Наверное, он был прав. У него были самые лучшие намерения, но после этого разговора я почувствовала себя глупой и бестолковой. В какой-то момент я даже перестала слушать учителя и просто наблюдала за тем, как двигались его усы, дожидаясь, когда он, наконец, закончит и я смогу уйти домой. Не те же ли чувства испытывают сейчас и мои ученики?
В течение нескольких недель я пыталась более чутко воспринимать чувства своих учеников и реагировать на них адекватно:
– Выбрать тему для сочинения действительно нелегко.
– Я знаю о твоем отношении к истории. Ты не понимаешь, почему людям есть дело до того, что происходило так давно.
Это сработало. Я сразу же заметила, что дети стали вести себя по-другому. Они кивали, смотрели мне прямо в глаза и больше со мной разговаривали. Но однажды Алекс заявил:
– Я не хочу идти на урок физкультуры, и никто меня не заставит!
Этого было достаточно. Я не стала мешкать ни минуты. Ледяным тоном я заявила:
– Ты пойдешь на урок или отправишься в кабинет директора!
Почему признать право ребенка на собственные чувства так трудно? За обедом я задала тот же вопрос вслух. За моим столом сидели Джейн и другие учителя. Я поделилась с ними своими мыслями по поводу прочитанного в книге.
На защиту учителей выступила член родительского комитета Мария Эстер.
– Вы учите столько детей, – сказала она, – и вам нужно научить их очень многому. Как же вы сможете обращать внимание на каждое сказанное слово?
Джейн задумалась.
– Если бы взрослые, – сказала она, – больше думали о своих словах, то нам не пришлось бы теперь от многого «отучаться». Это нужно признать. Все мы – продукт собственного прошлого. Мы разговариваем со своими учениками точно так же, как с нами разговаривали родители и учителя. Я знаю это по личному опыту. Даже дома, с собственными детьми, мне очень трудно отказаться от старого сценария. Чтобы перейти от «Это не больно. Это всего лишь маленькая царапина» к «Да, от царапин бывает больно!», мне пришлось много работать над собой.
Учитель физики, Кен Уотсон, очень удивился:
– Я что-то пропустил? – сказал он. – Не понимаю, в чем разница…
Я задумалась, пытаясь найти пример, который позволит Кену понять разницу, а потом услышала слова Джейн.
– Представь, что ты – подросток, Кен, – сказала она. – И тебя только что приняли в школьную команду – баскетбольную, хоккейную… любую…
– В футбольную, – улыбнулся Кен.
– Хорошо, в футбольную, – кивнула Джейн. – А теперь представь, что ты пришел на первую тренировку, радостный и возбужденный. А тренер отозвал тебя в сторонку и сказал, что тебя уже исключили.
Кен застонал.
– А потом, – продолжала Джейн, – ты увидел в холле своего классного руководителя и решил рассказать ей о произошедшем. Представь, что я – учительница. Я могу отреагировать на твои слова по-разному. Поставь себя на место ребенка и представь, что он почувствует и подумает после моих слов.
Кен усмехнулся, достал ручку и потянулся за салфеткой.
Вот несколько ситуаций, предложенных Джейн.
Отрицание чувств
– Ты расстраиваешься на пустом месте. Мир не перевернется из-за того, что тебя не приняли в команду. Забудь об этом.
Философская реакция
– Жизнь не всегда справедлива, но нужно научиться держать удар.
Совет
– Не стоит зацикливаться на этой неудаче. Попробуй вступить в другую команду.
Вопросы
– Как ты думаешь, почему тебя не приняли? Другие игроки оказались лучше тебя? Что ты собираешься делать дальше?
Защита другой стороны
– Постарайся поставить себя на место тренера. Он хочет создать команду победителей. Ему нелегко решить, кто должен остаться, а кому стоит уйти.
Жалость
– О, бедняжка! Мне тебя так жаль. Ты так старался попасть в команду, но у тебя не вышло. Теперь об этом узнают все. Наверное, ты умираешь от смущения…
Любительский психоанализ
– Ты никогда не думал о том, что на самом деле тебя исключили из команды, потому что у тебя не лежала душа к этой игре? Думаю, что подсознательно ты сам хотел уйти из команды, поэтому все произошло правильно.
