- Так, значит, это дело твоих рук? - негодованию Фьоры не было предела.
- Конечно! Никто из семьи Пацци не должен жить на этой земле, которую они испоганили, - воскликнул Лука. - Признаюсь, что мог ошибиться относительно твоей рабыни. Я отдам ее тебе, но с этим уродцем я покончу сам!
На несчастного Карло нельзя было смотреть без сострадания.
Его худые ноги подгибались, глаза были закрыты, он с трудом дышал и не падал только потому, что его мучители поддерживали его. Фьора поняла, что борьба не окончена.
- Ни ты, ни твои сообщники не могут распоряжаться его жизнью. Его участь должен решить сам монсеньор Лоренцо.
- Я уже сказал, что кузен получит его голову.
- А я не уверена, что это доставит ему удовольствие. Он запретил выносить скоропалительные приговоры, и будет лучше не вызывать его гнева.
- Его гнева? Ради этого идиота? Ты забываешь об одном:
.он заплатил за убийство Джулиано.
- Деньгами, которых у него не было. Он был заложником Франческо Пацци, поэтому я и говорю, что только Лоренцо может распоряжаться его судьбой. А вы что, не слышите? - сказала она, обращаясь к другим. - Сейчас мы все вместе отведем Карло Пацци во дворец на виа Ларга. И уж будьте уверены, что наш владыка будет вам благодарен за живого, а не за мертвого человека!
Возгласы недовольства, раздававшиеся после ее выступления, постепенно стали стихать. Фьора говорила от имени хозяина, и они не сомневались, что у нее есть на это право. Особенно им понравились слова Фьоры о том, что Лоренцо может их отблагодарить. Но все едва не погибло, когда Фьора сказала, чтобы Карло посадили на мула.
- До сих пор он держался, доберется и до дворца, - воскликнул человек огромного роста.
Фьора ответила, пожав плечами:
- Тогда неси его сам! У тебя хватит на это сил. Разве ты не видишь, что он еле жив? А за труп ты не получишь ничего!
Ей удалось убедить их: Карло бросили на спину осла, которого Фьора взяла сама за узду. Она понимала, как трудно выиграть эту партию. Но ни за что на свете, если даже Лоренцо разлюбит ее после этого, она не оставит на поругание толпы странного молодого человека, который протянул ей руку помощи в трудную минуту. Тут Кьяра вышла из аптеки, она сразу же поняла, что происходит. Но Фьора не дала ей времени выразить свое мнение.
- Уведи, пожалуйста, Хатун к себе, - попросила она ровным голосом. - Я скоро вернусь к вам.
- Ты не возвращаешься во Фьезоле?
- Нет. Сначала мне надо встретиться с Лоренцо.
Она продолжила путь во главе толпы, настроенной уже не так воинственно. Лука Торнабуони шел рядом с ней с мрачной миной, а мясник - по другую сторону мула. Никто не произнес ни слова до тех пор, пока они не добрались до дворца Медичи.
Раньше любой мог переступить порог этого дворца, даже войти в большой квадратный двор, а сейчас он был строго охраняем.
После убийства Джулиано дом утратил свою приветливость. Он стоял таким же неприступным, как и римские дворцы. Да, Флоренция очень изменилась!
Солдаты вынули оружие при виде этой пестрой, возбужденной толпы. Они не убрали его даже при виде Луки Торнабуони, но Фьора потребовала позвать Саваджилио, который не преминул тут же объявиться. Капитан гвардии был, как обычно, в мрачном настроении.
- Что здесь опять происходит? - возмутился он. - Я уже говорил, чтобы никто не собирался перед этим домом.