Мария сидела в мягком кресле и болтала с Любимовым в ожидании кофе и документов, когда вдруг зазвонил ее сотовый – номер был незнакомый, но она решила ответить. И вдруг оказалось, что это звонит Ольга Болотина.
– Тема! На Игоря было покушение, – быстро, срывающимся голосом проговорила она. – Петька с Гошкой погибли, водитель с охранником – тоже. Я сейчас в Склифе, Игорю сделали операцию, он в реанимации. Приезжай, пожалуйста! Мне очень нужна твоя помощь!
Марию из кресла, как пружиной, выбросило, и она метнулась к своему полушубку.
– Что-то случилось? – тоже вскочив, спросил адвокат.
– На Болотина было совершено покушение, он в Склифе, мне срочно нужно к его жене – она моя подруга, – стуча зубами, объяснила Мария. – Все в силе, я потом документы подпишу, вы их только подготовьте, а сейчас мне не до них.
– Сядьте! – неожиданно рявкнул Любимов, и Мария, застыв, озадаченно уставилась на него. – Присядьте! – уже мягче повторил он, и она села.
Адвокат достал из ящика стола сигареты с зажигалкой и поставил перед ней пепельницу. Дождавшись, пока она закурит и немного успокоится, он показал ей на стоявший в углу и работавший с выключенным звуком телевизор.
– Я включаю его, как только прихожу в кабинет. Когда я один, он тихонько бубнит, когда у меня клиент, я выключаю звук, но все равно периодически посматриваю на экран. Так вот, ни в экстренном выпуске новостей, ни в обычном ни слова не сказали про покушение на Болотина. Вам не кажется это странным? А теперь повторите мне слово в слово, что вам сказала подруга. Как ее, кстати, зовут?
– Ольга Леонидовна, – ответила Мария и, повторив слово в слово телефонный разговор, задумчиво добавила: – Вы знаете, она звонила с чужого телефона и говорила очень быстро. Но это точно она – уж ее-то голос я ни с каким другим не перепутаю. Да и Темой – это сокращенно от «тетя Маша» – меня зовут только она и ее дочки.
– Итак, судя по тому, что погибли сын и внук Болотина, а также водитель и охранник, а он сам, видимо, тяжело ранен, машину взорвали. Операция шла не один час, сейчас он в реанимации, а по телевизору ничего не сказали, следовательно, хотят сохранить это покушение в тайне. Почему? Или зачем? Значит, с этим покушением что-то не так. Ольга Леонидовна позвонила вам только сейчас, причем с чужого телефона, то есть тогда, когда сумела его как-то получить. О чем это говорит? – спросил Любимов и сам же ответил: – О том, что она не контролирует ситуацию, а, наоборот, контролируют ее. И бросаться вам сейчас на эту амбразуру в одиночку по меньшей мере безрассудно!
– Но что-то же надо делать! – воскликнула Мария.
– Конечно! Мы и сделаем! Но по-умному! Так, чтобы ни в коем случае не подставить Ольгу Леонидовну. Итак, запоминайте! Вы были у меня по имущественному вопросу: умерла ваша дальняя родственница, и вы хотели знать, стоит ли связываться с вступлением в наследство – вы же сами хотели не привлекать внимание к вашему разводу. А это дело совершенно заурядное и ни у кого никакого интереса не вызовет. Во время нашего разговора вам позвонила ваша знакомая, которая пришла в Склиф кого-то навестить. Кто такая, придумайте сами. Она знает о вашей дружбе с Болотиной, но сама с ней не знакома. Увидев ее возле отделения реанимации, она поинтересовалась у кого-то из медперсонала, что случилось. Ей ответили, что там после операции находится Болотин. Вы, естественно, решили поехать к своей подруге Ольге, а, поскольку ваш джип сломался, я предложил вас подвезти, чтобы заодно познакомиться с Ольгой Леонидовной и поинтересоваться, не могу ли я быть ей чем-то полезен. А журналистов я сейчас туда подтяну. Якобы в одну из редакций был звонок, что Болотин находится в Склифе в тяжелом состоянии после совершенного на него покушения. А источники своей информации журналисты имеют право не раскрывать.
– Но если Ольгу так плотно контролируют, то нас к ней могут не пропустить! – всполошилась Мария.
