Считает, сколько прошли километров: двадцать, пятнадцать, двенадцать, пять, стояли, опять стояли, девять, семнадцать, четыре, три, стояли, стояли, опять стояли.
Считает, сколько пройти осталось…
Уткнулся Гепнер, как школьник, в цифры. Слагает, вычитает. Делит. Множит. Опять слагает. Сидит, как бухгалтер, как счетовод. Смотрит на цифры. Смотрит на карту. Снова на карту. Опять на цифры.
Огромны потери в войсках у Гепнера. Как ни крути, как ни верти, как ни считай, ни складывай, но, если так дальше пойдет, останется Гепнер вскоре совсем без танков. Придется дальше шагать пешком.
Сокрушают фашистов советские воины. Наносят удары по хваленой фашистской технике.
Считают фашисты потери. Печальная арифметика.
«Тульские пряники»
Тульский пряник вкусный-вкусный! Сверху корочка, снизу корочка, посередине сладость.
Встретив героическое сопротивление советских войск на западе и на других направлениях, фашисты усилили свою попытку прорваться к Москве с юга. Фашистские танки стали продвигаться к городу Туле.
Здесь вместе с нашей армией на защиту города поднялись рабочие батальоны.
Тула – город оружейников. Тульские рабочие сами наладили производство нужного вооружения.
Одно из городских предприятий стало выпускать противотанковые мины. Помогали этому производству готовить мины и рабочие бывшей кондитерской фабрики. Среди помощников оказался ученик кондитера Ваня Колосов. Изобретательный он паренек, находчивый, веселый.
Как-то явился Ваня в цех, где производили мины. Под мышкой папка. Раскрыл папку, в папке лежат наклейки. Наклейки были от коробок, в которые упаковывали на кондитерской фабрике тульские пряники. Взял Ваня наклейки. Подошел к готовым минам. Наклейки на мины – шлеп, шлеп! Читают рабочие, на каждой мине написано: «Тульский пряник».
Смеются рабочие:
– Вот так фашистам сладость!
– Фрицам хорош гостинец!
Ушли мины на передовую к защитникам города. Возводят саперы на подходах к Туле противотанковые поля, укладывают мины, читают на минах: «Тульский пряник».
Смеются солдаты:
– Ай да сюрприз фашистам!
– Ай да гостинец фрицам!
Пишут солдаты письмо рабочим: «Спасибо за труд, за мины. Ждем новую партию «тульских пряников».
В конце октября 1941 года фашистские танки подошли к Туле. Начали штурм города. Да не прошли. Не пропустили их советские воины и рабочие батальоны. На минах многие машины подорвались. Почти 100 танков потеряли фашисты в боях за Тулу.
Понравилось советским солдатам выражение «тульские пряники». Все, что из Тулы приходило теперь на фронт, – снаряды и патроны, минометы и мины, – стали называть они «тульскими пряниками».
Долго штурмовали фашисты Тулу. Да все напрасно. Бросали в атаку армады танков. Безрезультатно. Так и не прорвались фашисты к Туле.
Видимо, «тульские пряники» хороши!
Красная площадь
1941 год. 7 Ноября. Москва. Красная площадь.
Враг рядом. Советские войска оставили Волоколамск и Можайск. На отдельных участках фронта фашисты подошли к Москве и того ближе. Бои идут у Наро-Фоминска, Серпухова и Тарусы.
Когда солдату Митрохину сказали, что часть, в которой он служит, будет принимать участие в параде на Красной площади, не поверил солдат вначале. Решил, что ошибся, ослышался, что-то неверно понял.
– Парад! – объясняет ему командир. – Торжественный, на Красной площади.
– Так точно, парад, – отвечает Митрохин. Однако в глазах неверие.
И вот замер Митрохин в строю. Стоит он на Красной площади. И слева стоят от него войска. И справа стоят войска. Руководители страны на ленинском Мавзолее. Все точь-в-точь как в былое мирное время.
Только редкость для этого дня – от снега бело кругом. Рано нынче мороз ударил. Падал снег всю ночь до утра. Побелил Мавзолей, лег на стены Кремля, на площадь.
