– Вы носите обручальное кольцо, – сказал он. – Я много читал о суррогатных матерях, и везде говорится, что ими могут стать только те женщины, которые благополучно произвели на свет по крайней мере одного ребенка. – Алина застыла на месте, но он, не удержавшись, продолжил: – Где ваш ребенок? У вас есть муж?
Кружка выпала из руки Алины, ударилась о край столика и раскололась на две части. Ее лицо стало бледным, как полотно, и она уставилась на Итана широко распахнутыми глазами.
– Они погибли, – произнесла она глухим, невыразительным голосом, но Итан и так уже все понял.
Не сказав больше ни слова, она поднялась и сделала шаг в сторону двери. Итан вскочил с дивана, схватил ее за локоть и развернул к себе лицом. Ее взгляд, полный душевной муки, подействовал на него как удар в солнечное сплетение, и он отпустил ее руку.
– Мне очень жаль, Алина.
Она судорожно вздохнула и пошла по коридору.
Глава 3
Обхватив себя руками, Алина сидела на крышке унитаза и ритмично покачивалась взад-вперед. Туман в ее голове начал рассеиваться, уступая место страху и чувству стыда. Она потеряла самообладание из-за вопроса, который ей следовало предвосхитить. Ведь она с самого начала знала, что Итан Джеймс относится к людям, которые, получив информацию, тщательно ее проверяют. Вместо того чтобы спокойно ему ответить, она поддалась панике.
Подумав о том, что теперь он, должно быть, считает ее невротичкой, Алина поморщилась. Для нее было важно убедить его в ее эмоциональной стабильности и в том, что она способна сама о себе позаботиться до рождения ребенка.
Сняв с вешалки полотенце, она намочила его под краном и прижала к лицу, после чего убрала его и посмотрелась в зеркало. Ее лицо было бледным и напряженным. Она совсем не походила на спокойную, уверенную в себе женщину, какой хотела предстать перед Итаном.
«Я должна это сделать ради Луизы и Леона», – сказала она себе, расправила плечи и вернулась в комнату.
Итан стоял, прислонившись к кухонной стойке, и смотрел на Алину глазами, полными сострадания. Помимо этого в них также было чувство вины.
Она неловко пожала плечами:
– Я думала, что готова к подобным вопросам, но оказалось, что это не так. Наверное, все дело в гормональной перестройке и смене часовых поясов…
– Это я виноват. Мне не следовало быть таким резким. Думаю, что мое поведение можно оправдать лишь шоком, от которого я еще не отошел. Вы меня простите?
Алина кивнула и грустно улыбнулась:
– Говорят, что время лечит, но на самом деле это не так. Покрыть непроницаемой броней свой внутренний мир – единственный способ выжить в такой ситуации, как моя.
В ее броне появляются трещины от каждого взгляда и каждого прикосновения этого мужчины.
Во рту у нее пересохло, горло словно сдавил кулак.
– Луиза и Леон заслуживали стать родителями. Жизнь так несправедлива.
Итан был с ней согласен, но вслух произнес:
– Каждый сам строит свою жизнь. Вы готовы продолжить разговор? Если нет, я отвезу вас в отель, и мы встретимся снова завтра утром.
– Я останусь. Вы не могли бы мне налить еще чаю?
– Травяного?
– Да. – Изобразив на лице подобие улыбки, она уютно устроилась в углу дивана.
Приготовив чай, Итан снова сел на диван. На этот раз чуть дальше от нее, чтобы избежать случайного контакта.
Впрочем, расстояние в пару футов никак не повлияло на его влечение к ней. Вчера он решил, что причина его реакции на эту женщину заключается в вынужденном длительном воздержании. В последнее время он был занят расширением своей сети отелей, и у него не оставалось времени не то что на серьезные отношения, даже на случайные связи. Сегодня он обнаружил, что его тянет к Алине еще сильнее, чем вчера, и ему пришлось сдерживать свое желание усилием воли. Он не должен забывать, что главное сейчас – это благополучие ребенка, которого она носит под сердцем. Ребенка Луизы. Если он хочет осуществить задуманное, ему следует сначала завоевать ее доверие.
