Я думал, он мне врежет. Кровь кипела в моих жилах. Мы могли бы интересно провести время, но красномордый скосил карий глаз‑бусинку на наступающую толпу и заговорил со мной.
– Ты что, не знаешь, кто я? – прохрипел он.
– Ты не Леннокс Льюис.
– Я Карлайл. Чарльз Карлайл.
– Это должно меня впечатлить? Руки прочь от дамы.
– Дама! Ха! – Он ухмыльнулся, повернулся на сто восемьдесят градусов и пошел к своей машине. Несколько секунд спустя он уже на полной скорости выезжал со стоянки.
Тем временем его жертва медленно оседала наземь. Мой вялый порыв поддержать ее пропал втуне. Одна из гольфисток в шотландской юбке отпихнула меня локтем и подхватила падающую девушку. Зонт спасительницы грохнулся на капот моего «мондео».
– Ну и запашок! Перебрали немного, милая? – сказала она и, отворачивая голову, помахала перед носом пухлой ручкой. Ее многозначительный взгляд и кивки в сторону поспешавшего к ней подкрепления остановили гольфисток. Эта, замечу, не очень‑то добрая самаритянка свалила свою ношу на капот моей машины, подхватила свой зонт и была такова. У меня не успела даже челюсть отпасть от удивления, как обессилевшая жертва Карлайла скатилась прямо в чеширскую грязь.
Сначала я схватил красотку за запястье и потянул вверх, но ее рука повисла в моей, как связка сосисок. Ясно было, что содействия от бедняжки не дождешься. Тогда я обхватил ее обеими руками и поднял на ноги. Со стороны мы, вероятно, смотрелись как пара, разучивающая танцевальные па, только никто уже на нас не глядел. Мне нужна была помощь, но я видел только спины ретировавшихся представителей зажиточного класса. Облаченные согласно правилам хорошего тона в твид и шотландку, они растворялись в пейзаже, как куропатки в заросшем вереском болоте.
– Красота! – пробурчал я себе под нос. – Только этого мне не хватало.
– Побудьте со мной минуточку, прошу вас, – проговорила рыжеволосая. Оказывается, она еще что‑то соображала. – Через минуту я буду в полном порядке. Просто небольшая отключка… Забавно, правда? Со мной такое случается.
Глаза ее открылись. Они оказались живыми и пронзительно зелеными. Я взглянул на нее с опаской, даже с подозрением. Она была спокойна и холодна, как горное озеро в безветренный погожий день. Ни капли гнева, ни тени потрясения, ничего.
Изо всех сил я пытался удержать ее на ногах. Она подалась вперед и оказалась у меня на груди.
– Дайте мне только минутку, – повторила она.
Я, конечно, не был на грани того, чтобы плюхнуть ее обратно в грязь, но, услыхав чьи‑то приближающиеся шаги, обрадовался.
Мужчина в спортивной куртке предъявил мне карточку привратника клуба. Я не стал тратить время на обмен официальными любезностями.
– Помогите перенести ее в здание клуба.
– Вы шутите, приятель! – рявкнул привратник. – Она же в стельку пьяная.
– Она больна!
– Просто забавное… – едва ворочая языком, объяснила моя партнерша по бальным танцам, – маленькое недоразумение.
– Хорошенькое недоразумение! И ничего забавного в том, что вы появляетесь здесь в таком виде в день чемпионата! Да как вы вообще смеете! Вы же на ногах не держитесь!
Прежде чем удалиться, этот тип остановил на мне свой суровый взгляд, предупреждавший, что никакого права на дальнейшее пребывание во вверенных ему владениях я не имею и ничем иным, кроме объекта его презрения, более не являюсь.
– Душевная здесь банда, правда? Между прочим, сегодняшнее мероприятие считается благотворительным, – пробормотала девушка.
– Честно говоря, меня меньше всего интересует этот клуб с его мероприятиями, – огрызнулся я.