– Павел Анисимович, прошу вас подойти к людям и стать рядом с…э-э… господином Осиповым, – голос Бена звучал ровно, но Николай отчетливо уловил, с каким пренебрежением произнес его фамилию четвертый мужчина свиты Ослепительной. – Хорошо. Теперь послушайте меня. Молча. Это не займет много времени.
Бен ненадолго замолчал, резко тряхнул головой и все тем же спокойным голосом начал говорить:
– Возникла серьезная проблема, причем возникла неожиданно и не по нашей вине. Мы сами узнали о ней буквально несколько часов назад. Проблема решаема, и решать ее придется вам, – увидев, что Осипов открыл рот, явно намереваясь задать вопрос, Бен нахмурился, всем своим видом показывая, что никаких вопросов сейчас задавать не нужно. – Так как вы по объективным причинам не успели получить от Павла Анисимовича необходимый минимум информации, то мне сейчас придется быстро ввести вас в курс дела. В нашем, да и не только нашем мире существуют определенные незыблемые законы, над которыми не властны даже мы. И существуют законы, которые мы можем – в случае крайней необходимости – немного подкорректировать.
Бен неожиданно прервал свою речь, подошел к столу, налил в высокий стеклянный стакан воды из большого пузатого графина. Осипов точно видел, что до этого момента никакого графина на столе не стояло. Впрочем, так же как и стакана. Напившись, Бен продолжил:
– В вашем случае мы скорректировали, а где и прямо нарушили все законы, подвластные нашему вмешательству. Поэтому спрашивать меня, отчего именно вы будете решать проблему, не нужно. Ответ и так понятен. Потому, что по-другому просто невозможно, – Бен заложил руки за спину и начал нервно прохаживаться перед неподвижно застывшими людьми. – Вдвоем вы не справитесь, потому было принято решение отправить вместе с вами нашего уважаемого сотрудника Павла Анисимовича Нагибина.
При этих словах старик издал непередаваемый гортанный звук и дернулся всем телом. На лице оформителя отчетливо читалась ожесточенная борьба служебного долга с субординацией и прочей дисциплиной. После тяжелых и кровопролитных боев победил долг. Дедок на негнущихся ногах сделал шаг вперед и с большим трудом произнес:
– Прошу прощения, господин Бенвенуто, но это решительно невозможно! Это недопустимое нарушение всего регламента оформления! Это неслыханно!
Бен, оказавшийся на самом деле не американцем, как до этого времени думал Николай, а каким-то непонятным французом, примиряюще поднял обе руки:
– Павел Анисимович! Ну, как вы могли подумать о нарушении! Все в порядке, можете сами убедиться.
Несмотря на почтенный возраст, «уважаемый сотрудник» пулей метнулся к столу и так дернул за ручку выдвижного ящика, что все его содержимое мгновенно вылетело на паркет. Дрожащими руками старик схватил толстенную книгу в синем переплете и, громко пыхтя, лихорадочно зашелестел страницами. Найдя, по-видимому, нужный раздел, он около минуты водил взглядом по строчкам, причмокивая при этом губами. Закончив читать, дедок положил книгу на стол и с трудом поднялся на ноги:
– Прошу прощения, господин Бенвенуто. Виноват, сильно погорячился. В свое оправдание могу только сказать, что изменения в регламент внесены полторы минуты назад. И касаются они только меня лично.
Бенвенуто милостиво улыбнулся Нагибину и продолжил свою речь. На этот раз француз с ходу начал рассказывать о каких-то непонятных блоках для сборки различных миров, о невидимых связующих нитях между мирами и еще более таинственных якорях, которые играют огромную роль для мироздания в частности и Вселенной в общем. Для чего это он все рассказывал, Николай, откровенно говоря, так и не понял. Через пару минут Осипов и вовсе потерял нить рассказа и улавливал лишь отдельные знакомые слова и изредка – целые предложения.
