Он долго выбирал место, где можно построить дом мечты. Обязательно рядом с морем, но не в шаговой доступности. Чтоб создавалась видимость изолированности. И главное, подальше от шумных ресторанов. И он нашел такое. Достаточно было свернуть от набережной и пройти метров пятьдесят, как вправо уходила тропинка, прямиком ведущая к его дому и – самое главное! – к бамбуковой роще, что вырастала сразу же за домом. Можно сказать, что только из-за нее Алик и купил этот пятачок земли за приличную сумму по тем временам и вскоре построил на нем этот дом. И от соседей слева и справа его отделяли заросли акации, что тоже вполне устраивало, хоть с обеих сторон и жили вполне себе милые семейные пары.
В дом Алик не пошел, а обогнул его справа и приблизился к будке, где уже радостно поскуливал его четвероногий и верный друг.
– Соскучился, дружок? – потрепал он рослую белую овчарку по холке и спустил с поводка. – Ну пойдем, навестим бабушку и прогуляемся.
Гектор приехал с ним из столицы и был ему другом вот уже три года. Это был настолько умный и послушный пес, что Алику всегда казалось, умей тот разговаривать, можно было бы вечерами беседовать с ним о книгах или играть в шахматы, к примеру. Но он где-то слышал, что как только собаки научатся разговаривать, человек лишится последнего друга. Потому его все устраивало.
– Иди рядом, если не хочешь, чтобы я надел на тебя поводок и намордник, – строго проговорил Алик и похлопал себя по бедру. И Гектор понял с первого раза, приноравливаясь под шаг хозяина.
Пешком идти было далековато, но машину Алик принципиально не стал брать. Во-первых, даже в эти вечерние часы на проезжей части автомобили толкались в пробках, и клаксоны заливались на разный лад, а во-вторых, хотелось просто отдохнуть от руля. В Москве он только тем и занимался, иногда так ему казалось, что крутил баранку, да застревал в пробках. Здесь же все улочки, особенно в сезон, такие нарядные и в то же время уютные, что пройти пару кварталов им с Гектором было за удовольствие.
Когда-то, много лет назад, именно бабушка с дедом первые переехали в этот курортный городок у моря. Тогда они едва поженились, и мама Алика родилась уже здесь. Через год на свет появилась ее сестра – тетя Нона, а еще через год родился дядя Артур. Прошло время, и все дети повырастали и обзавелись собственными семьями, как и наследниками. И вот что интересно – все родственники Алика осели в этом городке. И лишь он после школы отправился учиться в Москву, а потом и занялся фармбизнесом. Потребовалось много сил, терпения и вложений, прежде чем его небольшая сеть аптек в столице зарекомендовала себя и могла не бояться крупных конкурентов. И теперь Алик решил, что настало время для расширения бизнеса, и лучшим местом для новых филиалов считал родной город. Так что, можно сказать, что в настоящий момент он сочетал приятное с полезным.
Бабушка Алика и семья дяди жили в огромном доме, который когда-то отстроил дед. Сам дед умер давно, когда Алик еще был маленький. Его он знал разве что по фотографиям и рассказам бабушки.
– Тихо, Гектор, сидеть! – велел Алик и притаился возле забора, заметив бабушку в саду. Та сидела на лавке и чистила картофель. Картина знакомая с детства и неизменно рождающая теплые чувства в душе: два таза – один с водой и плавающими в ней картофелинами, другой с очистками, и маленький острый ножичек в умелых руках.
Для своего возраста бабушка Алика была еще довольно крепкой, разве что ноги уже плохо слушались ее. Но и без дела сидеть не могла – так и говорила невестке, что помогать готовить той будет до самой своей смерти.
И все же, Гектор выдал их, невольно конечно, но радостно тявкнул, почуяв знакомый запах. Не так давно последний раз они наведывались сюда – в начале весны, чтобы подготовить дом к проживанию. Алик непременно хотел заниматься этим сам, как и был против того, чтобы сдавать дом постояльцам. Это была его мечта, и чужому духу там не было места.
– Вай! Алик джан! – всплеснула бабушка руками и бросила нож в таз, когда разглядела гостя подслеповатыми глазами. – Ты ли это, дорогой мой?!
Кряхтя и не переставая охать, она принялась подниматься с лавки, и Алик поспешил ей навстречу, сдерживая Гектора за ошейник, чтоб тот не завалил на радостях старушку.
