* * *
Металлические внутренности станции заполняют коридор возле ее каюты. Кларк едва может встать, распрямившись во весь рост. Несколько шагов – и она оказывается в кают-компании.
Баллард вылезла из гидрокостюма, стоит в рубашке у одного из библиотечных терминалов.
– Рахит, – говорит она.
– Что?
– Рыбы здесь внизу получают недостаточно микроэлементов. Гниют от разного рода недостаточностей. Они, конечно, свирепые, но это не имеет никакого значения. От укуса посильнее местная живность просто поломает об нас зубы.
Кларк жмет кнопки пищеблока; от ее прикосновений машина ворчит.
– А я думала, на рифте куча еды, поэтому они и вырастают до таких размеров.
– Так и есть. Просто еда не очень.
Отвратительная на вид лепешка грязи выделяется из процессора на тарелку. Лени какое-то время тупо ее разглядывает.
«Я могу общаться».
– Ты что, собираешься есть прямо в гидрокостюме? – спрашивает Баллард, когда Кларк садится за стол.
Та мигает:
– Да. А что?
– Нет, ничего. Просто было бы приятно поговорить с кем-то, у кого есть зрачки в глазах, понимаешь?
– Извини. Я могу их снять, если тебе…
– Да ладно, не стоит. Переживу. – Баллард отворачивается от библиотеки и садится напротив. – Ну и как тебе это местечко?
Лени пожимает плечами, продолжая есть.
– А я вот рада, что мы здесь только на год, – продолжает Баллард. – Эта глубина рано или поздно достанет кого угодно.
– Могло быть и хуже.
– Да и не жалуюсь. В конце концов, сама искала приключений. Хотела бросить вызов собственным возможностям. А ты?
– Я?
– Что привело тебя сюда? Что тебе здесь надо?
Кларк какое-то время молчит, потом отвечает:
– Не знаю, на самом деле. Уединение, наверное.
Баллард смотрит на нее. Лени отвечает на взгляд, ее лицо остается предельно спокойным.
– Тогда оставляю тебя в уединении, – любезно говорит напарница.
Лени наблюдает за тем, как та исчезает в коридоре. Слышит, как с шипением закрывается люк ее каюты.
«Сдавайся, Баллард. Я не из тех, с кем ты действительно хочешь водить дружбу».
* * *
Скоро начало утренней смены. Пищеблок с обычным отвращением изрыгает завтрак. Баллард в рубке только что закончила разговор. Спустя секунду она появляется в просвете открытого люка.
– Руководство говорит… – Замирает. – У тебя голубые глаза.
Кларк слабо улыбается:
– Ты их уже видела.
– Знаю. Просто удивительно, ты так давно не снимала линзы.
Лени идет к столу с тарелкой.
– Так что говорит руководство?
– Все идет по расписанию. Остальная часть команды прибудет через три недели, комплекс заработает через четыре. – Она садится напротив Кларк. – Я, правда, не понимаю, почему его не подключили до сих пор.
– Думаю, они просто хотят убедиться, что все будет работать как надо.
– Тем не менее, для пробных испытаний срок великоват. К тому же… В общем, после всего, что произошло, я думала, они хотят запустить геотермальную программу как можно быстрее.
«Ты хотела сказать, после того как расплавились “Лепро” и “Уиншир”».
– А, и еще кое-что, – добавляет Баллард. – Не могу связаться с «Пикаром»[11].
Кларк поднимает голову. Вторая станция находится на Галапагосском рифте; не слишком-то стабильная гавань.
– А ты когда-нибудь встречала пару оттуда? – спрашивает Баллард. – Кена Лабина, Лану Чунг?
Лени качает головой.
– Их отправили до меня. Я не видела ни одного рифтера, кроме тебя.
– Милые люди. Я думала позвонить им, спросить, как дела, но никто не ответил.
– Что-то с линией?
– Наверху говорят, что, скорее всего, так и есть. Ничего серьезного. Посылают скаф проверить, как они там.
«Может, дно вскрылось и сожрало их без остатка, – думает Лени. – А может, в корпусе оказалась слабая панель – ведь достаточно всего одной…»
Что-то трещит в глубинах станции. Кларк оглядывается по сторонам. Пока она не обращала внимания на стены, те, кажется, придвинулись еще ближе.