Вдруг Бенвенуто оборвал свою речь на полуслове, приложил левую руку к уху и неподвижно уставился в одну точку:
– Да, Госпожа. Нет, Госпожа. Да, понял. Выполняю, – Бенвенуто опустил руку, ошарашенно посмотрел на людей. – Нам немедленно нужно прибыть на Край. Возникли непредвиденные осложнения. За мной, бегом!
И француз, подхватив под руки Осипова с Шипулиным, ринулся к двери. За ней обнаружился небольшой холл с раскидистыми фикусами в покрашенных лаком кадках. Далее следовал длиннющий коридор с постеленной на полу красной ковровой дорожкой.
– Вперед! Держаться рядом со мной! – на бегу прокричал Бенвенуто, обернулся назад и рявкнул на отставшего Павла Анисимовича. – Ты что там копаешься? Быстрей!
– Я личные дела в сейф положил. По-другому никак! – отозвался подозрительно бодрым голосом дедок. Словно это не он совершал спринтерский забег по зданию, а как минимум кандидат в мастера спорта по легкой атлетике. – Сейчас догоню вас.
И почтенный старик так припустил по коридору, что обогнал всех остальных и первым выскочил из здания.
События дальнейших нескольких минут Осипов помнил урывками. Перед глазами мелькали незнакомые лица, со всех сторон раздавались встревоженные крики, по ушам постоянно молотил дикий рев француза: «Вперед! Вперед!» Когда Николай понял, что больше не сможет сделать ни одного шага и просто рухнет, как мешок с картошкой, на землю, Бенвенуто резко остановился.
Инженер со всего разбега врезался ему в спину и со слабыми проклятиями свалился на мягкую траву. Через секунду на него упал забойщик, как оказалось, обладавший весьма приличным весом. А в довершение всех бед по спине Николая пробежал Павел Анисимович. Единственным утешением в данной ситуации для Осипова остались вежливые извинения старика. Впрочем, весьма формальные. Инженер закрыл глаза и обхватил голову руками.
«Пусть что хотят, то и делают, я больше никуда идти не намерен, – отстраненно размышлял он. – Мне надо чуток полежать, успокоиться. Хоть немного в себя прийти. А то так и с ума сойти недолго».
Слишком много всего навалилось на него за сегодняшней день. Даже собственная смерть начала представляться Николаю – на фоне последовавших за ней событий – весьма рутинным мероприятием, не заслуживающим особого внимания.
Но отдохнуть Осипову не дали. Чьи-то сильные руки подхватили его с земли и куда-то потащили. Тот факт, что по пути его пару раз уронили, совершенно не прибавил оптимизма. Несли Николая совсем недолго и по прибытии на место весьма невежливо поставили на ноги.
Осмотревшись по сторонам, инженер сразу понял, что оказался он именно на Краю, а не в каком-либо ином месте. Так как ничем, кроме Края, данная местность быть не могла. Сзади Николая находился обычный земной пейзаж – небольшой поросший кустарником холм, с которого спускалась еле накатанная грунтовая дорога. Под ногами путается высокая трава, на уровне лица летает мошкара.
А вот впереди…
Впереди ничего не было.
Вообще ничего, просто пустота.
Николай несколько секунд пристально всматривался в эту «просто пустоту». Он почему-то был полностью уверен, что в глубине этого самого «отсутствия чего-либо» обязательно будут сверкать яркими бриллиантами звезды. Но нет. Ни малейшей искорки там не наблюдалось. Облом…
– Идите за мной, – властный голос Бенвенуто хлестнул по нервам Осипова, словно кнут. – Не отставайте.
И француз смело шагнул в пустоту. Следом за ним засеменил Нагибин, с большим интересом глазевший по сторонам. На плечо Николая легла широкая ладонь проходчика.
– Пошли, инженер, – с усмешкой сказал Андрей и легонько подтолкнул того вперед. – Не стоит заставлять людей ждать. Я тут парой фраз с Анисимовичем перебросился, говорит, дело очень серьезное. Такого шухера, говорит, никогда не было.