Пять месяцев назад ему показалось, что она идет навстречу своему мужу, заканчивая для себя опасные поездки и расследования не самых безобидных явлений. Конечно, тот факт, что за это время она ни разу не написала ему в Скайпе, заставлял его предполагать и другие причины тоже, но только четыре часа назад он практически убедился в том, что Саша закончила для себя не расследования, а отношения с ним. А что еще он ожидал, позволяя себе в адрес замужней женщины не самые уместные слова и поступки?
Максим об этом явно ничего не знал, иначе не позволил бы ему поехать. Все шло к тому, что теперь Войтех собирался вторгнуться в Сашину жизнь и создать неловкую ситуацию, тем самым добавив ей проблем. Оправдать его могло только искреннее беспокойство и собственная уверенность в том, что там, где начинаются его видения, начинаются и неприятности. Однако этого было мало. Помимо оправданий требовалось еще минимизировать вред от своего визита.
Когда поезд уже подъезжал к Московскому вокзалу, Войтех окончательно определился с тем, как следует себя вести, чтобы не пугать Сашу своим внезапным появлением, поэтому несколько часов спустя в ответ на ее удивление он дружелюбно улыбнулся, без тени смущения глядя ей в глаза. Как будто не целовал ее в марте и не изъявлял в мае желания жениться на ней.
– Привет, – легким тоном поздоровался он, уже не удивляясь собственным актерским способностям. – Надеюсь, ты не против, что я заглянул в гости?
– Нет, конечно, нет, – машинально ответила Саша, по-прежнему стоя в дверях кухни. – Просто это… неожиданно.
Она не могла придумать ни одной причины, по которой Войтех мог бы так внезапно заглянуть к ней в гости. Если они снова проводили какое-то расследование в Санкт-Петербурге, Лиля сказала бы ей об этом заранее. А если все случилось спонтанно, как в прошлый раз год назад, Войтех мог бы сам позвонить ей по телефону или написать в Скайп.
– Для меня самого это несколько неожиданно, поэтому прости, не успел предупредить. – Войтех перевел взгляд на вошедшего следом за Сашей Максима, желая убедиться, что тот не собирается скрывать, как все происходило. Максим не посылал ему никаких тайных знаков. – Мы сегодня встретились с твоим мужем в Москве, он рассказал мне о твоих тревогах.
Саша обернулась к Максиму, выглядя еще более удивленной. Она считала, что если бы он поверил ей, то сейчас на ее кухне сидел бы полицейский. Если продолжал не верить, но все равно беспокоился о ее состоянии, – психиатр. Но уж никак не Войтех Дворжак.
– Я хотел узнать, не случилось ли у вас в Праге ничего странного, что могло бы так сильно испугать тебя, – объяснил Максим, правильно истолковав ее взгляд. – Мне кажется, ты с тех пор сама не своя. – Он подтолкнул ее к столу и потянулся к кофеварке, чтобы сделать ей кофе.
– Ничего у нас не случилось, – пробормотала Саша, бросив быстрый взгляд на Войтеха.
– Не считая пары смертельно опасных стычек с еврейской мифологией, – хмыкнул тот, всем своим видом показывая, что подумал только об этом, когда услышал вопрос Максима. – Но мне кажется, что это не произвело на тебя впечатления. Поэтому мне очень любопытно: что происходит сейчас?
– Да ничего не происходит, – попыталась отмахнуться она, но Максим тут же перебил ее:
– Саш, вот давай без этого, – он поставил перед ней чашку кофе и сел рядом. – Я ему рассказал обо всем, поэтому не надо сейчас делать вид, что все хорошо. – Максим повернулся к Войтеху. – Расскажи ей про свои видения.
– Видения? – Саша тоже посмотрела на Войтеха, и теперь в ее взгляде ясно читался испуг.
– Ничего определенного, – поспешил успокоить он. – Но ты же знаешь, обычно эти видения неспроста. Поэтому я хотел бы понять, что происходит. Выглядишь ты, – он окинул изучающим взглядом ее усталый вид, замечая перебинтованное запястье, – не очень хорошо. И что с рукой?