8 часов утра. Сошлись стрелки часов на кремлевской башне.
Отбили куранты время.
Минута. Все стихло. Командующий парадом отдал традиционный рапорт. Принимающий парад поздравил войска. Опять все стихло. Еще минута. И вот вначале тихо, а затем все громче и громче звучат слова Председателя Государственного Комитета Обороны, Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР товарища Сталина.
Сталин говорит, что не в первый раз нападают на нас враги. Что были в истории молодой Советской Республики и более тяжелые времена. Но советские люди верили в победу. И они победили. Победят и сейчас.
– На вас, – долетают слова до Митрохина, – смотрит весь мир, как на силу, способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков.
Застыли в строю солдаты.
– Великая освободительная миссия выпала на вашу долю, – летят сквозь мороз слова. – Будьте же достойными этой миссии!
Подтянулся Митрохин. Лицом стал суровее, серьезнее, строже.
– Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. – И вслед за этим Сталин сказал: – Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков: Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!..
И сразу же вслед за речью Верховного Главнокомандующего по Красной площади торжественным маршем прошли войска. Шла пехота, шла артиллерия, кавалерийские части прошли по площади, прогремели металлом танки.
И все это здесь, на Красной площади, в этот тревожный час, казалось чудом, почти видением. И все это, как в сказке, возникнув здесь, в центре Москвы, – ушло на фронт, туда, где совсем рядом решалась судьба и Москвы, и всего Советского Союза.
Шли солдаты. Шел рядовой Митрохин. А рядом шагала песня:
Генерал Панфилов
Многие войска отличились в боях под Москвой. Особенно дивизия, которой командовал генерал Панфилов. 28 героев-панфиловцев как раз из его дивизии.
Немолод уже Панфилов. К вискам седина подбежала. В морщинках лицо и лоб. По-солдатски подтянут всегда Панфилов. Шапка-ушанка. Полушубок сибирский. Грудь ремнями от пистолета, от командирской сумки схвачена крест-накрест.
Не знает Панфилов усталости. Часто бывает в кругу солдат. Любят солдаты Панфилова. Вот и сейчас генерал на боевых позициях.
Трудно панфиловцам. Пять дивизий врага штурмуют одну, советскую, 30 дней. И все бой и бой.
Приехал Панфилов к артиллеристам:
– Привет, бомбардиры-кудесники!
Улыбаются артиллеристы. Приятно такое слышать.
– Бейте, сынки, – наставляет Панфилов, – фашиста прямой наводкой. Не забывайте: пушки колеса имеют. Пушку, сынки, подкатить к самому дьяволу можно.
– Так точно, можно! – смеются артиллеристы.
Так и поступают артиллеристы. Навстречу врагу выдвигают пушки. Разят фашистов огнем и сталью.
Приехал генерал к пулеметчикам:
– Привет, глаза молодые, острые!
В улыбке цветут пулеметчики. Похвала, теплота в словах генерала.
Наставляет солдат Панфилов:
– Не томите, сынки, дальним полетом пулю. Бей врага с расстояния близкого.
– Есть, товарищ генерал! – весело отвечают пулеметчики.
Выполняют совет генерала в бою солдаты. Подпускают фашистов на близкую дистанцию.
Приехал Панфилов к истребителям танков, к гранатометчикам:
– Привет, дрессировщики Дуровы, укротители фашистского зверя!
Улыбаются гранатометчики. Ведь недаром слова такие. И вправду они укротители. Не знают солдаты страха.
Наставляет Панфилов солдат:
– Фашист сидит за броней. Потому он и храбрый. А вы скорлупку с него срывайте. Скорлупку, скорлупку, сынки, срывайте.
Смеются солдаты. Нравится им про скорлупку. Сражаются отважно гранатометчики. Бьют в упор по фашистским танкам. Скорлупку с врагов срывают.
Любят солдаты генерала Панфилова. Заботливый он генерал. Накормлен ли солдат, напоен, тепло ли одет, обут? Нет ли задержек с почтой? Давно ли в бане мылся солдат? Все беспокоит Панфилова. Любят солдаты своего генерала. С ним хоть в огонь, хоть в бездну.