– Думаешь, это смешно? – Алекс ненавидел себя в эту минуту, потому что не мог контролировать ситуацию; к несчастью, ему приходится иметь дело со столь безответственной личностью. – Почему Ким провернула все это в последнюю минуту, если это не имеет никакого отношения к тебе?
– Думаешь, я в восторге от случившегося? Я сделала это ради Ким. Ну а теперь, раз ты все знаешь, я хочу как можно быстрее уехать отсюда.
Он усмехнулся:
– Ты не можешь уехать.
– Послушай, Александр, Ким сказала мне только то, что не может выйти за тебя сегодня. Бог знает почему. – Оливия чувствовала нарастающую обиду: сестра не доверилась ей. Ким всегда была более стойкой по сравнению с ней, но сейчас она сбежала с собственной свадьбы. Страх за сестру начал расти с каждой минуты. Где же она? – Но она хочет быть с тобой. Она убедила меня участвовать во всем этом лишь потому, что не хочет потерять тебя. Это ее слова.
– Если бы у нее были проблемы, она бы пришла ко мне. Тщательно продуманные планы – это скорее по твоей части.
У Алекса неиссякаемый запас презрения специально для нее?
Оливия пропустила это высказывание мимо ушей, но все же ее задели его слова. Уже привыкнув к подобным словам, она все же была потрясена осознанием того, что люди судят о ней на основе услышанной истории, даже не зная, какая она на самом деле.
– Значит, если бы она пришла к тебе и сообщила, что хочет отложить свадьбу, ты бы спокойно отреагировал? Из ее слов я поняла, что ты просто ненавидишь скандалы. Да что там скандалы, даже намек на то, что какое-то обстоятельство может омрачить твою репутацию, – уже нонсенс. – Она знала, что лучше было бы промолчать, но не смогла.
– Это не вызвало бы много внимания со стороны прессы, – ответил Александр. – Надеюсь, ты говоришь правду. Если бы Ким поговорила со мной, сейчас я был бы женат на ней, а не терял время с тобой.
Оливия глубоко вдохнула, стараясь подавить растущую ярость. Ей все равно, что он думает о ней, она пошла на это ради сестры. Тем не менее высокомерие Алекса выводило ее из себя. Но ничего – ей нужно провести в его обществе всего лишь день. Оливия с трудом поборола отвращение, а Ким хочет связать свою жизнь с этим человеком. Нет, она не позволит Алексу взять вверх.
– Да, но, как мы знаем, она не пришла к тебе, она попросила помощи у меня. Знаешь, я буду с нетерпением ждать дня, когда ты узнаешь всю правду и приползешь ко мне на коленях молить о прощении.
Скорее ад замерзнет, чем Александр Кинг опустится перед ней на колени. Оливия это прекрасно знала, но ей нужно было хоть немного задеть его. Все же хорошо, что он все понял. Ей больше не нужно притворяться Ким, и она может вернуться к своей повседневной жизни, где нет никакого макияжа и уж тем более нет Кинга.
– Раз ты все знаешь, значит, мне больше незачем здесь оставаться.
Ответом ей была тишина. Оливия хотела добавить еще что-нибудь, но сквозь его белую рубашку прорисовывались сильные предплечья, от которых она не могла отвести взгляд. От Алекса исходил запах темного шоколада, и, если бы она могла разлить этот аромат в бутылки, она бы стала миллионером. Достаточно было малейшего дуновения ветерка, и все женщины упали бы к его ногам. Алекс щелкнул пальцами, чем отвлек ее от раздумий.
– Ты же не оставишь меня одного в медовый месяц? – Он мило улыбнулся.
– Ты же несерьезно? – пробормотала она. Но ехидная улыбка на его губах подтверждала наихудшие из ее опасений. – В этом нет никакой необходимости, Ким скоро вернется.
– В таком случае тебе можно только надеяться, что завтра утром она уже будет здесь.
Оливия схватилась за столешницу позади нее:
– Я не могу никуда с тобой ходить, мы же ненавидим друг друга, забыл?
– Помню, но у меня нет никакого желания быть в центре внимания прессы.
– Очень смешно. – Она отодвинулась в сторону, не желая больше ощущать этот опьяняющий аромат, и открыла календарь в телефоне. – У меня собеседование через две недели, я не могу его пропустить.
– Прикидываешься ответственной женщиной, которой важна карьера? Брось, Оливия, это не для тебя.
