«Кажется, здесь модно ходить в белых вещах», – размышляла Люба, с удивлением останавливая взгляд на коротком желтом плаще-накидке поверх простой футболки, который скрадывал мальчишеские плечи. Желтая перчатка без пальцев венчала одну из ладоней, цепко державшую направленный на нее лук. На ногах незнакомца сверкали чистотой кожаные башмаки с закрученными вверх носками.
Парень перед ней вполне мог быть актером, чересчур вжившимся в роль. А она случайно попала на съемки нового фильма. Вот и все. И этот «лапочка», исполнитель главной роли, перепутал ее с чудовищем, которое должен показательно уничтожить.
«Но если так…Та страшная тетка?! Она мне померещилась? Где она?» – Люба скосила глаза в сторону. И увидела рядом с собой кучку дымящейся жидкости грязно-коричневого цвета. Она растекалась по песку, не уходя в почву, совсем как нефть по воде, совсем как…
Ощущение, что она уже когда-то это видела, накрыло с головой. Но вспомнить, откуда оно, Журавлева не смогла.
– Что такое «косплеер»? И ты – что такое? – требовательно и в лоб спросил незнакомец. Девочка мигом уяснила, что в своих умозаключениях допустила глобальную ошибку.
Это – не съемки фильма или рекламного ролика. В её мире нет магии. А здесь она повсюду. Даже в первых встречных людях. А, значит, сейчас она не в Москве. Не в Подмосковье. Не за рубежом. И даже не на планете Земля. А космос знает где! Но тогда, как же она понимает чужую речь? По закону жанра, они должны с этим мрачным парнем объясняться знаками. А он болтает на хорошем русском языке. Правильном русском. Без всякого неприятного акцента, с которым Любе приходилось сталкиваться на работе в агентстве, и злиться оттого, что нужно вслушиваться в каждое чужое слово.
Тут к горлу подкатил тугой комок. А она сама по-русски говорит? Может, она, Журавлева, попала в будущее? Здорово бы, конечно, увидеть мир лет через триста, а потом вернуться домой, и давать эксклюзивные интервью, как девочка, преодолевшая пространство и время. Или написать книгу фэнтези. Или собрать ряд исторических фактов, а потом разбогатеть на исключительно точных прогнозах! Когда-то давно Люба мечтала оказаться Алисой из серии книг Кира Булычева. Но, разве такое возможно?
– Я? – Люба ожидала от собеседника больше логики в постановке вопроса. Но ехидничать по поводу умственного развития «стрелка» неразумно. Мысль о том, что она сейчас где-то «где все по-другому», привела ее к выводу, что не нужно действовать сгоряча. Ее чуть не убила тетка без лица. Не зная здешних порядков, легко попасть в неприятности. Правильно сейчас – заручиться поддержкой сильного. А «сильный» стоял перед ней с блистательным золоченым луком в руках и не улыбался. Значит, следует как-то разрядить обстановку.
– Я – человек. Меня зовут Люба. Журавлева Люба. Приятно познакомиться, – она с самым серьезным видом поднялась, сделала несколько шагов, и смело протянула «не-косплееру» руку в надежде на рукопожатие. Алису во время её приключений рукопожатие частенько выручало. С инопланетянами, с людьми – со всеми и всегда можно договориться. И даже подружиться.
Но только если сильно захотеть.
Прежде Любе не требовалось «подружиться» под угрозой смерти. Да и времени на друзей совсем не было. А вот прямо сейчас от ее спокойствия и доброжелательности зависело все. Конечно, те книжки про девочку из будущего – всего лишь фантастика, красивая мечта о прекрасном завтра. Но частенько Люба копировала действия Алисы. И обычно ситуация всегда оборачивалась в ее пользу.
Вредный мальчишка не пожал протянутую руку. Вместо этого он шагнул к ней ближе, продолжая сверлить черными глазищами и упираясь наконечником стеклянной стрелы прямо в девичью грудь:
– Говоришь, ты – человек? Но люди боятся Мерлого леса. Обходят его стороной. Я ни разу не встречал здесь людей. Если бы своими глазами не видел, как Плакун напал на тебя, я бы решил, что ты – новая магарь.
– Кто-кто? – Люба с видимым сожалением убрала руку. Этот синеволосый даже не представляет, сколько смелости потребовал от нее простой на вид жест.