– Как же я соскучился, моя Хэгуш! – бережно прижал он старушку к сердцу и поцеловал в седую макушку.
– Ты почему не предупредил о своем приезде?! – набросила на него бабушка, переходя на родной язык, хоть и отлично знала русский, прожив большую часть жизни в России. – Из меня чуть душа не вылетела, как тебя увидела!.. А похудел почему так?.. Голодный?..
Слова из нее сыпались как из рога изобилия, а голосом Хэгуш бабушка (по паспорту Елена) обладала басовитым и громким. Алик и не пытался что-то вставить в свое оправдание, только и мог, что посмеиваться, да приструнивать Гектора, что скакал вокруг них, как небольшой конь, и все норовил на кого-нибудь запрыгнуть.
Конечно же, на шум во дворе из дома выбежали и дядя Артур, и его жена – тетя Света, и их первенец, Серега – двоюродный брат Алика и его ровесник… За Серегой неслась уже его жена – Оксана и их черноволосые десятилетние мальчишки-близнецы. В общем, вскоре во дворе собралось все большое семейство, проживающее в этом доме. И все голосили, как один. А громче всех бабушка, которая теперь распекала Алика за то, что и матери не сообщил о приезде. А он-то всего лишь хотел сделать сюрприз.
Началось такое!.. Алик не знал, кому первому отвечать, кого обнимать… Пацаны повисли на собаке, словно Гектор не был больше них, а щенок какой. Пес обалдел не меньше хозяина, и лишь хвост его ходил ходуном, лупя по бокам.
– Света джан, иди, дорогая, позвони Кариночке, – прорвался сквозь всеобщую суматоху голос бабушки. – Пусть бежит к нам, скажи сын приехал… Кому нужны такие сюрпризы! Кто как не мать родная должна видеть сына первой?!.
Алик пытался сказать, что к матери с отцом собирался завтра заскочить, да кто ж его слушал. Тетя уже умчалась в дом – звонить его родителям. Бабушка повисла на его руке, не забыв распорядиться, чтоб дядя Сергей забрал тазы из сада. И зачем он только в первый же день проявился? Мог бы спокойно отсидеться дома с недельку, отдохнуть, прийти в себя, а потом уж по гостям. Так нет же, соскучился до чертиков по ним по всем. А теперь вот расхлебывай!
– По глазам вижу, что голодный, – продолжала, тем временем, распекать его бабушка. Да Алик уже и не сопротивлялся – подстроился под ее шаг и медленно брел к дому, где все уже снова скрылись, кроме близнецов, что продолжали атаковывать Гектора. Впрочем, тот тоже уже вошел во вкус и носился от них по всему двору, как угорелый, с лаем и повизгиванием. – Чем ты вообще питаешься там, в своей Москве! Оксана как раз такую долму приготовила, – поцеловала бабушка кончики пальцев, – ум отъешь! Молодец она, знаешь, быстро учится, – доверительно сообщила внуку.
Ну если одиннадцать лет – это быстро, то ладно. Помнится, еще пару лет назад бабушка все сетовала, что жена Сереги никак не хочет готовить армянские блюда, все пытается мужа приучить к русской кухне.
Не успело все большое семейство собраться за столом, как прибежала запыхавшаяся мама. Благо, их с отцом дом был неподалеку. Она бросилась обнимать сына со слезами на глазах, словно не виделись они несколько лет. Хорошо хоть отец проявил благоразумие и остался дома. Алик так и видел, как тот сидит в кресле перед телевизором, читает газету и бубнит: «Соскучится, сам придет…» В отличие от мамы, в папе текла менее горячая кровь, хоть за годы жизни с армянкой и та умудрилась слегка мутировать.
Алик и себе не признавался, насколько соскучился по шумным компаниям, собирающимся за одним большим столом. Сам он и дома-то практически не ел, как и не готовил. Все больше в кафе. И сейчас тихо наслаждался гомоном родни, попивая домашнее вино, что по такому случаю достал из погреба дядя Артур. Бабушка поскромничала, когда рассказала про долму. Оказывается, и хинкали уже были на подходе, и лобио осталось с обеда… Стол ломился и от холодный закусок, что тоже откупорили по случаю его приезда. В этом доме было принято именно так встречать гостей.