Мужчина снова глухо зарычал от разочарования и отшвырнул от себя бесполезное стекло.
* * *
– Вит, а если они нас сожрать хотят? Типа инопланетянки у них – жуткий деликатес. – Сделала я очередное предположение, развалившись на кресле и закинув ноги на подлокотник.
Виталина, набегавшись по комнате и безуспешно попытавшись открыть ставни окон, тоже упала в кресло.
– Да ну тебя. Они скорее грибами нашими закусили, вон корзины наши куда-то уперли. Да и лично я вообще не вкусная. Я медик и лекарственным запахом вся пропиталась, с ног до головы. – Подруга смешно сморщила нос.
– Вит, ты психиатр. Какие лекарства? Ты ж нервы лечила, психику на место ставила, пока тебя на пенсию не выперли. – Хмыкнула я и потерла начавшую ныть поясницу. Вот он возраст. С виду вроде все нормально, а все время что-то болит и ноет. – Блин, а как долго нам тут сидеть? И где обещанный врач?
– Давай я посмотрю. – Тут же оживилась Ежова.
– Вит, вот ради моего здоровья, даже не подходи ко мне с намереньем полечить. – Я даже дернулась и чуть с кресла не съехала на пол. – Ты ж увлекаешься так, что пациент у тебя с ног до головы в горчичниках уйти может.
– Между прочим, это было лишь один раз, и то, человеку была нужна шоковая терапия. – Витка обиделась.
– Вот, я и говорю, не нужна мне такая терапия. – Я отмахнулась от подруги, которая возмущенно на меня посмотрела.
Тут за дверью послышались шаги, сопровождаемые громким лязгом. Я тут же спустила ноги с подлокотника и села нормально. Мало ли какие у них тут нормы поведения в ходу.
– Сейчас опять лбом пол подметать будут. – Предсказала Виталина и гордо села рядом со мной, вперив взгляд в двери.
Ответить я не успела, так как в комнату буквально вползли на карачках два человека. Один уже знакомый разговорчивый мужик в балахоне, а второй в невзрачных рыжих трикошках и синей подпоясанной рубахе. Он то и тащил волоком за собой нечто громыхающее, очень похожее на алюминиевое ведро с крышкой. Только крышка, находящаяся сбоку, почему-то не падала на пол, а послушно висела, где ей и полагается.
– Ваше Господство, – пропел уже знакомый товарищ. – Позвольте мне узнать Ваши имена.
– Инесса. – Представилась спокойно.
– Виталина. – Поддержала меня подруга. – А вы, может быть, тоже представитесь?
Мужик снова бухнулся мордой об пол. Ясно теперь, почему у них носы приплюснутые, если они ежечасно ими о твердую поверхность долбятся.
– Простите мое невежество, Госпожа Виталина. Меня зовут тар Лий. Я являюсь главой обсерватории, где вы сейчас и находитесь, освещая своим присутствием эти мрачные стены. – Громко проговорил этот перец прямо в каменную поверхность.
– Встаньте, Лий. – Я устало вздохнула. Все-таки разговаривать с кем-то, лежащим в такой позе, мягко говоря, странно и неудобно. Глава обсерватории тут же подскочил и вытянулся в струнку. – И товарища, который рядом с вами валяется, поднимите.
– Да, конечно. Всематерь Инесса. – Лий пнул мужика по ноге и тот тоже подскочил и вытянулся во весь свой немалый рост. – Это лекарь, которого вы просили. Его зовут тар Кау.
– То есть, я уже всематерь? – Я глаза закатила от такой чуши в свой адрес. Я даже матерью стать не смогла, а тут так обзываются.
Витка, знающая о моей проблеме, встревожено на меня посмотрела и попыталась перевести тему.
– Ну, так пусть господин Кау принимается за лечение. – Разрешила она.
Лий подтолкнул нерешительного врачевателя в спину и кивнул на мою пострадавшую ногу.
– В-вы позволите? – Дрожащим голосом спросил лекарь.
Послушно сняла сапожок, закатала штанину защитного цвета, оголяя опухшую лодыжку, и стащила носок. Тут же раздался громкий стук, и я перевела взгляд на бесчувственное тело Кау, растянувшееся рядом со мной. Не поняла? Принюхалась, вроде бы ноги не пахнут. По крайней мере, такого запаха пота, чтобы вырубить им человека, от моих ног не исходит.
Подняла вопрошающий взгляд на зажмурившегося и все так же вытянувшегося в струнку Лия.