– Вы поэтому постоянно переезжаете с места на место и избегаете привязанностей? – спросил он, наблюдая за тем, как она пьет чай.
К его облегчению, на этот раз она кивнула в ответ и аккуратно поставила чашку на столик.
– Нам с вами нужно детально обсудить ситуацию, Алина. Я задаю вам вопросы не из праздного любопытства. Меня волнует благополучие малыша, поэтому мне нужны факты. Собираясь со мной встретиться, вы, наверное, были готовы к расспросам.
– Я посчитала, что было бы неправильно представить вам вашего племянника или племянницу после его или ее рождения. До него вы все равно не сможете сделать анализ ДНК. Я подумала, что вашей семье необходимо время, чтобы привыкнуть к ситуации и решить, захотите ли вы усыновить…
– Захотим ли мы усыновить ребенка Луизы?
Соскочив с дивана, он навис над ней, переполненный яростью, и увидел, как на ее лице быстро сменяют друг друга обида, гнев и чувство вины.
Она резко поднялась, и он отпрянул.
– Да. Захотите ли. Вы думаете, что я поверю, что ваши родители с восторгом отнесутся к истории с моим суррогатным материнством, даже имея на руках результаты анализа ДНК?
Он понял, что она права, и его гнев утих. Его отец и мать были настоящими снобами. Они были против брака Луизы с человеком, который был ниже ее по социальному статусу. Неудивительно, что его сестра не рассказала им о своих выкидышах.
Повернувшись лицом к окну, он запустил пальцы в волосы.
– Из-за их взглядов возможных вариантов у Луизы и Леона было мало, – произнесла Алина мягким, примирительным тоном, и он снова посмотрел на нее. – Луиза знала, что ваши родители отрицательно относились к усыновлению.
– Не уверен, что они примут внука, рожденного суррогатной матерью, – сказал он.
– Они не должны были ничего узнать, – призналась она.
Снова приблизившись к ней, Итан долго смотрел на нее, после чего мягко произнес:
– Давайте присядем, и вы мне спокойно объясните, каким образом вы трое планировали скрывать это от нас.
Вздохнув, она тяжело опустилась на диван, подогнула под себя ноги и спросила:
– После этого я смогу поехать в свой отель?
– Да, – ответил Итан, садясь. – Расскажите мне основное, и я предложу вам наилучший выход из ситуации. Остальное мы обсудим позже.
Он положил вытянутую руку на спинку дивана. Этот небрежный жест ничего не значил, однако Алине внезапно захотелось забраться к нему на колени, положить голову ему на плечо и позволить ему обо всем позаботиться.
Это безумие. Такие вещи не для нее.
– Луиза и Леон сделали щедрое пожертвование клинике. Процедура была оформлена под вымышленными именами. Мы с Луизой использовали одно имя. Мы планировали путешествовать по Европе, избегать людей, которых мы знали. Рожать я собиралась под ее именем.
Итан медленно покачал головой. Его поза была напряженной, синие глаза недоверчиво сверкали.
По спине Алины пробежала дрожь, ладони вспотели. Он не одобрял их затею. Видимо, он просто не мог до конца понять, через что им пришлось пройти.
– Мы никому не причинили вреда. Напротив, деньги, которые Луиза и Леон пожертвовали клинике, возможно, помогут другим бездетным парам осуществить их мечту.
Он поджал губы:
– А как же врачи и обследования? Что было бы, если бы что-то пошло не так? Скольким еще людям вы собирались лгать?
– Мы все делали так, чтобы наша ложь затронула как можно меньше людей. Ничто не указывало на то, что эта беременность может протекать тяжело. Я абсолютно здорова, и, по всей вероятности, у меня должен родиться здоровый ребенок. – Она сглотнула. – Но вы, очевидно, не можете всего понять. Вас там не было.
Итан застыл на месте. Его черные брови сошлись на переносице. Он выглядел расстроенным, но ей сейчас было все равно. В данный момент ей больше всего хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился.