Отчего было им проще заниматься коммерцией, а не трудоемким процессом производства. В котором меж тем нуждалась и нуждается страна!
В поисках ответа на столь животрепещущий вопрос она некоторое время назад набрела на ассоциацию Степана Катаева. По ее сведениям, он являлся тем самым редким производственником: у него уже имелся маленький заводик и дела шли отлично. Как же ему удалось то, что не удавалось другим? Неужто его не коснулись общие беды?
– Рэкет, конечно, как же без него, – улыбнулся он на вопрос журналистки. Александре понравилась его улыбка: в ней не было хорошо ей знакомого выражения «один пишем, три в уме». – Но я сам был хулиганом дворовым, умею с такими ребятами разговаривать.
– И как же с ними надо?..
– Уважительно. Они же хулиганье бывшее, ничему не научились, ничего не добились, бандитами стали. И знают ведь об этом! Когда они к вам приходят, им заранее обидно, что вы что-то умеете, а они нет. Поэтому они страшно не любят, когда перед ними выделываются.
– Хм…
– Ну, вспомните, в школе, был у вас какой-нибудь хулиган в классе? А училки трындели, трындели, что плохо так, и этак плохо, и весь он плохой. А толку? Ни хрена. А девчонка какая-нить ясноглазая вроде вас, если она его просила при ней не ругаться, то он разве ж ее не слушался?
– Слушался! – рассмеялась Александра.
– А все потому, что она его не презирала, она на него глазки, реснички, голосок ангельский – мощное оружие! В детстве, конечно, пока не заматерели. Ресничками их теперь не возьмешь. Но если не выделываться, поговорить как человек с человеком, то они тоже нормальные ребята оказываются. Платить все равно придется, разумеется, но по-божески… Не в плане суммы, тут они стояли твердо, но могли подождать, к примеру, когда с ними душевно… И потом, они ведь и вправду мой бизнес охраняли! От других бандитов, – он снова улыбнулся, и Александре снова понравилась его улыбка. – Хотя это еще вопрос везения. Некоторым полные отморозки попадались… С другой стороны, отморозков и в бизнесе было немало, особенно в те годы. Но у меня все гладко прошло, мирно, тьфу-тьфу.
– А сейчас?
Тут Степан стал уходить от разговора, рассуждать о процессах в обществе…
– С бандитами гладко прошло, а как с чиновниками? – перебила его Александра.
Степан умолк и пристально посмотрел на нее. Да как посмотрел! В его глазах читалось многое – и это многое было нелестным для журналистки. Проще говоря, взгляд его вполне недвусмысленно вопрошал: не, ну ты чего, совсем тупая, такие вопросы задаешь?
Александра тоже посмотрела на Катаева повнимательнее. До этого момента он ей казался человеком довольно простым – этаким живчиком, в котором бушует деловая энергия. При этом конформистски-покладистым, без всякой рефлексии. Но сейчас она вдруг увидела в его глазах лучик, своеобразный такой лучик, ироничный и умный… Нет, не так уж он прост, Степан Катаев!
– И все же! – настояла она, чувствуя себя меж тем полной идиоткой в его глазах. Но ей нужен был материал для статьи, и объяснить это Степану Катаеву она не взялась бы. Слишком разные у них интересы: у него – умолчать, тогда как у нее – максимально прояснить.
Он легонько усмехнулся, кивнул и пустился отвечать. По его словам выходило, что есть, конечно, чиновники, которые требуют взятки, но их мало, и они уже почти в прошлом… Тра-ля-ля.
Александра задала еще несколько вопросов о деятельности ассоциации Катаева, обратив внимание на целый ряд фирм, пригревшихся под ее крылом. Они занимались чем-то очень расплывчатым и Степану не принадлежали, – ассоциация АСТАП их взяла под свое крыло, чтобы якобы помочь им встать на ноги…
Александра попросила о возможности ознакомления с их деятельностью более подробно, встретиться с руководителями, взять у них интервью.