– Чего это с ним? – Непонимающе спросила, глядя как Витка опустилась перед товарищем на колени и приложила ладонь к шее.
– Живой вроде. – Она пожала плечом.
– П-простите е-его, п-пожалуйста. – Сбивчиво извинился глава обсерватории, все так же, не открывая глаз.
– А теперь четко, ясно и по делу. – Приказала я. А что? Лично меня уже задолбали эти реверансы.
Лий глубоко вздохнул, собираясь с силами и, наконец, выдал:
– Кау никогда в жизни не видел женщин. И уж тем более, не видел женских ног не на картинах. Вот он от избытка чувств и лишился сознания. – Он четко и старательно выговаривал слова, хотя было заметно, что для него сейчас легче заикаться и мямлить.
Мы с подругой переглянулись.
– Быть может, у вас есть женщина-лекарь тогда? – Спросила она. – Роды то ведь кто-то принимает, глядя на рожениц, и не падая в обморок.
У Лия от такого предположения даже глаза открылись.
– Женщина-лекарь? – Его голос снова задрожал. – Простите, Ваша Милость, но женщин на нашей планете нет уже более шестисот лет.
– А как же вы это… того…? – У Витки даже словарный запас закончился от таких сообщений.
– Как же вы живете? – Поддержала я подругу. – Имеется ввиду, воспроизводитесь, если у вас нет женщин, чтобы рожать?
– Н-никак. – Он головой помотал.
Мы с Ваталинкой снова переглянулись. Интересно, кто тут бредит, мы или этот товарищ?
– Господин Лий, – начала Витка, но закончить не успела.
– Не называйте меня господином, госпожа Виталина. Я не достоин так называться в ваших устах. К мужчинам нашего мира применима приставка тар. Вы можете звать меня тар Лий. – Пояснил мужчина.
– Хорошо, тар Лий. – Перехватила я инициативу. – Вы можете нам все объяснить, что у вас здесь происходит? И какого черта мы здесь делаем? И что с нами будет дальше? И можно ли этого товарища хоть как-то в чувство привести? – Кивнула я на мирно лежащую у моих ног тушку зеленого врачевателя.
– Да, конечно. – Первым делом Лий подошел к Кау, опустился перед ним на колено, стараясь не смотреть на мою ногу, и что-то прошептал, окутывая его белесым облаком.
Лекарь резко открыл глаза, поднялся, но тут ему на глаза снова попала моя нога. Он открыл рот, и даже по зеленой коже было видно, как он побледнел, став светло-салатовым. Лий наклонился к нему и прошептал несколько слов, которые привели парня в чувство. Он неестественно дернулся и удивленно посмотрел на главу обсерватории. Тот утвердительно кивнул. Кау судорожно вздохнув и собравшись с силами, перевел взгляд на мою лодыжку, с любопытством разглядывая ее.
Мы с Виткой переглянулись, подмечая необычное поведение зеленых мужиков. Ладно, надеюсь, что нам все-таки расскажут про это «отсутствие женщин» и объяснят свое неадекватное поведение. Пока мы переглядывались, врачеватель таки оторвал взгляд от моей ноги и поднял серебристое ведро. Открыл крышку и подтащил ее ко мне, все так же стоя на коленях.
– Вы п-позволите? – Тихо спросил он, не поднимая глаз выше моего колена.
– Лечите уже. – Вздохнула я.
Крупные пальцы взяли мою ногу за щиколотку и… поместили ее в это самое ведро, которое оказалось наполненным обычной с виду водой. Прозрачной и прохладной.
– Странный способ. – Хмыкнула взирающая на это действо из-за моего плеча Витка. – Но отек хотя бы снимет.
Отек действительно спадал на глазах. Вау. Я такого еще не видела. Кожу слабо кололи маленькие блестящие «искры», собравшиеся на поверхности конечности, помещенной в воду.
– Щекотно, – хихикнула я и тут же напряглась. Я же не боюсь щекотки… Или уже боюсь?
– Все. – Выдохнул лекарь, по лицу которого струился пот. Вынул мою ногу из ведра, промокнул влагу появившейся из ниоткуда мягкой тряпкой и осторожно поставил конечность на пол.
– Всематерь Инесса, попробуйте встать на ногу. – Предложил Лий, видя мое недоверчивое лицо.
Я поморщилась от обращения, но послушно встала на ноги. Хм, действительно ничего не болит. Прикольно. И вообще кожа на ноге стала какой-то… мягкой что ли. Присмотрелась. Ба! Так с нее варикозные звездочки исчезли. Все.