Сначала вроде ничего не происходило, а потом по спине как ледяная волна прошла и разом нахлынули дурнота и боль. Словно из меня живой кишки через пупок тянут. А ещё в голове бешеной мельницей вертелось «если повезёт – выживешь». За что он так? Не хочу умирать! И не хочу ничего отдавать этому гаду – мне-то в жизни никогда ничего за так не давалось! Не дам!
И только подумала – стало легче. Немного, но легче. Выходит, тело моё он парализовал, но думать я могу? И мысли мои на что-то влияют? Похоже, что да. А раз так… Уставилась блондину прямо в глаза и мысленно приказала: «Верни моё назад! Верни Дар назад! Дар – мой!»
Сначала на его лице появилось удивление, потом ошеломление и, наконец, испуг. Я видела, как напрягаются его плечи, словно парень изо всех сил пытается разорвать связь, касание наших рук – но отчего-то не выходит. Он дёргался, как пойманная на липучку муха. А я уже не ощущала боли, только изо всех сил тянула и тянула что-то, словно безумно тяжёлое ведро из колодца. Сколько это продолжалось – не скажу. Просто чувствовала, как по лбу и под волосами бегут струйки пота, хотя сейчас, ранней весной, было не жарко.
Наконец Рон обмяк и стал заваливаться куда-то вбок. А я, я поняла, что снова свободна. Быстро, не теряя времени, вскочила, подхватила корзинку и бросилась прочь. Забегая за угол, оглянулась. Рон таки ж свалился со скамейки и лежал неподвижным кулём в прошлогоднем бурьяне. Лишь прядь светлых волос шевелилась на ветру…
Нет, дурой я буду, если вернусь и начну его откачивать. Второго шанса убить себя я не дам! Потерял Рон сознание или вовсе от своего колдовства помер, меня это касается исключительно в том смысле, чтобы к тому моменту, как его найдут, меня рядом не было. Я его и пальцем не трогала, он сам напал – сам и пострадал. И обдумывать случившееся тоже буду после, а сейчас ноги, ноги!
На кухне я получила нагоняй за то, что долго ходила.
Ну, заслуженно. Ведь я сама, чтобы не торчать в комнатах день и ночь и иметь возможность оглядеться в городе, попросила посылать меня с поручениями или за покупками.
Пришлось пообещать помочь после уборки чистить овощи на завтра. «Овощами» ласково и скромно звались таз моркови и три ведра картошки.
Вечером, сидя над ведром и красиво спуская спираль кожуры с очередного корнеплода, я снова и снова крутила в голове сегодняшние события.
Во-первых, выходило, что все мои причуды и странности – не просто так и не шутка темноволосого колдуна. У меня в самом деле есть какой-то Дар.
Во-вторых, встал вопрос: а как Рон разглядел этот Дар? Ведь виски я покрасила и внешне, как казалось, не выделялась ничем.
И, наконец, требовало осмысления ещё одно обстоятельство: если я – ведьма, то, значит, моя мать не была моей матерью. Тогда неудивительно, что она бросила меня в нежном возрасте. Не сказать, чтобы я опечалилась – ведь ничего хорошего, кроме щелбанов, от которых ныл лоб, вспомнить не получалось.
Только откуда я такая взялась?
Глава 2
Действия профессионалов можно предсказать, но мир полон любителей.
До сих пор главная задача моей жизни была предельно проста – попытаться подняться выше по пищевой цепочке. Уж насколько смогу. И теперь вроде бы возможность скакнуть вверх появилась, потому как факт, что колдуны и ведьмы – редкость и драгоценность государственного масштаба, был общеизвестен.
Вот только чувствовала я себя курицей, нашедшей вместо зерна алмаз. Неожиданно прорезавшийся Дар, от которого пользы никакой, только что головы отдельных индивидуумов в темноте светятся, оказался опасным. Не далее как сегодня меня из-за него чуть не убили. И выбралась я чудом, по наитию. Между прочим, как именно мне это удалось, не зная ни одного заклинания, было непонятно. Разве что мой Дар изначально оказался настолько сильнее Дара незадачливого блондина, что мне удалось справиться с нападением чисто на силе воли и злости. Но не факт, что в следующий раз такое пройдёт. Кстати, чувствовала я себя нехорошо – подкатывала дурнота и подташнивало, будто сильно объелась. И голова кружилась, словно перепила… А ведь ужинать я не стала. Странно как.
