Вопреки здравому смыслу я медленно пошел по коридору и, заглянув за угол, увидел полоску света под дверью ванной. Осторожно приблизившись, я медленно повернул шарообразную ручку.
И замер, охваченный ужасом. Интуиция меня не обманула. Нужно было бежать, пока еще не поздно.
Не одного, не двоих, а троих моих детей выворачивало в ванну. При взгляде на эту троицу в памяти всплывали кадры из фильма «Изгоняющий дьявола». Я попятился, когда Рикки, Бриджет и Крисси снова стало выворачивать, казалось, они хотели погасить рвотой бивачный костер. Представьте себе Везувий, Кракатау и Сент-Хеленс, извергающиеся одновременно.
Я глубоко вздохнул, и желудок скрутило. Хорошо, что у меня не было возможности перекусить во время гарлемской осады или приняться за макароны. Иначе я бы точно к ним присоединился.
Моя няня-ирландка, Мэри Кэтрин, энергично смывала рвоту, золотистые завитки волос выбивались из-под красной косынки. Она благоразумно надела резиновые перчатки до локтя и прикрыла рот платком, но я видел по ее глазам — обычно ярко-голубым, но теперь затуманенным, поблекшим, — что она устала не меньше меня.
Мэри Кэтрин приветственно махнула мне рукой и сказала с забавным ирландским акцентом:
— Майк, помнишь, утром я сказала тебе, что Крисси слегка позеленела?
Я молча кивнул, все еще пытаясь осмыслить ситуацию.
— Думаю, это грипп, который гуляет по школе, — продолжила Мэри Кэтрин. — Покайся, поскольку это бедствие свалилось на нас.
Я торжественно перекрестился, пытаясь поддержать ее шутку, чтобы слегка поднять настроение нам обоим. Но мне было не до смеха. Ведь это действительно бедствие.
— Мэри, теперь мой черед. — Я взял у нее швабру. — Твоя смена закончилась.
— Ничего подобного, — возмутилась она. — Тайленол в шкафчике над раковиной, но у нас кончается сироп от кашля и…
— И достаточно, — сказал я, указывая на лестницу, ведущую в ее квартиру, в прошлом жилище служанки. — Больше пациентов мне не нужно.
— Да? А ты заболеть не боишься? — Она сложила руки хорошо мне знакомым упрямым жестом. — Потому что ты сильный, выносливый полицейский?
Я вздохнул:
— Нет — потому что болеть мне некогда. Ложись спать, а утром сменишь меня, ладно?
Она заколебалась, потом устало улыбнулась своей милой улыбкой.
— Тебе никого не одурачить, — сказала Мэри Кэтрин. — Но будь по-твоему.
Глава третья
Когда за Мэри Кэтрин закрылась дверь, я застонал вместе с детьми.
Нельзя сказать, что я не люблю детей. Очень люблю. Но мой выводок потряс бы врачей, работавших с матерью Терезой.
Каков же состав этой команды Беннетта? Джулиана тринадцати лет, Брайан двенадцати, Джейн одиннадцати, Рикки десяти, Эдди девяти; близнецы Фиона и Бриджет восьми, Трент шести, Шона пяти и Крисси четырех. Всего их десять: два латиноамериканца, два негра, один азиат, остальные белые. Все приемные. Понимаю, это впечатляет. Немногие семьи могут выставить мультикультурную бейсбольную команду и запасного игрока.
Изначально это была идея Мейв. Мы начали брать «беспризорных ангелочков», как она именовала нашу компанию, задолго до Брэда Питта и Анджелины Джолли. Могли ли мы предвидеть кошмар ее смерти от рака в тридцать восемь лет?
Слава Богу, я был не совсем один. Мэри Кэтрин появилась, словно дар небес, когда Мейв умирала, и по какой-то непостижимой причине до сих пор не убежала с воплями. Мой капризный, ставший священником дед Симус был пастором Церкви Святого Духа, находящейся за углом. Он выпросил эту работу, чтобы помогать мне с детьми и осуждать меня, но его осуждение было скромной платой за помощь.
Вот только ухаживать за моими малышами не представлялось возможным, даже когда их мать была жива, а они — совершенно здоровы.