- Я не понимаю, - говорит Оаким.
- Конечно, не понимаешь. Что является одновременно величайшим благословением и величайшим проклятием Вселенной?
- Я не знаю.
- Жизнь, - говорит Анубис, - и смерть.
- Не понимаю, отвечает Оаким - Ты сказал "величайшим".
Ты требовал одного ответа. Однако назвал две вещи.
- Вот как? - усмехается Анубис - В самом деле? Только потому, что я использовал два слова, получается, что я назвал две различные вещи? Разве вещь не может иметь более одного имени? Возьми, к примеру, себя. Что ты такое?
- Я не знаю.
- Твой ответ может стать началом мудрости. Ты столь же легко можешь быть как машиной, которую я решил на время поместить в человека, а теперь вернул в металлическую оболочку, так и человеком, которого я решил поместить в машину.
- Тогда в чем тут разница?
- Ни в чем. Нет никакой разницы. Да ты и не смог бы ее увидеть. Ты не можешь помнить. Скажи мне, ты жив?
- Да.
- Почему же?
- Я мыслю. Я слышу твой голос. У меня есть воспоминания.
Я могу говорить.
- И какое из этих качеств есть жизнь? Вспомни, что ты не дышишь, что твоя нервная система - это металлические нити и что я сжег твое сердце. Вспомни еще, что у меня есть машины, которые умнее тебя, больше помнят, лучше говорят. Что же тогда оправдывает твое утверждение? 'Ты говоришь, что слышишь мой голос? Хорошо. Я отключу и твой слух. Следи внимательно, перестанешь ли ты существовать.
...Снежинка, опускающаяся в колодец, колодец без воды, без стен, без низа, без верха. Теперь вычтем снежинку и рассмотрим падение...
Через безвременный промежуток времени голос Анубиса возвращается:
- Знаешь, ли ты теперь различие между жизнью и смертью?
- "Я" - вот что такое жизнь, - произносит Оаким. - Что бы ты ни дал мне и ни взял у меня, если "я" остается, то это жизнь.
- Спи, - говорит Анубис... И - нет больше ничего, что слышало бы его там, в Доме Мертвых.
Когда Оаким просыпается, он лежит на столе рядом с троном и вновь может видеть, и он смотрит на танец мертвых и слышит музыку, под которую они танцуют.
- Ты был мертв? - спрашивает Анубис.
- Нет, - говорит Оаким. - Я спал.
- В чем разница?
- "Я" еще существовало, хотя я и не знал об этом. Анубис смеется.
- А если бы я никогда не разбудил тебя?
- Тогда это, наверное, была бы смерть.
- Смерть? Только если бы я не захотел использовать свою силу, чтобы разбудить тебя? Даже несмотря на то, что сила эта всегда оставалась бы при мне, а твое "я" всегда было бы пригодно для пробуждения?
- Если бы ты не пробудил меня и мое "я" всегда оставалось лишь возможностью, то это была бы смерть.
- Минуту назад ты сказал, что сон и смерть - разные* вещи. Значит, различие между ними определяется периодом времени?
- Нет, говорит Оаким, дело не в этом. После сна приходит бодрствование, и все это время я существую, я знаю это. Когда я не знаю ничего.
- Значит, жизнь есть ничто!
- Нет.