Хотя с другой стороны рано или поздно жениться придется, в их ведомстве, даже в нынешнее суперпродвинутое время достаточно косо смотрят на холостых сотрудников. Особенно достигших определенного ранга. Ни первым советником посольства, ни тем более послом не обремененного семьей не назначат. А он нацелен на карьеру дипломата, значит, в ближайшем будущем придется подыскивать себе супругу. Не то, что эта перспектива его уж совсем огорчает, но за тридцать с гаком лет своей жизни так привык к свободе, что не представляет кого-то рядом с собой на постоянной основе. Иногда ему кажется, что долго он не сможет никакого терпеть. Один человек всегда ограничивает возможности другого, невольно вынуждает приспосабливаться к нему. В этом плане ему достаточно и начальства, которому приходится все время угождать. А это совсем не в его характере; мама всегда упрекала его в чрезмерной независимости и свободолюбии. Но уж он такой, как есть. И вряд ли его что-то может его изменить.
Внезапно Вронский даже замер на месте. Он совсем забыл, завтра же приезжает его мать. Скучно стало в Москве, вот и решила навестить сыночка, посмотреть, как он тут устроился. Да заодно и проведать, не завел ли кого? Она давно и регулярно пилит его за нежелание обзавестись семьей. У каждого свой пунктик, у его мамы – именно этот, не самый для него приятный. Но придется выдержать этот приступ, на кону ни больше, ни меньше, его личная жизнь.
Да, но он так и не решил, куда же направиться? Перед приездом мамы надо провести по возможности максимально приятный вечер. Вронский стал мысленно перечислять варианты. Знает он один ночной клуб, где в отличие о т других подобных заведений собирается весьма приличная публика. В том числе и женщины, с некоторыми посетительницами у него заводились недолгие, зато приятные отношения. Вот туда он и поедет.
Вронский ощутил прилив эмоций. Впереди его ждет приятная ночь. Он поднял руку, чтобы остановить пролетающие мимо такси.
XV
Вронский прибыл на вокзал минут за десять до прихода Сапсана. Встречающих было много, и он двинулся в плотной толпе людей к перрону. Если быть честным, а Вронский по-возможности старался быть честным с самим собой, он бы предпочел это утро провести как-нибудь иначе. Голова была тяжелая. И не удивительно, если иметь в виду, сколько он вчера выпил в клубе и в каком часу лег спать. Но все неприятности стоили того, он с удовольствием вспоминал свою ночную знакомую. Да, таких женщин не так уж и много, умеет она зажигать. Жаль только, что в самый последний момент неожиданно ускользнула от него, когда он уже был готов везти ее в свое холостяцкое гнездышко. Почему она так неожиданно скрылась, Вронский не понимал. Хуже всего, что эта неудача еще не зарубцевалась в душе, напоминала о себе неприятными воспоминаниями. Может, стоит еще раз сходить туда и попытаться ее найти?
Он стал размышлять на эту тему. Но в его мысли вклинился чей-то голос.
– Вронский, Алексей! – услышал он.
Вронский посмотрел по сторонам и буквально в нескольких шагах от себя обнаружил Степана Облонского, мужа сестры Кити. Они были не слишком хорошо знакомы, виделись пару раз у Щербацких. Он оставил у него какое-то неопределенное впечатление – человека без стержня. А таких Вронский не слишком жаловал, такие люди подобно флюгеру, поворачиваются вместе с ветром. На них в серьезных делах опасно положиться; ветер сменится – и они предадут. Впрочем, к счастью никаких дел у него с ним и не предвидятся. Что же касается просто общения, то почему бы и не поговорить, в этом плане он вполне приятный собеседник.
– Стива, здравствуйте! Рад вас видеть. Что вы тут делаете?
Облонский загадочно улыбнулся.
– Встречаю женщину, – ответил он.
– Вот вы какой! – воскликнул Вронский, но не в осуждении, а просто так, лишь бы как-то отреагировать на его слова.
– И какую женщину, умницу, красавицу. Таких мало на свете.
– Да? – Вронский был слегка заинтригован. – Интересно было бы взглянуть хоть бы одним глазком на такое чудо.
– Сейчас взгляните. И спорим на все, что угодно, не останетесь равнодушными.
– Хорошо, посмотрим, кто эта ваша дама сердца.
