Но ведь там живут не только потомки изгнанников. Там есть и представители народа Теры. Это очень мирный народ. Они занимаются ремеслами и ничего не хотят менять в своей жизни. Оба народа узнали о существовании друг друга недавно. О народе Теры ведали только те из изгнанников, кто называет себя королями Прибрежной провинции. Это мать Диллона открыла эти два народа друг другу. Она хотела, чтобы эти народы объединились в один народ и Хетар стал мирной процветающей страной. Но это очень трудная задача, и даже у такой мудрой женщины, как Лара, пока ничего не вышло. Ты должна стать женой Диллона, Синния. Ты не можешь отказаться от этого брака. Если же ты откажешься, то будешь изгнана из Бельмаира.
Лицо Синнии залила краска гнева, но, услышав слова Нидхуг, она страшно побледнела.
— Значит, меня могут изгнать из Бельмаира? — в ужасе прошептала она. Но прежнее упрямство очень скоро опять вернулось к ней, и она в гневе топнула ногой. — Ты предлагаешь мне очень нелегкий выбор: выйти замуж за хетарианца или быть изгнанной из Бельмаира? Но разве ты забыла, что защищать Бельмаир, наш народ, семьи правителей и, наконец, меня — твоя обязанность?
— Хватит! — вспылила дракониха. Из ее ноздрей вырвались струйки дыма. Эгоизм Синнии и ее детское упрямство начинали действовать Нидхуг на нервы. Дракониха едва сдерживала гнев. — Одно из двух, Синния. Или ты выйдешь замуж за Диллона, или будешь изгнана из Бельмаира. Но в любом случае сын повелителя принцев-теней Диллон будет править Бельмаиром.
Синния вызывающе смотрела на Верховного Дракона. Ей хотелось нагрубить Нидхуг. Ей хотелось кричать от гнева и невозможности что-либо изменить. Зачем жителям Бельмаира король-чужеземец? Это она должна стать королевой. Она, Синния, колдунья из Бельмаира, была рождена, чтобы стать королевой!
Внезапно холодная рука отца коснулась ее.
— Мы не должны нарушать традиции, дочь. Древние традиции Бельмаира, — слабым голосом пробормотал старый король.
Взгляды их встретились. В ее глазах читалась ярость. В его взгляде — немая мольба. И в этот момент Синния поняла, что должна согласиться выйти замуж за Диллона. Тем более что ее отказ ничего не изменит в судьбе Бельмаира. Если она нарушит традиции, то ее изгонят из родных земель. От ее решения ничего не зависит, ведь Нидхуг уже сделала свой выбор. Какой смысл упрямиться, если ничего изменить невозможно? Своим отказом Синния только обречет себя на изгнание. Диллон возьмет в жены другую девушку, которая и станет королевой. А это уж совсем не входило в планы Синнии.
— Ну хорошо, я исполню свой долг и выйду замуж за этого человека, — согласилась она.
— Очень мудрое решение, — одобрила Нидхуг. — Я и не сомневалась, что ты в конце концов одумаешься. Правителям уже посланы приглашения, и они прибудут завтра на рассвете, чтобы узнать о нашем решении.
— Думаю, они обрадуются твоему выбору не больше чем я, — угрюмо сказала Синния.
— Конечно, все это так, но они, как и мы, должны понять, что выбора нет. У нас на примете нет другого достойного юноши, который сможет править Бельмаиром.
Пинг! — раздался вдруг негромкий, но какой-то тревожный звук.
Это упала песчинка в песочных часах Флерганта. Нидхуг повернулась к часам и, прочитав магическое заклинание, вернула одиннадцать песчинок вверх.
— Ты должна выйти замуж до завтрашнего дня, дитя мое, — сказала Нидхуг. — Даже мои магические способности не смогут продлить жизнь Флерганта на больший срок. А по традиции новый король должен взойти на трон, когда Флергант испустит последний вздох.
Закрыв глаза, Нидхуг мысленно позвала Калига, повелителя принцев-теней.
— Я здесь, Нидхуг, — послышался голос принца.
И в тронном зале появился Калиг.