Бывает.
– А-а-а... Испугался, значит, – усмехнулась Альбина. – Ишь ты, какой трепетный!
Она собралась еще что-то сказать. Но тут к ней подскочили ее подружки, которые нужны были Альбине на случай светских мероприятий и отвечали за театральные билеты, контрамарки на модные концерты и пригласительные билеты. Например, на прошедшем карнавале в честь Дня города Альбина Валерьевна сидела совсем неподалеку от губернатора города. И потом еще полгода рассказывала об этом всем, кто не успевал от нее удрать. Самой Оленьке пришлось выслушать эту захватывающую дух историю не меньше двадцати раз.
– Тебе не кажется, что мама могла бы уже подарить нам ту машину, которую столько времени обещает? – прошептала Оленька на ухо мужу. – В это застолье вбухано не меньше десяти тысяч долларов. Я слышала, как хозяин кабака хвастался своим приятелям.
– И что? Это мамины деньги. Она лучше знает, как ими распорядиться.
– Ну, конечно! Кормить всякий сброд – это хорошо и правильно! А подарить родному сыну новую машину – это плохо.
– У нас есть машина!
– Подержанный «Рено»!
– Машина была новой еще два года назад! Мама взяла ее в салоне!
– Не два, а два с половиной! И даже тогда она не была новой. Мама взяла машину, которая у них стояла на тест-драйве. И получила за нее неплохую скидку!
– Все равно ты не можешь диктовать матери, как и на что ей тратить свои деньги.
– Ты должен поговорить с ней! – продолжала бунтовать Оленька. – Пришло время ехать в отпуск. А твоя мама ни словом не заикнулась, куда мы поедем!
– И что? Тебе не все равно?
– Нет! Я хочу знать, на какой курорт мы отправимся!
– Да какая разница?
– Ты – мужчина! Тебе не понять! А я женщина! И я хочу...
– Ладно, ладно! – сдался Тимур, который никогда не спорил с женой. – Я поговорю с мамой.
– Вот и умница! – мигом повеселела Оленька.
Чмокнула мужа в щеку и пошла общаться со своими подружками.
Она повернулась спиной к мужу и поэтому не увидела, как он смотрит ей вслед. А между тем взгляд Тимура не выражал ни любви, ни нежности, ни обожания. В нем не было ничего, кроме глубокой задумчивости. Он словно бы прикидывал, а стоит ли Оленька тех вложений, которые в нее уже сделаны?
А Оленька тем временем подскочила к своим приятельницам – Кире и Лесе и весело защебетала с ними:
– Ну, как вам мероприятие? Надеюсь, как я вам и сказала, вы подарили Альбине деньги? Не стали придумывать какие-нибудь дурацкие подарки?
– Да.
– Деньги в конверте.
– Как ты и просила.
– Молодцы!
– Молодцы-то мы молодцы, но тебе не кажется, что когда у человека и так полно денег, ему было бы приятно получить какую-то вещь, про которую он точно знает, что человек потратил не один день, выбирая и обдумывая подарок?
– Все это чушь и ерунда! – беспечно воскликнула Оленька. – А если Альбина слишком потратится на этот юбилей, то у нее не хватит денег на тур и мы все поедем в какую-нибудь дешевую срань! А я в этом году хочу побывать на курортах Европы!
– Ого! Там совсем недешево.
– О чем я вам и говорю!
– Выходит, подарив Альбине деньги, мы с Кирой отчасти оплатили твой отдых на курортах Европы? – озадачилась Леся.
Но Оленька ее слова не услышала. Была у нее такая особенность, не слышать того, что ей не нравилось.
– А вот мои родственники словно сговорились! Нанесли ерунды! Дядя вообще обалдел! Притаранил свою картину! Представляете?!
– Но он же у тебя художник? Разве не так?
– Так! Художник! А если я кондитер, то должна была приволочь Альбине торт собственного исполнения? И считать, что этого достаточно?! Картину-то дядька сам намалевал! Она ему недорого стоила.