Облонский тихо вздохнул.
– Увы, это не дама сердца, хотя все, что я о ней только что говорил, святая правда. Это моя родная сестра Анна. А вы кого встречаете?
– Маму.
В этот момент показался поезд. Его обтекаемое тело быстро приближалось к перрону.
– У вас какой вагон? – поинтересовался Стива.
– Пятый.
Облонский немного удивленно взглянул на Вронского.
– Как ни странно, но и у меня пятый. Наши дамы прибывают в одном вагоне.
Вронский и Облонский вошли в вагон. И почти сразу обнаружили двух дам, они сидели на соседних креслах, и о чем-то говорили. Завидев мужчин, почти одновременно вскрикнули:
– Алеша! – раздался немного скрипучий голос матери Вронского.
– Степа! Рада тебя видеть, – произнесла с улыбкой Анна.
Анна и Вронский одновременно посмотрели друг на друга. Вронский подумал, что Стива не преувеличивал, живописуя достоинства своей сестры. Действительно очаровательная женщина. И с каким вкусом одета!
Стива и Анна поцеловались в щеку.
– Да, Аннушка, познакомься, это Вронский, он дипломат. Мы с ним иногда встречаемся у Щербацких.
– Алексей Кириллович, можно просто Алексей, – представился Вронский.
– Анна Аркадьевна. Можно просто Анна, – чуть-чуть насмешливо улыбнулась Каренина. – А мы с вашей мамой почти целую дорогу говорили только о вас.
– Да, это так, – подтвердила Вронская. – Я жаловалась Анне Аркадьевне на тебя, что ты не хочешь жениться и подарить мне внука, а можно и двух.
– Я хочу жениться, мама, – возразил Вронский. – Просто пока не встретил ту, которая бы побудила бы меня сделать конкретные шаги.
– Вот эти слова я слышу от него уже много лет, – пожаловалась Вронская Анне. – Подскажите, милая, что с ним делать?
– Пусть останется все, как есть, – со смехом ответила Анна. – Однажды он встретит такую женщину.
– Милые дамы, пора срочно покидать вагон, – вмешался в разговор Стива. – Мы и так тут остались одни.
Мужчины подхватили чемоданы своих дам и все вышли на перрон.
Они уже направились к зданию вокзала, как вдруг раздался какой-то шум, целый отряд полицейских промчался мимо них.
– Алеша, что случилось? – с тревогой спросила мать.
– Не знаю, идите в здание вокзала и подождите меня там. А я попробую узнать, в чем дело?
Вронский вернулся к ним минут через пятнадцать.
– Ну что? – почти одновременно спросили обе женщины.
– Кажется, поймали террористку, у нее был на себе пояс шахида. Я сам видел, как его снимали саперы.
– Она хотела нас взорвать? – с испугом воскликнула Вронская.
– Возможно, – сдержанно подтвердил сын.
– Нас могли убить, – повернулась Вронская к Анне.
Анна стояла молча, она слегка побледнела и смотрела на Вронского.
– В наше время это обычная вещь, теракты происходят во всем мире, – пожал плечами Вронский.
Его мать все никак не могла успокоиться, она что-то испуганно говорила, Анна обняла ее за плечи.
– Прошу вас, успокойтесь, ничего же не случилось с нами. Все живы и здоровы. Лучше пойдемте быстрей отсюда.
– Конечно, – подтвердил Стива, – самое лучшее сейчас – это уйти с вокзала. – Я на машине, вас всех повезу.
Все четверо быстро направились в сторону привокзальной площади.
XVI
Долли сидела в гостиной и наблюдала, как Гриша занимается музыкой. Она не пускала его гулять, пока он не отыграет обязательные два часа ежедневных занятий. Долли знала, что Гриша ждет не дождется, когда же истекут эти ненавистные сто двадцать минут, и он сможет, наконец, убежать на улицу. До конца занятий оставалось совсем немного, но Долли была неумолима: он должен был отыграть все положенное время. Гриша нажимал пальчиками по клавишам, но, несмотря на свои старания, все равно сбивался. Взяв не ту ноту, он тут же поправлялся, но попадал в такт со второго, иногда с третьего или четвертого раза. Долли жутко раздражали его ошибки. Она находила игру сына глубоко символичной. Вот точно также звучала мелодия их брака со Стивой: коряво и фальшиво.