– Доставай чёртовы коробки, – приказал тот.
Артур начал выставлять на рампу коробки из десантного отсека, Тарас вскрывал их ножом и потрошил. Из коробок извлекались тонкие яркие книжки. Текста в них не было, за исключением нескольких крупных букв, а картинки имели только два цвета – оранжевый и синий.
– Жуть, – сказал Микка, перелистав одну из книжек. – Как на такое вообще можно смотреть? Я чуть не окосел от пары страниц.
– Британские учёные доказали что зомби воспринимают только эти два цвета, – сообщил Ли. – Так устроено их зрения, их палочки и колбочки.
– Тычинки и пестики, ёлки, – ругнулся незлобно Тарас.
Зомби-детки выглядели неважно, но всё же лучше того, что порой показывают телеканалы. Простой зритель давно пересытился и чтобы его впечатлить редакторы подбирали картинки из стран с повышенной влажностью от которых волосы дыбом вставали. Здесь всё было не так запущено. Разложение плоти в Западной пустыне вообще происходит медленно из-за жары и сухого климата – здесь до сих пор находят в песках мумифицированные трупы тысячелетней давности, с природным асфальтом вместо мозгов, отчего они и не превращаются в зомби. Так что у местных трупаков разложение по сути останавливалось. Да и вид здешних обитателей был чуть более опрятным нежели на иных территориях. Никаких гнойных язв, копошащихся червей или личинок, как в Приморской провинции или в Дельте. Мухи кружились вокруг, облепляли тела и даже откладывали яйца в раны, но солнце и горячая мелкая пыль стерилизовали их полностью. Тем не менее требовалось время чтобы привыкнуть к виду трупных пятен и ран. А мёртвые взгляды детских глаз снились по ночам каждому, за исключением, может быть, их инфантильного взводного да чёкнутого Артура.
Зомби-детки, в отличие от взрослых особей, даже умели говорить. Правда их лексикон не отличался разнообразием, а разобрать слова не всегда удавалось.
– Нет колы, – в сотый раз отвечал Тарас. – Нельзя вам, дурням, колу. Гной потечёт и всё такое. А гной это зараза, а зараза – это опасность. Зачистка. Бомбы. Напалм. Понимаешь?
– Если бы зомби понимали они не были бы зомби, верно? – заметил Артур.
– Но мы раздаём им эти дурацкие буквари, – возразил Тарас. – Надеемся достучаться, или я не прав?
– Это программа штатских, солдат, – сказал штаб-сержант Смит. – Не нашего ума дело.
Он втоптал окурок в пыль и принялся крутить ещё одну сигарету. Запах чернослива Тарасу нравился, в отличие от той приторной ванильной хрени, которую курил капитан первой роты.
– Я слышал, кто-то разработал систему, по которой через изучение языка происходит структурирование сознания, – сказал Ли. – У зомби ведь хаос в мыслях, а буквы и текст его некоторым образом упорядочивают. Ну, в смысле, должны упорядочивать.
– Кому-то не терпится, чтобы они стали умнее? – произнёс сквозь зубы Артур. – Хотел бы я чтобы этот парень оказался здесь, когда поумневшие зомби решат, что настало их время.
Один из зомби-детей, забирая книжку, задел руку Тараса. Его передёрнуло от ледяного прикосновения. Да так, что от неожиданности он выронил оставшиеся три или четыре книжки. Затем присел, чтобы подобрать и чуть не столкнулся с девочкой-зомби лоб в лоб. Она встретила его взгляд своим слепым и тут нервы его совсем сдали. У Тараса едва хватило сил держать себя под контролем. Он медленно поднялся и отступил в тень машины. Сказалась выучка. Не зря Первый сержант натаскивал их на ямах со змеями.
– Сколько они могут так голодать? – спросил ничего не подозревающий Микка.
– Что? – опешил Тарас, но быстро справился с собой.
– Ты думаешь, солдат, у них физиологическая потребность в мозгах? – пришёл на выручку капрал Ли.
– А вы хотите сказать, сэр, что это психологическая зависимость? – засмеялся новичок.
