Одним словом, Кира взяла билеты в третий ряд. И, сияя, схватилась за свою трубку. Излишне говорить, что трубка тоже была не какой-нибудь, а розовой. Да еще усыпанной сверкающими стразами. Розовый — это пошло? Да что вы?!
— Алло! Леська! У меня для тебя потрясающая новость! А что это там гудит? Фен? Брось его! А? Что? Я ничего не слышу! Брось фен!
— Не могу, — донеслось до Киры сквозь гудение. — Я не дома, а в салоне.
— Ну, тогда так слушай. У меня для тебя новость.
— Хорошая или плохая? — осведомилась осторожная Леся.
— Отличная! Мы с тобой идем в цирк!
Некоторое время в трубке не было слышно ничего, кроме гудения. И Кира даже начала опасаться, что их с Лесей разъединили. И в трубке гудит вовсе не ее фен, а что-то совсем другое. Но наконец Леся ожила:
— А зачем? — спросила она.
Кира даже опешила.
— Как это зачем? — закричала она. — Все сверкает! Музыка! Огни! Дрессированные верблюды! Львы! Тигры! Клоуны и лазерное шоу!
Но Леся не торопилась радоваться.
— А когда?
— Прямо сегодня!
Некоторое время Леся молчала.
— Сегодня я не смогу, — вдруг заявила она. — Сегодня у меня свидание.
Помимо воли Кира ощутила нечто вроде ревности. На самом деле она не ревновала, а просто была неприятно поражена тем, что у ее ближайшей подруги, оказывается, появился какой-то кавалер. Не тем, что он появился. А тем, что она, Кира, об этом еще не знает.
И Кира приступила к обстоятельному допросу:
— Кто он?
— Да так.
— Где познакомились?
— Долго объяснять.
— Он хоть красавец?
— Ну, у него своеобразная внешность.
По части уходов от прямых ответов Лесе не было равных. Таким образом она могла беседовать часами, но толком так ничего и не сказать. Кира это знала и быстро сдалась.
— Ты мне в конце концов скажешь, кто этот урод?
— Тебе это покажется смешным.
— Нет уж! Говори, на кого ты променяла меня и цирк?
— Ну, это Никитка.
— Кто?
— Никитка.
Имя Кира и в первый раз прекрасно расслышала. Но оно ровным счетом ни о чем ей не говорило.
— Да кто он такой? Можешь ты мне толком объяснить?
— Никитка. Наш Никитка. Ты что, забыла?
Некоторое время Кира переваривала информацию. Никитка. Наш Никитка. Так Леся могла сказать только про одного человека. Маленького, кривоногого и прыщавого Никитку. Он учился с ними в последнем классе, и его еще в то время дружно презирали все девушки школы, включая даже семиклассниц, которые вообще-то разборчивостью не отличались и влюблялись во всех старшеклассников подряд.
— Не может быть! — ахнула Кира. — Леся, скажи мне, что я ошибаюсь! Ты идешь на свидание с Никиткой?!
— Это не совсем свидание. Просто сходим в кафе. Посидим, поболтаем, вспомним школьные годы.
— Не пудри мне мозги! Ты сидишь в салоне, тебе моют голову, чешут и сушат.
— Я еще покрасилась! — слегка оживилась Леся. — Тебе бы понравилось. Такой миленький нежно-золотистый цвет. Меня очень освежает.
— Вот! Это и требовалось доказать! Ты готовишься, как к настоящему свиданию!
— Глупости. Это просто Никитка.
— Леся, если ты пойдешь на свидание с этим кривоногим прыщом, твоей репутации конец! Тебя все будут презирать!
— Прыщи он вывел!
— Ага! Скажи еще, что и ноги он выпрямил!
— Ноги для мужчин не главное.
— А что главное?
На этот вопрос стеснительная Леся вслух ответить не смогла. И Кира почувствовала, что одерживает победу. Не нужен ее Лесе этот Никитка. Был бы еще хоть на прямых ходулях, тогда ладно.