, что отец Лиринны стал обучать наших солдат стрельбе из лука, скорее исключение. Я даже загорелся, представив себе, какую пользу мог бы извлечь из занятий эльфийским рукопашным боем.
– Лиринна, а ты можешь меня научить вашему клесту?
– Что ты, – засмеялась девушка, – надо родиться эльфом, чтобы овладеть клестом в совершенстве. Иначе занятия будут бесполезны, и ты никогда не станешь настоящим мастером.
Я немного обиделся:
– Лиринна, я не хочу быть настоящим мастером. – Я намеренно сделал акцент на слове «настоящим». – Просто покажи парочку приемчиков попроще.
– Хорошо, – согласилась девушка и уточнила: – Прямо сейчас?
– Почему бы и нет, – откликнулся я. – Спать уже перехотелось. Давай попробуем, может, из меня толк будет?
Я зажег свечи в канделябре и увидел, как в языках пламени заплясала тонкая фигура Лиринны.
– Покажу тебе самый простой прием, – сказала эльфийка. – Он требует немного ловкости, думаю, у тебя получится.
Девушка встала напротив. Наши глаза оказались на одном уровне, и на какое-то мгновение показалось, что она слегка смутилась. Внезапно Лиринна выпалила:
– Ударь меня по лицу!
– Что?! – непонимающе вскинулся я.
– Ударь меня кулаком по лицу. Просто представь, что перед тобой враг и двинь от всей души. Не бойся.
– Как скажешь, – сказал я и, размахнувшись, постарался несильно стукнуть Лиринну кулаком, готовясь в любой момент отдернуть руку назад, чтобы не причинить ей боли.
Мог бы и не стараться: она поймала меня за запястье, резко рванула и тут же выкрутила руку. Я дико взвыл и сразу понял, что ничего не могу поделать. Хватка у Лиринны оказалась железной. Пальцы правой кисти прочно легли на мое запястье, левая кисть чувствительно надавила в месте плечевого сустава. Эльфийка заставила меня сперва присесть на колени, а потом вообще уложила лицом на пол.
Когда я поднялся, то всем видом напоминал взъерошенного петуха, которому курицы только что задали хорошую трепку, причем прямо на глазах у хозяйки курятника.
– Слушай, как это у тебя получилось? Давай еще раз попробуем, а?
– Давай! – Лиринна тяжело дышала, но выглядела довольной, как кошка, объевшаяся сливок.
Еще один удар, и я снова ткнулся носом в пыльный пол.
– Кажется, у тебя тут редко убирают, – заметила Лиринна, когда я вновь встал напротив нее с перепачканной физиономией.
– Не забывай, теперь влажная уборка станет твоей обязанностью, – сказал и вновь полетел вниз.
– Вот только не надо использовать меня в качестве половой тряпки. – При виде моих плевков Лиринна едва сдержала смех.
Через час я уже довольно сносно изучил этот приемчик, через два владел им не хуже Лиринны.
Заснули мы почти на рассвете. Больше жалоб на храп не возникало: эльфийка так устала, что на мои рулады ей было просто наплевать.
Глава 2
В которой у нас появляется новый клиент
Удивительно, но, несмотря на усталость, мне все же при снился сон, в котором я вернулся на много лет назад, в тот день, когда познакомился с отцом Лиринны.
…Под ногами противно хлюпало, воздух был настолько влажным, что я боялся захлебнуться. Здесь водилось громадное количество живности, которая кишмя кишела вокруг, норовя забраться под одежду, забиться в рот или нос, запутаться в волосах. Почти все твари были опасны – только если укусы одних отправляли на тот свет сразу, без лишних мучений, то ядовитые железы других заставляли лезть на стенку с воем от нестерпимой боли. Мы отчаянно ругались, но терпели, выбора у нас не было. Никто не интересовался нашим мнением, не спрашивал, где бы хотелось служить. Дезертирство каралось смертью. Вот что вбивали в наши головы с того момента, как мы здесь оказались.
Лаоджа… Маленькая нищая страна, в которой нет ничего, кроме гнусных насекомых, смертоносных пресмыкающихся, ужасного климата и пропитанных ненавистью дикарей.
Я по-настоящему ненавидел проклятые джунгли, успел натерпеться за шесть месяцев службы в этом аду. Тренировки, марш-броски, ночевки по колено в болоте… все бы ничего, но командование, видимо, решило добить наш взвод, прислав напарников – эльфов.
Эльфы не жаловались на условия службы, они вообще никогда ни на что не жаловались, гордость так и пронизывала их существо. Эти парни любили задирать нос, и кое-кому из нас их привычки и манеры были не по душе. Но, несмотря на заносчивость эльфов, я стал ими восхищаться: кто еще может так легко, словно пушинка, пробежать по болотным кочкам, неслышно подкрасться к дикой кошке, попасть в мишень с двухсот метров в кромешной тьме. Никто из людей на это был просто неспособен.
В напарники мне достался молчаливый, уже немолодой эльф, мы поладили довольно быстро, так как я тоже не любил много болтать. Над нами пошучивали: «Сошлись два одиночества», и были по-своему правы. Эльф страдал оттого, что был оторван от своей семьи – остальные в отряде оказались закоренелыми холостяками, – а я привык держать мысли при себе и слыл молчуном. Наверное, потому нас и потянуло друг к другу словно магнитом. Иногда случались такие моменты, когда мы сидели и смотрели, как солнце садится в джунгли. По болоту растекаются золотые дорожки, все на миг замирает.
Напарник как-то сказал:
– Знаешь, друг, когда солнце заходит – это не просто красиво, но и опасно: благодаря волшебной силе солнца врата в другие миры надежно закрыты, но стоит солнцу зайти за горизонт, и я уже не уверен, сможем ли мы дожить до утра.
Потом, тряхнув головой, продолжил, да таким зловещим тоном, что мурашки по спине поползли.
– Не нравится мне это место, слишком древнее, слишком злое, – задумчиво произнес эльф, глядя на наш лагерь, раскинувшийся на развалинах какого-то древнего поселения, стертого с лица земли сотни лет назад.
Тогда я пропустил его слова мимо ушей, они показались обычным солдатским трепом, когда, чтобы скоротать время, сочиняются различные байки и небылицы, в которые не верят ни рассказчики, ни уж тем более их слушатели. Сейчас же, стоя на краю обрыва, вглядывался во тьму и сожалел, что не спросил напарника, что он имел в виду. Я дрожал, и было от чего: во-первых, пришлось убежать из лагеря практически в чем мать родила, во-вторых, страх заморозил кровь и сковал движения.
Я сглотнул, вспоминая, как внезапно многие из друзей переменились: лица исказились, в глазах черные провалы, как будто смотришь в бездну. Похватав оружие, они кинулись на эльфов и тех людей, кто не поддался наваждению. Эта безумная атака была внезапной, многие не поняли ничего, лишь единицы начали защищаться, а еще меньше успели осознать бесполезность сопротивления и скрылись в джунглях.
Я бежал не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от кромешного ада, очнулся лишь на краю обрыва и понял: все, дальше бежать некуда. По пятам шла погоня, трещали сломанные ветки, шелестела трава под коваными башмаками преследователей. Встревоженные птицы покидали насиженные места и взмывали высоко в небо. Те, кто искал меня, были совсем рядом, буквально в нескольких шагах, какая-то неведомая сила гнала их по следу, и они безошибочно определяли мое местонахождение.