– Так что произошло? – воскликнул Виталий, подойдя к лежавшему механику. – Это Борис? Что с ним? Упал?
– Да, видимо, неудачно упал и ударился виском об угол генератора, – кивнул Гуров.
– Вы смотрели? Там есть кровь? На генераторе? – с нетерпением спросил старший Кувшинов.
– Смотрели, – ответил Кривобоков. – Да, есть.
– Тогда все ясно! – уверенно заявил Константин Геннадьевич. – Несчастный случай. Бедный Борис!
– Да, теперь надо отнести его на лед, – сказал Гуров. – Где этот твой ледник?
– Вон там, за той дверью, – указал на одну из дверей Кувшинов. – Я сейчас открою. – Он достал связку ключей, открыл дверь, из которой пахнуло холодом, и предложил: – Давайте поднимем его все вместе и понесем.
Гуров бросил быстрый взгляд на Кривобокова. Он колебался. После того как отец и сын будут участвовать в переноске тела, на нем останутся частицы их одежды, и уже нельзя будет сказать, кто прикасался к механику до того, как он погиб – например, в ходе борьбы.
Однако Кривобоков, поймав взгляд друга, едва заметно махнул рукой, мол, не имеет значения. И действительно, у них не было оборудования, чтобы искать на теле эти самые частицы чужой одежды. Поэтому они все вместе подняли погибшего механика и перенесли его в помещение ледника. Там тело положили на лед.
– Ну, теперь я закрою, и он будет здесь лежать, пока ураган не стихнет и из Иркутска не приедет следователь, – сказал Кувшинов-старший.
– Нет, сделаем иначе, – покачал головой Гуров. – Ключи ты отдашь Павлу, и он холодильник закроет. Но сначала хорошенько осмотрит погибшего.
– Это еще зачем? – удивился Константин Геннадьевич. – Ведь решили уже, что это был несчастный случай, чего еще смотреть?
– Ты, Костя, словно забыл, чему тебя в ВШМ учили, – усмехнулся Лев. – Мало ли что мы там решили! Существует определенный порядок. Тело погибшего должно быть внимательно осмотрено. Если бы здесь не было специалиста – тогда да, надо было бы ждать следственную бригаду. Но специалист здесь есть, причем не отставной, а действующий. Это Павел. Он и проведет осмотр. Потом составит протокол, и я распишусь, как представитель полиции. И этот протокол, Костя, будет вполне официальным документом. И ты, кстати, там тоже распишешься как свидетель.
– Ну, не знаю… – пробормотал старший Кувшинов. – Хорошо, пусть осматривает. А я поприсутствую, посмотрю.
– Вот опять видно, что ты давно в органах не работаешь, – пожурил его Гуров. – Сейчас твое присутствие как свидетеля не требуется. Так что давай, Костя, оставь нас одних.
– Черт знает что! – воскликнул Константин Геннадьевич. – Ты что, подозреваешь нас в чем-то?!
– Папа, не скандаль! – постарался успокоить его сын. – Лев Иванович прав. Есть определенный порядок, его надо соблюдать. Пошли отсюда!
Эти слова подействовали, и Кувшинов, все еще сердито бормоча, вышел из ледника. За ним последовал и Виталий. На пороге он обернулся и сказал:
– Не обижайтесь на папу. Просто он очень расстроился из-за того, что все его планы сорвались. Он так мечтал организовать для вас идеальный отдых! И вот что получилось.
– Мы не обижаемся, – заверил его Лев.
Когда они остались вдвоем, Кривобоков с помощью Гурова снял с механика свитер и рубашку. Когда тело обнажилось, криминалист осмотрел его спереди, потом перевернул на бок и воскликнул:
– Вот, как я и думал! Синяк на правом плече. Его били какой-то железной палкой, а когда он упал с табурета, добили ударом в голову. Картина произошедшего достаточно ясная. Не думаю, что патологоанатом, если бы он здесь был, внес бы какие-то уточнения.
– Тогда перед нами встают два вопроса. Кто убил механика и почему?
– Я бы добавил третий – чем совершено убийство? – заметил Кривобоков. – Необходимо найти орудие преступления. Я уже начал высказывать свое мнение на этот счет, но нас прервали Кувшиновы. Так вот, или убийца унес это орудие с собой, или хорошенько спрятал здесь. В любом случае, если эта палка или монтировка находится в доме, мы обязаны ее найти. Это, в конце концов, не шило, вещь заметная.
