У него появилось бы еще более хорошее настроение, если бы он мог услышать, что происходило в квартире, из которой он только что вышел. Дочь все еще стояла с подносом в коридоре, когда туда вышла мать.
— Кто это? — спросила дочь. — Пришел с таким потрясающим букетом цветов, а так быстро ушел. Это твой новый знакомый?
— Нет, — ответила мать. — Это мой новый шеф.
— Он тебе нравится? — уточнила дочь.
— Не знаю, — призналась мать. — Но мне кажется, я еще не встречала таких людей.
— Значит, нравится, — констатировала дочь, направляясь обратно на кухню. — Я приготовила тебе кофе. Только постарайся не влюбиться в него. Вам еще только служебного романа не хватало.
Глава 3
Прошло несколько дней, и Петровского вновь посетил Валентин Георгиевич. Он вошел в кабинет, улыбаясь, чувствуя себя хозяином положения. Не дожидаясь приглашения, уселся в глубокое кресло, заранее зная, что скажет хозяин кабинета. Святослава Олеговича несколько покоробила такая бесцеремонность, но он заставил себя улыбнуться, усаживаясь напротив. Чуть раньше секретарь получила от него четкие указания никого к нему не впускать и ничего не предлагать — ни чая, ни кофе.
— Мы рассмотрели ваше предложение, — сказал Петровский, — оно достаточно интересно.
Валентин Георгиевич улыбнулся. Он был уверен, что Петровский примет их предложение.
— Нам пришлось поработать, — признался Святослав Олегович. — Мы обычно проверяем организации, с которыми предстоит работать.
Хитрые лисьи глазки посетителя тут же насторожились, как только Петровский заговорил о проверке.
— Мы собрали для вас документы, — сообщил Валентин Георгиевич.
— Мы тоже собрали, — спокойно сообщил Святослав Олегович, — и нам удалось узнать, что, после того как "Голдман Сакс" выделил стомиллионный кредит, комбинат начал реконструкцию. И бывший директор Илья Федорович сделал все, чтобы поднять производство.
— Наверное, — согласился его собеседник, — но его убили. И нам нечего его вспоминать.
— По оценке наших экспертов, комбинат уже сейчас стоит не двести, а все триста миллионов, — продолжил Петровский. — И вам удалось за некоторое время перед убийством его директора скупить около пятнадцати процентов акций предприятия?
— При чем тут убийство? При чем тут наши акции? — очень тихо спросил Валентин Георгиевич. — Мне кажется, вы несколько увлеклись, господин Петровский. Сейчас мы говорим не об этом. Наша задача — провести быструю процедуру банкротства и передать комбинат другим людям, которые могут спасти производство. А вам нужно обеспечить нас необходимой информационной поддержкой в газетах и на телевидении. И больше ничего. Не нужно совать нос в чужие дела. Поверьте, это в ваших интересах.
— У вас пятнадцать процентов, — продолжил Петровский, словно не слышал хамских слов посетителя. — Этого явно недостаточно, чтобы получить большинство в совете директоров. Насколько нам удалось узнать, вы дважды приезжали в Нижнебайкальск и даже встречались с погибшим директором комбината.
Это была ответная угроза, и Валентин Георгиевич почел за благо промолчать. Он понял, что работники «Миллениума» не просто проверили все факты, но и провели собственное расследование. И поэтому просто молча слушал хозяина кабинета.
— Наверно, это случайное совпадение, — безжалостно продолжал между тем Святослав Олегович. — Говорили даже, что вы были на комбинате за день до убийства директора.