Но сейчас предстояло определиться с главным – что делать дальше? Не высовываться и не болтать – это понятно. Только не стоит ли мне перебраться в другой город, пока меня не разыскали очнувшийся Рон или его родственники? Вообще, станут меня преследовать или нет? Если Рон пришёл в себя, то, скорее всего, захочет отомстить и забрать то, что не смог отнять при первой встрече. Ведь Дар – редкость. А если умер, то наверняка его семья пожелает узнать, что случилось, и найти виновного. То есть меня.
От колдунов, как гласила молва, не скрыться. Тогда есть ли смысл бежать? Мчащийся заяц привлекает к себе внимание, а лежащего под кустом могут и не заметить. Наверное, разумнее затаиться и некоторое время сидеть тихо, не выходя из гостиницы. Авось пронесёт…
А сильнее всего напрягало, что самую важную проблему решить своими силами я не могла никак. Нужны были знания, хоть какая-то информация о ведьмах и Даре, но взять её было неоткуда. Я успела прочесть немало книг – не меньше двадцати пяти штук, причём попадались среди них и весьма заковыристые, например, «О юрисдикции городов», но ни в одной не встречала упоминания о колдовстве. Только в сказках. Но как верить в то, что кто-то махнул рукавом – и армия полегла или город вырос? Может, поступить так, как поступала раньше, и устроиться истопником или садовником в заведение, где обучают ведьм? Или учудить такое – самой сунуть голову в пасть льву? Ой, не знаю… хоть к гадалке иди или монету бросай!
Вот что, посижу пока тихо, затаюсь, пережду. И хорошенько обдумаю, что к чему.
Весь следующий месяц я не вылезала из гостиницы – только на задний двор, помочь постиранное бельё на просушку развесить. И думала, думала… Начала с того, что попыталась понять, почему у одних я вижу свет над головой, а у других – нет.
Простые наблюдения показали, что осиянными чаще оказываются мужчины, нежели женщины. А ещё, что зреть чудеса я начинаю, когда взгляд и внимание расфокусированы. Пялишься в пространство, думая о своём, – и хлоп! – у первого же встречного над темечком ореол переливается! Только почему мужики светятся чаще, что за дискриминация? Ломала голову я неделю, прежде чем сообразила, что дело в причёсках. Точнее даже, не в них, а в железных или серебряных шпильках и заколках. Женщины чаще себе что-то такое эдакое затейливое наворачивают, а закрепляют металлическими шпильками и зажимами. Я тоже, когда работала, скручивала волосы в пучок. А вот на рынок пошла просто с заплетённой косой… Так, может, дело в этом? И если насажать на голову заколки в три ряда, ободок поперёк и два десятка шпилек в пучок, то получится спрятать своё сияние? Угу, или шея от тяжести сломается…
В итоге жалованье за неделю я потратила на две дюжины железных шпилек, десяток заколок для волос и тоненький посеребрённый ободок. Вообще-то мне нужны были новые башмаки, но голова показалась дороже. Пока она целая, и ноги перетопчутся.
Кралась я на рынок аки тать в ночи. Очень хотелось завернуть по пути в ту улочку и посмотреть на заросший бурьяном дворик, спросить соседей, не слышали ли те чего? Но было ясно, что такое праздное любопытство – дурь чистой воды, к тому же смертельно опасная. Так что спрячу любознательность куда подальше. Я тут вообще ни при чём и знать ничего не знаю. Вот так.
Нацепив ободок на голову и нашпиговав пучок шпильками, почувствовала себя лучше. Наверное, такое вряд ли спасёт от настоящего колдуна… но от него ничего не спасёт, так что и волноваться не стоит.
Но через неделю, поглядев в зеркало, я пережила новый шок: покрашенные на висках волосы отросли и у корней оказались разноцветными. Половина – огненно-рыжие, а половина – светло-голубые. Через волосок. Это что ж такое? За какие грехи мне такая напасть?