Кен умоляюще поднял руки.
– Стоп! – взмолился он. – Достаточно! Я все понял.
Я спросила у Кена, можно ли посмотреть на его записи. Он подвинул ко мне салфетку, и я прочла вслух:
– Не учите меня, что я должен чувствовать.
– Не учите меня, что я должен делать.
– Вам никогда меня не понять.
– Засуньте свои вопросы… сами знаете куда!
– Вы готовы принять чью угодно сторону, но только не мою!
– Я неудачник.
– Больше никогда не буду ничего вам рассказывать!
– Надо же, – удивилась Мария, – я говорю своему сыну Марко практически то же самое, что Джейн сказала Кену. А что же нужно делать в такой ситуации?
– Нужно признать право ребенка на огорчение, – быстро ответила я.
– И как же это сделать? – спросила Мария.
Я не знала, что сказать, и посмотрела на Джейн в поисках поддержки. Она повернулась к Кену и посмотрела ему прямо в глаза.
– Кен, – сказала она, – наверное, это очень тяжело – быть исключенным из команды, когда ты был абсолютно уверен в том, что тебя приняли. Наверное, ты очень огорчен!
– Да, – кивнул Кен. – Это был тяжелый удар. Я очень огорчен. Честно говоря, мне стало легче от того, что кто-то наконец-то понял эту простую вещь!
После этого всем нам захотелось о многом рассказать друг другу. Мария призналась, что, когда она была ребенком, никто не понимал ее чувств.
– Как же мы сможем дать нашим ученикам то, чего никогда не получали сами? – спросил Кен.
Чтобы новая реакция на чувства детей стала для нас привычной, придется немало тренироваться. Я вызвалась предложить еще несколько примеров того, как можно уважительно отнестись к чувствам школьников. Вот небольшой комикс с изображением моих примеров. Его я показала моим друзьям спустя несколько дней.
Вместо отрицания чувств…
Когда чувства ученика отрицаются, он быстро теряет интерес к учебе.
Облекайте чувства в слова
Когда негативные чувства подтверждены и поняты, ученик охотно продолжает учебу.
Вместо критики и советов…
У учителя были самые добрые намерения, но когда ученика постоянно критикуют и дают советы, ему трудно задуматься над своей проблемой и принять на себя ответственность.
Подтвердите чувства ребенка словами или междометиями («Да?», «М-м-м», «Понимаю»)
Сочувственная и понимающая реакция на огорчение ученика, кивки и подтверждения помогают ребенку сосредоточиться на своей проблеме и даже самому найти решение.
Вместо причин и объяснений…
Когда школьник отказывается прислушаться к здравому смыслу, это очень раздражает. Как же поступить в такой ситуации? Есть ли способ помочь девочке преодолеть свое нежелание заниматься?
Дайте волю фантазии, хотя не можете сделать это в реальности
Когда мы переводим желания школьника в фантазию, ему легче справиться с реальностью.
Вместо того чтобы игнорировать чувства…
Детям трудно изменить поведение, если взрослые полностью игнорируют их чувства.
Признайте право ребенка на чувства, даже если его поведение неприемлемо
Детям легче изменить поведение, когда их чувства поняты.
Кен посмотрел на мои рисунки и покачал головой.
– В теории все звучит прекрасно, но мне кажется, что это лишняя нагрузка на учителей. Откуда нам взять время на то, чтобы помогать детям справляться с их чувствами?
Джейн оживилась.
– Время найти нетрудно, – сказала она. – Приходи в школу пораньше, уходи попозже, меньше времени трать на обед и забудь о туалете.
– Ну конечно, – кивнул Кен, – и в перерывах между планированием уроков, проверкой тетрадей, подготовкой расписания и выступлениями на конференциях (ну и между преподаванием как таковым) думай о том, что могут чувствовать твои ученики и как в фантазиях дать им то, чего они не могут получить в реальности.
Слушая Кена, я думала: «Может быть, я слишком многого хочу от учителей…»