– Ага, – закивала я, – ясненько.
– Не вздумай выронить хоть слово критики о тачке! – предостерег Федор. – Что ж, одну проблемку решили, теперь подкатила вторая. А с ней, моя лапа, мы поступим таким образом: садишься сейчас в авто и рулишь в бутик «Зубастый арбуз». Там госпожу Тараканову ждут с распростертыми объятиями и уже приготовили кучу шмоток.
– Но…
– Снова‑здорово!
– Но…
– Замолчи, позор издательства!
– Но…
– Что еще?
– У меня в кошельке всего сто рублей, – призналась я.
Федор почесал пальцем нос.
– Привычка не иметь с собой налички выдает богатого человека. Многие держатели карточек забывают о необходимости класть в кошелек живые купюры. Если ляпнешь при журналюгах об отсутствии ассигнаций, плохо не будет, это я тебе говорить разрешаю.
– Извини, но…
– Мне надоело твое ноканье!
– В моем кошельке отсутствует кредитка.
– Почему? Дома забыла?
– Просто… ее у меня нет.
Федор вытаращил глаза:
– В смысле? Как – нет? Потеряла?
– Я ее не заводила.
Рекламщик сел за стол, потер затылок и устало поинтересовался:
– Прости, Арина, что вмешиваюсь в интимные дела, но скажи мне, где складируешь деньги? Я в курсе, сколько тебе платит «Марко». Куда деваешь гонорары?
Я стала загибать пальцы:
– Покупаю продукты, всякую ерунду для дома, вещи… Сейчас надумали делать ремонт, в планах – приобретение дачи. Понимаешь, в нашей семье основным добытчиком был Семен, муж Томочки, но сейчас его дела идут не слишком хорошо, поэтому финансовым столпом стала я, и…
– А где же держишь заныканное? – перебил меня Федор.
– В банке из‑под печенья, – после некоторого колебания ответила я.
Рекламщик уставился на меня, потом моргнул, раз, другой, третий.
– Из‑под какого… печенья? – наконец выронил он.
– Шоколадного, – потупилась я. – Очень удобная тара, легко закрывается, стоит у меня в шкафу, и вообще…
Федор схватился за телефон:
– Алле, банк? Это кто, Катя? Ой, прости, Лидочка, вечно я вас путаю. Котик мой, мы немедленно заводим в вашем VIP‑отделе карточку, голдовую, на имя Виолы Ленинидовны Таракановой. Нет, имя ее папы не Ленин, а Ленинид. Хорошо, хорошо…
Швырнув трубку на стол, Федор прошипел:
– В магазин все равно поедешь, там тебе отпустят в долг. Хотя… Нет! Стой!
Резво вскочив, начальник отдела распахнул сейф, вытащил из железного шкафа пачку банкнот и рявкнул:
– Вот, держи! Завтра надеюсь увидеть тебя в приличном виде.
– Нужно столько потратить на шмотки?!
– Тут не много, – успокоил Федор.
Я мысленно оценила пачку. Ага, совсем копейки. Похоже, тысяч сто. Рублей, слава богу, а не долларов.
– Завтра ровно в полдень, – мерно вещал Федор, – жду тебя здесь. В час у нас съемка для новой рекламной кампании.
– Ой, а можно перенести?
– Почему?
– Ну… у нас ремонт, в общем…
– Ты сама решила красить потолки? Из пылесоса?
– Нет, нет!
– И на том спасибо. Но тогда не понимаю, что помешает завтра заняться работой?
– Нам негде жить! – выпалила я.
Федор застонал, потом взял бутылку воды, залпом осушил ее, швырнул пустую тару в корзинку, не попал и горестно констатировал:
– Денек неплохо начинается. Ладно, сейчас же подробно излагай беду. Только материала в «Желтухе» под названием «Виолова – бомж» мне для полного счастья не хватает!
Около двух часов дня я, вспотевшая от нервного напряжения, оказалась у бутика с идиотским названием «Зубастый арбуз».