– Иногда, – замечает она, – мне хочется, чтобы мы не поддерживали на «Биб» поверхностное давление. Иногда хочется накачать его до окружающего уровня. Снять постоянное напряжение с корпуса.
Она знает, что это невозможно. Всего лишь мечта. Большинство газов при трехстах атмосферах убивают человека на месте. Даже кислород, если его давление превысит один или два бара.
Баллард мелодраматично вздрагивает:
– Если хочешь рискнуть и подышать девяностодевятипроцентным водородом, то пожалуйста. Мне же нравится все, как есть. – Она улыбается. – К тому же, ты представляешь, сколько времени понадобится потом для декомпрессии?
В рубке связи что-то блеет, требуя внимания.
– Сейсмическая активность. Шикарно. – Баллард исчезает внутри.
Кларк следует за ней.
На одном из дисплеев корчится янтарная линия. Словно электроэнцефалограмма спящего человека, которому привиделся кошмар.
– Надевай глаза, – говорит Баллард. – Жерло заработало.
* * *
Звук слышится на всем пути от «Биб»; зловещее, почти электрическое шипение со стороны Жерла. Кларк следует за Баллард, одной рукой касаясь направляющего фала. Клякса света в отдалении отмечает пункт их назначения и почему-то кажется неправильной. Цвет непривычный. Он рябит.
Они вплывают в сверкающий ореол и видят причину. Жерло горит.
Сапфировые полярные сияния скользят, мерцая, вдоль генераторов. На дальнем конце массива, почти невидимая из-за расстояния, клубится колонна дыма, вздымаясь в темноте огромным торнадо.
Звук, исходящий от нее, заполняет бездну. Кларк на мгновение закрывает глаза и слышит треск гремучих змей.
– Господи! – Баллард перекрикивает шум. – Так не должно быть!
Кларк проверяет термистор. Данные постоянно изменяются; температура воды прыгает от четырех градусов до тридцати восьми и обратно буквально за секунды. Пока напарницы оценивают ситуацию, мириады недолговечных течений тянут их в разные стороны.
– Почему виден свет? – спрашивает Кларк.
– Не знаю! Биолюминесценция, наверное! Бактерии, чувствительные к высокой температуре!
Без всякого предупреждения суматоха стихает.
Океан избавляется от звука. Тускло фосфоресцирующие паутинки извиваются на металле и исчезают. Торнадо вздыхает в отдалении и распадается на несколько скоротечных смерчей.
В медном свете начинает кружиться легкий дождь из черной сажи.
– Фумарола, – произносит Баллард во внезапной тишине. – И немаленькая.
Они плывут к месту извержения гейзера. В дне свежая рана, трещина в несколько метров длиной разделяет два генератора.
– Но такого быть не должно! – говорит Баллард. – Черт побери, станцию построили тут именно поэтому! Тут же дно вроде бы стабильное.
– На рифте нет ничего стабильного, – отвечает Кларк. «Иначе какой смысл тут торчать».
Ее напарница плывет сквозь сажевые осадки и тыкает в крышку смотровой горловины одного из генераторов, после чего, заглянув внутрь, констатирует:
– Ну, судя по датчикам, повреждений нет. Повиси-ка, дай мне переключить цепи…
Кларк трогает один из цилиндрических сенсоров на поясе и смотрит в трещину. «А я бы смогла там пролезть», – решает она.
И лезет.
– Нам повезло, – говорит над ней Баллард. – С остальными генераторами тоже все в порядке. О, подожди секунду, у второго забилась охладительная трубка, но ничего серьезного. Резервная система справится, пока… Вылезай оттуда!
Кларк задирает голову вверх, придерживая рукой устанавливаемый датчик. Видит, как напарница уставилась на нее сквозь свежую каменную трубу.
– Ты с ума сошла? – кричит Баллард. – Это же активный гейзер!
Лени осматривает шахту. Та поворачивает, исчезая из виду в минеральном тумане.
– Нам нужны температурные данные изнутри Жерла.
– Вылезай оттуда! Он же опять заработает и поджарит тебя!
«Думаю, такое легко может произойти».
– Выброс уже был, – отвечает Лени. – Ему понадобится какое-то время, чтобы собраться с силами.
Она поворачивает кнопку на датчике; крохотные взрывные штифты пробивают камень, закрепляя устройство.