– Вроде того, – капрал кивнул. – Да. Пожалуй, так и есть. Наркотик наиболее близкое понятие. Хотя зомби лишены метаболизма, как такового и не нуждаются в пище, но это не значит, что некоторые вещества не способны влиять на их поведение. Мы около года экспериментировали в Дельте. Там каждый день самосвалы вываливали на городских площадях груды говяжьих голов. И что ты думаешь? Коровьи мозги их привлекают не больше чем эти книжонки. Во всяком случае парного человеческого мозга они точно не заменяют.
– Возможно тут дело в биотоках?
Ли посмотрел на Микки, точно сомневаясь в наличии у того и биотоков и собственно мозгов.
– Возможно, – кивнул он.
Следом за детьми стали подтягиваться и взрослые особи. Если маленькие зомби вызывали нечто вроде сочувствия, то взрослые нагоняли жуть даже на вооружённых до зубов людей.
Лейтенант устал сидеть в тени и решил, что им пора убираться.
– Ладно, парни, поехали домой, – сказал он.
Все полезли кто внутрь, кто на броню. Артур прицелился и выстрелил. Старик-зомби шедший к площади по улочке упал. Никто из зомби не обратил на это внимания.
– Ты зачем стрелял, идиот? – спросил Тарас.
– Просто так. Мы на войне и мне нужно упражняться.
– Война давно кончилась. И у нас здесь другая задача. Мы пытаемся наладить контакт.
– Брось повторять эту чушь. Зомби никем не признаны, как разумные существа. Ни учёными, ни юристами. Их интеллект ниже чем даже у ворон, не говоря уж о шимпанзе. И только недоумкам из ооновской бюрократии могло придти в голову начать с зомби переговоры.
– Ну, если на то пошло, тебе могут припаять надругательство над мёртвыми.
– Ерунда, старик уже поднимается.
Подстреленный Артуром зомби действительно поднялся на ноги и вскоре продолжил движение к площади. Конечно, зомби электричеством не уложишь надолго. А уничтожить их и вовсе можно только разорвав на мелкие куски, или лучше спалив до пепла. Но электричество погружает мертвецов в оцепенение на несколько минут или даже часов, в зависимости от силы и мощности разряда. И иногда это эффективнее резни, как, например, в их случае. Можно быстро вырубить огромную толпу и смыться. Ведь в зоне ответственности ZFOR обитали так называемые мирные особи, убивать которых без особой необходимости не полагалось.
– Урод даже не помнит, что с ним случилось, – прокомментировал Артур и сплюнул.
Бронетранспортёры взревели и отправились восвояси.
3
Руку, которой коснулся малыш зомби, всё это время как будто жгло кислотой. Тарас не мог думать ни о чём другом. Разумеется, это являлось обыкновенной психосоматикой, внушением, фобией, проекцией предрассудков и мифов. Но Тарас, вполне отдавая себе отчёт в абсолютной безопасности прикосновения зомби, всё же не мог избавиться от возникающей и пытающейся вырваться наружу паники. Он едва вытерпел обратную дорогу до базы, а в домике, где располагалось их отделение, сразу же бросился к тумбочке, вылил на платок немного камфорного спирта и начал с облегчением протирать руку.
– Что за вонь! – выругался с порога Артур.
– Это камфора.
– Индийские штучки? Терпеть их не могу! Ты бы, брат, выбирал не столь вонючие ароматы.
– Это просто спиртовой раствор, для дезинфекции.
– Дезинфекции?
– Этот тварёныш коснулся моей руки.
Артур фыркнул, как породистая лошадь.
– Ты же знаешь, что это безопасно. Эта беда не передаётся ни через касание, ни даже через укус.
– Да, знаю, отстань, не в этом же дело! – раздражённо отмахнулся Тарас.
– Нет, нет, – настаивал Артур. – Ты должен себе уяснить, что не превратишься в зомби, пока не станешь трупом. А тогда не будет иметь значения, касался тебя малыш-зомби или нет. Тут в самом воздухе какая-то хрень, что поднимает мертвеца. К тому же мы не позволим тебе стать зомби. Мы, твои лучшие друзья, позаботимся об упокоении души, мы помолимся и сожжём труп, можешь быть уверен.
– Мне просто неприятно что он прикоснулся ко мне! – неожиданно резко крикнул Тарас. – Неприятно! Понял?