У нее перехватило дыхание, будто Алекс только что ударил ее под дых. Она бросила телефон обратно в сумку, поборов желание кинуть его в Кинга.
Работа в «Лайф-стайл, инк» – ее единственная возможность построить карьеру и избавиться от едких комментариев, Оливии никак нельзя упустить эту возможность. Поборов свое негодование, она спокойно обратилась к нему:
– Это ведь твой медовый месяц, никто и не узнает, что ты проводишь его в одиночестве, если это не афишировать.
Алекс схватил ее за руку и с силой сжал.
– Ты и правда живешь в своем собственном мире, – горько усмехнулся он. – Папарацци преследуют меня повсюду, куда бы я ни пошел, что бы я ни сделал. И я не собираюсь давать им повод смешать мое имя с грязью. Так что, если ты не собираешься говорить мне правду, тебе придется прикрывать меня до тех пор, пока не вернется Ким.
Оливия освободила руку и оттолкнула Алекса. Неужели этот день может стать еще хуже? Или Вселенная взъелась на нее и решила проучить при помощи этого человека?
– Так и быть, я помогу тебе, но с условием, что через две недели вернусь в Нью-Йорк при любых обстоятельствах. Если ты попытаешься меня остановить, если только… – Оливия откинула прядь волос с лица, горя желанием наброситься на него с кулаками. – Но помни: мне наплевать на прессу и на то, что они могут сделать, мне терять нечего.
– Тебя не волнует благополучие сестры?
– Я всерьез начинаю задумываться, волнует ли оно тебя. Или ты беспокоишься только о себе? – Она помассировала виски. – Куда мы направляемся?
Алекс не ответил, лишь испытующе посмотрел на нее. Оливия подозревала, что ее опасения насчет этого дня скоро подтвердятся. И была абсолютно права: неприятности только начинались. Глядя ей прямо в глаза, он произнес лишь два слова, из-за которых у нее все внутри оборвалось.
– В Париж.
Александр стоял, сложив руки на груди, и ждал, пока прислуга закончит сервировать стол. Даже кулинарный талант Пьера не смог пробудить в нем чувство голода.
Сейчас он должен быть в постели с Ким. Уважая ее желание, он не настаивал на сексе, а это значит, что не занимался им уже полгода. И сейчас Алекс хочет женщину, которая ему даже не симпатична. Он размял шею и обернулся к Оливии. Прислуга закончила сервировать стол, и Оливия разглядывала ароматные блюда с таким счастливым лицом, какое бывает у детей на Рождество. Не сумев сдержаться, он улыбнулся:
– Я думал, ты слишком расстроена, чтобы есть?
Она пожала плечами и расположилась за дубовым обеденным столом.
– Ты думал неправильно. – Она откусила бутерброд и застонала от удовольствия. – Ты, как и все, предполагаешь, что знаешь меня как облупленную, но это не так. Да, я расстроена, но это не значит, что я буду морить себя голодом.
Она сделала глоток, затем встала и подошла к телефону. Алекс зачарованно слушал, как она благодарит Пьера на безукоризненном французском. Она, без сомнения, покорила повара. Алекс подошел к столу, взял круассан и откусил немного. Было понятно, что Оливия не собирается молча выполнять его приказы. Вытащив свой телефон, он набрал номер начальника охраны и переговорил с ним по поводу поисков Ким.
Как Ким могла так поступить с ним? Оставить его со своей беззаботной сестрой, с которой он теперь вынужден ехать в Париж? Алекс просто не может приехать туда без жены. Погрузившись в свои мысли, он решил сварить кофе – ночь обещала быть долгой. Алекс лишь слегка склонил голову, когда Оливия пожелала ему спокойной ночи и выскользнула из кухни. Пока не вернулась Ким, ему нужна эта взбалмошная женщина, нравится это ему или нет.
Оливия на цыпочках ходила по комнате. Вытащив из чемодана джинсы, мятно-зеленый топ и белую толстовку, она скинула халат Александра и оделась. Надев кроссовки, она положила ноутбук и ежедневник в сумку и еще раз осмотрела комнату. Тащить чемодан через весь особняк было рискованно, да и не было там ничего такого, что она не могла бы заменить. Живот урчал от голода. После того как Александр объявил о поездке в Париж, ей и кусок в горло не лез. Она кое-как проглотила этот несчастный бутерброд, и то только для того, чтобы он не понял, насколько его слова выбили ее из колеи.