Саша тоже посмотрела на свою руку немного удивленно, как будто не сразу поняла, что он имеет в виду.
– Ничего страшного, порезалась.
– Порезалась? – переспросил Максим. – Когда? – Он точно помнил, что вчера утром, когда он уезжал в Москву, ее рука забинтована еще не была.
– Да вчера вечером, когда ужин себе готовила. Вы же знаете, как я это умею. Резала овощи на салат, и нож соскочил. – Саша вздохнула и наконец призналась, не глядя ни на одного из мужчин: – Я уверена, что за мной следят.
– А если подробнее? – Войтех поднес к губам чашку с кофе, внимательно наблюдая за Сашей. – Где следят? Кто следит?
– Я не знаю, – Саша растерянно посмотрела на него. – Сначала я думала, что мне кажется. Знаешь, когда чувствуешь такой чужой взгляд на себе, как будто кто-то пристально смотрит. Но потом стала замечать, что периодически за мной ездят одни и те же машины, я встречаю в магазине одних и тех же людей, которых раньше не видела.
– Ты просто ездишь на работу в одно и то же время по одному и тому же маршруту, – заметил Максим, – сотни людей делают так же. И в квартирах живут годами, поэтому иногда встречаются в магазине возле дома.
– Но раньше так не было.
– Ты не обращала внимания.
– А теперь вдруг обратила, да? – Саша начала заметно злиться.
– А как много таких людей? Машин? – поинтересовался Войтех, пытаясь предотвратить возникновение спора.
Саша снова растерялась. Ей даже в голову не приходило считать или запоминать. Все это так пугало ее, что она теряла способность логически мыслить.
– Не знаю, – она покачала головой. – Но у меня есть видеозапись. Я сегодня перевесила регистратор на заднее стекло в машине, чтобы он снимал тех, кто едет за мной.
– Тогда давайте ее посмотрим, – предложил Войтех, заметно оживившись. От его внимания не укрылись ни Сашина растерянность, ни ее страх, но пока он не видел в ее словах оснований для опасений.
Саша принесла видеорегистратор и ноутбук, и Максим тут же включил запись, которую все трое просмотрели очень внимательно. Когда она закончилась, Максим перевел выразительный взгляд на Войтеха, понимая, что тот увидел то же самое, что и он. Однако Саша ничего странного не заметила.
– Давай заново, – со вздохом предложил он. – Откуда за тобой ехала эта машина?
– Я же говорила, от больницы, – раздраженно повторила Саша. – Он стоял на нашей парковке, на той маленькой, помнишь? Там никогда не бывает чужих. А потом выехал следом за мной и ехал по Большому, пока я не свернула на восьмую линию. Этого нет на записи, потому что тогда регистратор висел еще впереди. Я перевесила его назад возле метро. И вот, – Саша ткнула пальцем в экран монитора, где как раз показалась красная машина, – вот он выехал за мной на Средний.
Максим нажал паузу и увеличил изображение так, чтобы на экране четко просматривался номер машины.
– Запомнила?
Саша кивнула, все еще ничего не понимая. Максим промотал запись до того момента, как «та же машина» разминулась с Сашей уже на их улице, и снова увеличил изображение. Номер был абсолютно другой.
– Это разные машины, – констатировал он. – А вот здесь, – он вернул запись обратно к тому моменту, когда видеорегистратор снимал возле кладбища, – даже не Мазда. Красная, но не Мазда. Никто за тобой не следил, Саша.
Саша молча смотрела на экран, не зная, что на это сказать. Войтех вынужден был признать, что Максим прав, но вслух он этого не произнес. Парадоксальным образом это его совершенно не успокоило. Наоборот, чувство тревоги только возросло.
– А в больнице ты ощущаешь за собой слежку?
Саша долго молчала, все еще глядя на экран, словно не могла поверить в то, что видела, а затем медленно кивнула.
– Везде. В больнице, на улице, дома.
Войтех поставил пустую чашку в раковину и сложил руки на груди. Саша никогда не производила на него впечатление мнительной истерички, а сейчас она выглядела не на шутку напуганной на ровном месте.
– Ты сможешь на пару дней взять больничный на работе?