– Не забивайте себе голову ерундой, Машенька! – улыбнулся ей Любимов. – Мне там есть к кому обратиться.
За этим разговором Мария сама не заметила, как и кофе выпила, и документы подписала. Потом Любимов сделал несколько звонков, и они поехали. Она все время просила адвоката ехать быстрее, и он в конце концов не выдержал:
– Мария! Я понимаю, что вам срочно нужно в Склиф! Но давайте доедем туда своим ходом, а не на «Скорой» в качестве жертв ДТП!
Чем ближе они подъезжали к больнице, тем больше Марию трясло – ей представлялись самые ужасные картины, и, чтобы отвлечься, она начала рассказывать:
– Понимаете, Гуров и Болотин когда-то были друзьями, но потом из-за чего-то разругались и с тех пор не виделись. Ну а я продолжала потихоньку ездить к Болотиным, потому что и Ольга за это время стала моей близкой подругой, и их дочек-погодок Марину и Ирину я полюбила как родных – своих-то детей у меня нет. Петра, сына Болотина от первого брака, и уже его сына Игоря – их обоих в честь дедов назвали – я не очень хорошо знаю, но они очень симпатичные люди. – Тут она зажмурилась, а потом тихо добавила: – Были.
– Что делать, Мария? – так же тихо ответил адвокат. – Жизнь в России – не клубника со сливками, и с каждым годом становится все страшнее. Родственники постоянно зовут меня окончательно переехать в Израиль, но ведь и там бывает временами неспокойно. Да и где сейчас еще остались безопасные места? Лучше уж оставаться здесь – по крайней мере, знаешь, чего ждать и чего бояться, потому что на новом месте будут новые, совершенно неожиданные опасности.
Когда они подъехали к Склифу, Любимов, увидев журналистов с микрофонами и камерами, одобрительно заметил:
– Оперативно сработали, молодцы! Мария, изобразите крайнее удивление – вы же никак не ожидали подобной встречи. Сейчас мы войдем внутрь, мне нужно будет зайти в один кабинет, а вы подождите меня в коридоре. Потом нас отведут к Ольге Леонидовне.
– А журналисты? – поинтересовалась она.
– За этих не волнуйтесь, – хмыкнул адвокат. – Они сами куда угодно пролезут.
Любимов и Мария вышли из машины, и журналисты тут же бросились к ним.
– Дамы и господа! Никаких интервью! После премьеры фильма будет пресс-конференция, и я отвечу на все ваши вопросы, – заявила Мария.
– Госпожа Строева! Вы приехали сюда потому, что здесь находится ваша подруга госпожа Болотина? По имеющимся у нас сведениям, на ее мужа было совершено покушение. Вы приехали, чтобы поддержать ее? – спросил какой-то парень, чуть ли не тыча ей в лицо микрофоном, потому что сзади на него напирали.
– Без комментариев! – изобразив обиду, отрезала Мария и стала продираться сквозь толпу, не произнеся больше ни слова.
И действительно! Как же не обидеться, если ее, такую известную, не о новом фильме спросили, а совсем о другом. Журналисты мгновенно переключились на адвоката.
– Господин Любимов! Вы приехали, чтобы проконсультировать госпожу Болотину по наследственным вопросам? Как нам известно, сын Болотина и его внук погибли, значит, единственными наследниками остались вдова сына, его жена и две их дочери?
– Молодые люди! – укоризненно произнес тот. – Никогда не торопитесь хоронить тех, кто старше вас. Как знать, может быть, они еще простудятся на ваших собственных похоронах, – и тоже, не сказав больше ни слова, пробрался сквозь толпу. Войдя в холл больницы, увидев Марию, он подошел к ней, пожимая плечами: – Какая беспардонность! Ну, пойдемте!
Любимов повел Марию по коридору, остановился возле одной из дверей, показал ей на стул, а сам прошел в кабинет. Конечно же, она прислушивалась к тому, о чем там говорили. Всего разобрать не смогла, но суть уловила: какой-то мужской голос произнес, что главврач запретил сообщать кому бы то ни было о том, что в больнице находится Болотин, а вот почему, он не знал. Адвокат просил провести его и Марию к Болотиной, а его собеседник отказывался. Препирались они минут десять, и Любимов победил. Он выглянул в коридор и поманил Марию, которая, войдя, увидела за столом пожилого, грузного и раскрасневшегося от спора мужчину.