– Магарь, – мальчишка склонил голову на бок, не моргая, глядя на нее. Так обычно смотрят рыбы за стенкой аквариума. – Существо, которое хотело «высосать» тебя, или съесть, как удобнее, – тоже магарь. В этом лесу магарей много. Здесь нельзя находиться. Опасно.
– Нельзя-нельзя, вот заладил! – Люба раздраженно закусила губу. – Мог бы уже убрать свое оружие, а не тыкать им, раз понял, что я – человек!
– В Мерлом лесу нельзя расслабляться. Утратишь бдительность, и, считай, что ты – не жилец,– поучительно хмыкнул в ответ синеволосый.
– Если в лесу опасно, что ты здесь забыл? И еще разгуливаешь во всем белом, как на параде! И почему магари не нападают друг на друга? К «своим» они, что, добрее?
Вместо ответа, мальчишка выдернул стрелу из лука и убрал в колчан за спиной. Продолжая сжимать лук одной рукой, он вдруг сделал еще один быстрый шаг к Любе. Крепко схватил ее за подбородок, заставив взглянуть себе в глаза:
– Так и есть, ты – теплая, живая. Человек, судя по всему. Если только Гриоты не усовершенствовали свои технологии разработки магарей. Или не отправили к нам шпионку!
Люба, не задумываясь, ударила ребром ладони по сжавшимся на ее подбородке чужим пальцам:
– Руки убрал! Куда лезешь своими граблями?
Синеволосый страдальчески закатил глаза, мол, попалась же тупица. Но лук убрал тетивой вниз в налучь за спину. Затем снова хмуро заговорил:
– Не знаю, кто ты, и откуда, и почему не слышала о созданиях Мерлого леса. Но, на всякий случай, я объясню. Магари не нападают друг на друга. Для жизни им требуется энергия людей. Конечно, не все магари – паразиты. Да и в этом лесу можно встретить не так уж много видов. Часть из них довольно безобидна. Например, я даже охочусь на чоккутов. Их мясо и мех очень ценны.
– Погоди! Хочешь сказать, что и за пределами леса есть эти существа?
– Магари, что не из Мерлого леса, обычно держатся подальше от людей. Они питаются солнечным светом и безобидны. Большинство магарей за пределами Мерлого леса Озерной провинции – не паразитического типа. Но наш разговор… придется отложить… – синеволосый вдруг побледнел, как подгнившая ягода клубники, и стал медленно оседать на землю.
Люба успела подхватить мальчишку в последнюю секунду. Тот, задыхаясь, что-то пытался ей объяснить. Сначала Журавлева испугалась, что своими разговорами навлекла на них обоих беду. Возможно из-за спины «не-косплеера» сейчас появится отвратительный монстр как в типичном фильме ужасов. А Люба понятия не имеет, как с ними, с монстрами, бороться!
К счастью для Любы, никаких волшебных существ вокруг не наблюдалось. А синеволосый, наконец, смог отчетливо произнести:
– Достань из моей сумки синюю коробочку. Я не могу пошевелиться.
Журавлева, устроившаяся рядом со страдальцем прямо на песке, с неохотой полезла в карман чужой сумки. Немного порывшись, девочка выудила из него небольшую коробку.
– Раскрой ее, – потребовал парень, ужасно зливший Любу объемом выдаваемых требований. Пришлось подчиниться. Внутри лежал красный камешек очень похожий на рубин. Но, что-то подсказывало Любе, что это не – обычный камень. Он пульсировал изнутри как живой организм! Или как здоровое человеческое сердце.
– Забыл, что остался всего один… – тихо пробормотал себе под нос мальчишка, не отрывая взгляда от камня. – Сядь рядом, отогни ворот моей кофты, Любушек.
Журавлева почувствовала, что уши краснеют. Для чего ей трогать на нем одежду? Да… и как он там ее назвал? Какая еще «Любушек»? Откуда такая производная? Не Люба, не Любаша, не Любушка, а Любушек. Это от «воробушка» что ли?
С некоторым сомнением в адекватности с трудом дышащего парня, Журавлева придвинулась к нему и отогнула воротник водолазки. Девочка искренне надеялась, что этот мрачный паренек сейчас не симулирует. С другой стороны, он мог убить ее или тяжело ранить, не моргнув глазом. Но ведь спас от магари! Чуть раньше, с неизвестными мотивами. По доброте? Или потому что захотел использовать в своих целях?