Так почему бы мне не завести собаку? Правда, кличку придется изменить, сейчас она зарегистрирована как
Чемпион Ниро из Бантискута.
Я ожидал всего, но только не того, что произошло. Вульф покинул свое излюбленное кресло и склонился над псом с выражением, которое он никогда не
дарил кому нибудь из человеческих существ, включая меня.
– Это лабрадор, – изрек он.
– Да, сэр. Я считаю, что частный детектив без собаки – уже не детектив.
– У Лабрадора, – поучительно продолжал Вульф, – череп шире, чем у любой другой собаки, и мозг крупнее. Похищая это создание, ты учитывал, какие
беспорядки повлечет оно в доме?
Я узнал кое что новое об этом большом толстом гении: он бы не возражал против собаки, но только при условии, что ответственность за нее беру на
себя я. Таким образом, он останется в стороне и при соответствующем настроении может брюзжать и проявлять недовольство – мною…
Я дал задний ход.
– Пожалуй, нет. Что ж, придется отказаться…
– Но я не хочу противоречить твоему желанию, – настаивал Вульф. – Лучше мириться с собакой в доме, чем с твоей кислой физиономией. Откуда пес?
Я сел за стол и описал все как можно более подробно. К концу повествования Вульф знал, что Ниро действительно мною похищен, но промолчал.
– Назовем его Джет, – произнес он после долгой паузы.
Я потянулся к телефону.
– Позвоню в общество собаководов, пускай забирают.
– Нет. Есть вариант получше. Позвони какому нибудь приятелю в полицию, дай номер ошейника и попроси установить владельца. С ним и свяжешься
напрямую.
Он тянул время. Могло случиться, что владелец мертв или сидит в тюрьме, или не хочет брать собаку обратно, и тогда Вульф сможет оставить ее
себе. Не желая спорить, я позвонил знакомому сержанту и тот пообещал сообщить, когда что нибудь узнает. Вошел Фриц и пригласил нас обедать.
Обед был как всегда восхитительным, однако события последующей пары часов оказались не столь приятны.
Мы с Вульфом сидели в кабинете над списками любителей орхидей, когда в десять тридцать раздался дверной звонок. Я прошел в холл, включил свет,
и, заглянув в глазок, увидел знакомую фигуру инспектора Крамера.
Приотворив дверь, я вежливо осведомился:
– Ну, чего?
– Я хочу видеть Вульфа.
– Уже поздно. По какому поводу?
– По поводу собаки.
Ни один гость, особенно блюститель порядка, не может пройти в кабинет без предварительного позволения Вульфа. Но этот случай казался
исключительным. Секунды две я раздумывал, потом широко распахнул дверь и сердечно пригласил:
– Заходите.
– …Выражаясь точнее, – сказал Крамер, во всем любивший ясность и определенность, – информацию я бы хотел получить от Гудвина.
– Зачем ты привел его сюда?! – вознегодовал Вульф.
За меня ответил Крамер:
– По моей просьбе. Я чувствую, что вы замешаны в этом деле, и хочу знать, при чем тут собака. Ну, Гудвин?
– Собака? – невинно переспросил я.
Губы инспектора сжались.
– Хорошо, объясню. Вы звонили в полицейский участок, дали номер и просили выяснить владельца собаки, когда сержант узнал, что владельцем был
некий Филипп Кампф, убитый сегодня днем в доме 29 по Арбор стрит. Он сообщил об этом нам, в бригаду по расследованию убийств. Стоявший на посту
у дома полисмен доложил: пес ушел за человеком, заявившим, что не имеет на него никаких прав. После звонка из участка полисмену показали вашу
фотокарточку, и он вас опознал. Сейчас он ждет в машине. Позвать?
– Нет. Спасибо, не настаиваю.
– Собака ушла за вами.