.. А тут вдруг оказалось, что «Кентавр» и хакерской деятельности не чурается!
Заказы повалились как из рога изобилия. Рита выбирала придирчиво: такие, где нет воровства, где вроде как ради справедливости или помощи...
Однако она понимала, что с собой лукавила: ее ведь могли обмануть! Человек расписывал, к примеру, слюнявую личную драму с просьбой отследить компьютер неверной жены или неверного мужа, или переписку бандитов, собирающихся наехать на его бизнес... – да только это ВИРТУАЛ! Кто даст гарантии, что к ней обращается жертва бандитов, а не сами бандиты?
Хакерствовать было куда проще, чем писать программы, а платили за это хорошо. Меньше, чем за работу «прогера», – так ведь и работа была несложной! На создание программы или сайта уходили многие недели, тогда как «хакнуть» чей-то компьютер или почтовый ящик можно было за одну ночь!
И Рита, несмотря на уколы подозрений, соглашалась. У нее же на руках и бабушка, и родители, и братья-сестры...
Кроме того, деятельность сия – незаконная, понятно, придавала остроту ощущениям... Это был, что называется «драйв». Что ей тоже нравилось, в конечном итоге. Рита уже несколько лет жила затворницей, погрузившись в виртуал, – она ела у компьютера, даже иногда спала перед ним, опустив голову на сложенные руки... Она так устала от своей большой семьи, что была счастлива, оказавшись в одиночестве. Она с детства переобщалась – и теперь наслаждалась отсутствием общения.
Точнее, его отсутствием в реале. Виртуал же был ненавязчивым уже хотя бы потому, что анонимным. Говорили только о деле, программистском или хакерском. Так Рита лечила свою уставшую с раннего детства душу.
Более того... Дважды за эти годы у нее возникали отношения с мужчинами – и оба раза они «разбились о быт»: при мысли о том, что нужно будет жить с кем-то в одной квартире, Риту охватывала неподдельная паника. И она сводила отношения на нет раньше, чем вставал вопрос о том, чтобы пожениться и съехаться...
Однако ненавязчивость виртуального общения имела обратную сторону: бедность эмоциями и ощущениями. Что до некоторой степени и восполнило чувство риска, которое Рита получала от хакерских заказов.
Он ей претил, и пару месяцев назад Рита окончательно покинула эти сайты и эту сферу деятельности, с концами.
Остался опыт.
И еще чувство омерзения.
...Когда она вернулась домой, в Нижний Тагил, то начала тусоваться на местном форуме программистов, – куда, естественно, прибились и хакеры: им без «прогеров» никак!
Иногда избранные участники форума собирались в реале, в одном из городских кафе, строго соблюдая конспирацию. Новеньких не жаловали, пропускали их через драконовские проверки... Невозможно поверить, что к ним сумел затесаться лазутчик!
Так кто же мог болтнуть Мите, что Рита занималась какое-то время хакерской деятельностью?! За их группой следили? Или кого-то из ее членов подкупили?
Скорее всего и то, и другое: чтобы подкупить, надо было знать, кого именно... Выходит, следили!
Или Митя просто блефует?!
Как бы то ни было, Рита признаваться не намеревалась.
Его интонация казалась столь дружески-нейтральной, что Рита чуть было не поверила... Но вовремя спохватилась: Митя отнюдь не из тех людей, которые оказывают помощь бескорыстно.
– Хорошо, Мить, приду... Спасибо тебе! Ты настоящий друг! – она скрестила пальцы, потому что врала.
Если она поедет сегодня с ним ужинать, то ей уже не отвертеться. Она окажется у него в постели, и центнерная туша хряка будет вдавливать ее в матрац....
– Повтори адрес ресторана, Мить!
Он послушно повторил. Кажется, поверил.
Она собралась в рекордные сроки. Закинула в дорожную сумку самые необходимые вещи, отправила все ценные файлы в «облачный» Интернет, мимоходом пожалев, что нельзя самой укрыться в «облаках» от преследований Мити, и покинула квартиру.