– Избавиться от нее насовсем убийца мог только одним способом: выбросить в Байкал. Но для этого надо выйти из дома…
– Значит, нам необходимо как можно скорее ввести режим «домашнего ареста» для всех, кто здесь находится. Никто не должен выходить, пока мы его не осмотрим и не убедимся, что он – или она – не несет с собой чего-то, что могло стать орудием преступления. Но сделать это будет непросто. Представляю, какой крик поднимет Константин…
– Ну, с его криком мы как-нибудь справимся, – ответил Гуров. – Важно другое: а что, если палка уже выброшена?
– Это приводит нас к первому и главному вопросу: кто убийца, – сказал криминалист. – Мы, конечно, еще не раз будем обсуждать этот вопрос, но пока давай выскажем самые общие соображения. Как ты считаешь, это человек, находившийся в доме, то есть один из нас? Или это некто посторонний, сумевший прокрасться в дом и напасть на механика?
– На этот вопрос ответить довольно просто. Надо выйти сейчас в холл и осмотреть пол возле входной двери. Если это посторонний, он должен был войти через дверь, а значит, оставить следы. В такую погоду не мог не оставить.
– Да, через окно он проникнуть не мог – окна все закрыты, надо бить, и тогда мы это точно заметим, – согласился Кривобоков. – Что ж, пойдем смотреть.
– Кстати, замечу, что если мы найдем следы у двери, то их мог оставить и человек из дома, – добавил Лев. – Вопрос в том, хватило бы у него времени, чтобы добежать до озера, кинуть монтировку в воду и вернуться.
Глава 9
Они вышли из ледника, причем Гуров запер дверь и ключ положил себе в карман. Затем поднялись в холл и направились к входной двери. Здесь было темно, и Лев включил лампы, висевшие по бокам входной двери. При их свете друзья присели на корточки и стали внимательно осматривать пол.
Впрочем, долго смотреть не пришлось: и так было видно, что пол практически сухой. Стало быть, в последнее время в дом никто не входил.
За этим занятием их застали супруги Саенко. Они, уже в куртках, спустились с лестницы и направились к выходу.
– Вы тут что-то ищете? – спросила Настя.
– Ищем, – ответил Гуров. – А вы далеко собрались?
– Хотим погулять, – ответил банкир. – Такое кошмарное известие… Неизвестно, что остается делать. В карты играть уж точно нехорошо. Вот мы и решили пройтись.
– В таком случае нам нужно вас осмотреть. Расстегните, пожалуйста, ваши куртки.
– Что за новости?! – возмутился Саенко. – Это что, обыск? С какой стати?
– Мы должны принять меры, чтобы из дома не вынесли орудие убийства, – объяснил Гуров.
– Убийства?! – изумилась Настя. – Какого убийства? Константин Геннадьевич говорил, произошел несчастный случай… Сказал, что все очевидно…
– Константин Геннадьевич ошибается, – покачал головой Лев. – Есть неопровержимые признаки, говорящие, что Борис Бабченко был убит. И мы полагаем, что орудие убийства пока что находится в доме.
– Орудие… Но это… это значит, что и убийца тоже находится в доме?! – воскликнул банкир.
– Да, мы думаем, что это так, – кивнул Кривобоков.
– Выходит, это… один из нас?! – воскликнула Настя.
– Выходит, что так, – подтвердил Лев.
– Ну, тогда да… пожалуйста, смотрите… – согласилась девушка.
Она первая расстегнула куртку, подняла руки, и стало видно, что нигде – ни за поясом, ни в карманах – ничего похожего на монтировку у нее нет. Затем ту же процедуру прошел и Саенко.
Когда Кривобоков осматривал банкира, из гостиной вышли Ирина Валерьевна с дочерью. Они остановились в дверях, с удивлением наблюдая за странным зрелищем.
– И что это значит? – с надменным видом спросила Ирина Валерьевна.
– Это значит, что мы производим досмотр, – повернулся к ней Гуров. – Ищем орудие убийства.
И он повторил объяснение, которое только что давал супругам Саенко. Настя и Сергей не стали участвовать в начавшейся перепалке и поспешили уйти. А Ирина Валерьевна и Ксения, высказав Гурову и Кривобокову свое недоумение и возмущение, вернулись в гостиную.