Подоспела перемена блюд, а Луций по–прежнему обсуждал вина, не забывая об улитках, оливках и прочих видах на урожай. Слуги ловко и почти незаметно подали главные блюда: рыбу, устрицы, тушеное вымя свиньи, жареную и тушеную в меду птицу, несколько видов вина, свежее пиво. Лар взял скифос, только что наполненный слугой рубиновым вином, и пригубил. Вино оказалось неразбавленным. Крепкий народ эти даки. Подцепив обратной стороной серебряной ложки кусок тушеного вымени, Лар поместил его точно в центр тарелки и задумался. Есть уже совершенно не хотелось, вино, хоть и крепкое, не принесло облегчения. Становилось скучно.
Нежная, как дуновение ветерка, ткань коснулась плеча Лара Элия, повеяло тонкими духами, солнцем и виноградом. Он не успел оглянуться, как в поле зрения оказалось изящное запястье, охваченное тяжелым створчатым браслетом из серебра, украшенного золотой финифтью; длинные пальцы без колец придержали ткань туники, черной, как небо над головой. Высокая, бледнокожая, прекрасно сложенная девушка в шелковой тунике и серебристо–переливчатом гиматии села в ногах Тита Патулуса. Она слегка улыбнулась, одними уголками губ, легким естественным жестом поправила иссиня–черный локон, изящно спадающий на шею из высокой прически, украшенной драгоценной диадемой.
– Отец. – Девушка склонила голову перед Титом Патулусом. – Клев Лонгин. – Тут она гордо вздернула подбородок и едва наметила поклон.
Вождь даков тяжело завозился на своем ложе, но его лицо, загорелое и изрезанное морщинами, расплылось в довольной улыбке.
– Ты уже встречался с моей дочерью Титанией, Лар Элий Север, но тогда она была еще слишком юна для официального представления. Теперь же самое время это исправить. Позволь представить тебе Титанию Корву, мою дочь и наследницу.
Титания снова улыбнулась. В ее глазах был лед и черный огонь, угроза, страсть и еще что–то… неназываемое.
Лар Элий одним глотком отхлебнул почти половину неразбавленного вина, снова заботливо подлитого слугой в его скифос.
Глава 2
Подали десерт: фрукты, виноград, каштаны, молодой мед. Тит Патулус счел, что можно перейти к делу.
– Итак, Лар Элий Север, слышал ли ты последние новости? – тоном, который можно было бы счесть светским, если бы не некоторое напряжение в голосе, поинтересовался вождь даков.
– Из метрополии? – Лар покрутил в руках крутобокое яблоко и отложил на тарелку. – Слышал, торговцы продолжают ездить, несмотря на то что Рим нас покинул.
– Нет. – Тит махнул рукой. – Из метрополии – это все слышали. С востока.
– Оттуда не может быть новостей, только слухи. – Лар Элий не любил обсуждать слухи, полагая это бессмысленной тратой времени.
Клев Лонгин, до сих пор молча и мрачно рассматривавший свой скифос, вдруг вскочил с ложа и отшвырнул сосуд, расплескав вино.
– Римлянин! – рявкнул он. – Твое высокомерие – отголосок былого величия! Здесь больше нет вашей власти.
Лар Элий снова взял яблоко, внимательно изучил фрукт и откусил солидный кусок.
– Высокомерие, дак? – Лар пожал плечами. – Это всего лишь правда. С востока до нас доходят только слухи. Вряд ли кто–то из вас побывал за горами, и оттуда никто не приходил.
– Все меняется. – Тит поднял руку, приказывая Клеву вернуться на место. – Готы, уже не скрываясь, приходят в Патависсу. Пока что просто торговать и распивать сладкое вино в термополиях, но, выпив, они начинают безудержно хвастаться. Вот отсюда и слухи.
– И о чем же говорят готы? – Лар доел яблоко и вернул огрызок на тарелку.
– У них появился сильный вождь, Спанторих, который объединил несколько бродячих орд и намеревается вторгнуться в наши земли, – поведал Тит Патулус. Вид у вождя был весьма серьезный и даже озабоченный.