Кидают не то что без малейшей искры таланта — без элементарных навыков, без попыток хоть как-то «развести» клиента. Никаких тебе «кукол», ни «ломок», ни «отводов».
В момент передачи клиентом купюры сообщнику-продавцу на бегу выхватывают деньги и задают стрекача. В случае попыток погони демонстрируют высшую стратегию: скопом бьют морду.
Это уже и стыдно назвать: кинуть. Грабеж! Гоп-стоп чистой воды! Зачем же претендовать? Подойди, приставь к боку нож или пистолет, отними у человека кровные и не обольщайся на свой счет. Нет. И претендуют! И обольщаются! И зовут себя гордо: кидалы! Тьфу...
И все же сказать, что Одесса как Мекка аферистов и кидал ушла в не бытие, осталась только в легендах, не посмею. Не посмею огорчить тех, кто до сих пор с полной самоотдачей трудится и творит на этом поприще. Не посмею обидеть тех, кто прожил жизнь пусть спорно с точки зрения закона и той же морали, но ярко, не украдкой. Кто на известный холст с названием «Одесса» положил и свой собственный мазок. Иди знай, может быть, без этих мазков, без их оттенков полотно не стало бы шедевром.
Маэстро
Сложно удержаться, чтоб не начать с него. На то есть две причины. Во-первых, при всей реальности, образ Маэстро можно считать собирательным. Во-вторых, в нем, пожалуй, больше, чем в других, именно одесских черт. Есть и третья причина, по которой рассказ об аферистах стоит начать с него: кличку Маэстро в Одессе знали все. Все, кому стоило и положено было ее знать.
Назвать Маэстро самым одесским аферистом — можно. Но объявить его самым выдающимся было бы преувеличением. Известным в Одессе его сделали не изощренные многоходовые комбинации-аферы, не безукоризненные профессиональные манеры, даже не неотразимая внешность.
Выглядел Маэстро вполне заурядно. Рост ниже среднего. Неинтеллигентно коренаст. Лицо драное, морщинистое. Хриплый, прокуренный голос с протяжным одесским диалектом. Впрочем — диалект менялся в зависимости от необходимости. Внешность маскировке поддавалась с большим трудом. При таких физических данных особо не поизощряешься.. Но данные эти вовсе не помешали Маэстро стать знаменитым. Причем не только в Одессе.
Чем же он взял? Универсальностью. Аферист, шулер, кидала — никто не посмел бы соперничать с ним в этом специфическом троеборье. Маэстро отличали феноменальная дерзость, зиждущаяся на базе феноменальной техники и знании психологии. И феноменальный, нескончаемый, неистощимый арсенал приемов.
Вряд ли проделки Маэстро попадут в мировую сокровищницу облапошивания. Но каждодневный справочник афериста без находок Маэстро был бы неполным. Они, находки, либо дополняют этот справочник, либо иллюстрируют его.
... На Привозе у входа, в самом зловонном людской мерзостью месте растерянно стоял сельский гражданин. В немыслимых полосатых штанах с мотней у колен, в немыслимом крапчатом пиджаке на вырост, лоснящемся от огородной грязи, в соответствующей костюмному ансамблю кепке набекрень. Растерянно рылся в карманах, искал что-то. Выворачивая, извлекал на свет божий их немыслимое содержимое: грязные тесемки, квитанции базарные многодневные, огрызки бублика, носовой платок, которым, должно быть, обтирал и сапоги. И вдруг — засаленную лохматую колоду карт, и стопку, толстенную стопку разнокалиберных грязных купюр. Извлеченные вещи наивно и доверчиво держал пока в руке.
— Что, батя, посеял? — сладко посочувствовал возникший подле гражданина один из хозяев этого не самого уютного места под солнцем.
— Шо? — отозвался батя, не прерывая поисков.
— О, карты, что ли? — изумился вроде сочувствующий.
— Ну.
— Ты шо, батя, в карты граешь? — явно подхалимажно сбился на сельский говор подошедший.