– Одир, мне не нравится слово «люблю». Как пустой набор звуков, которые ничего не отражают. Я дышу осознанием, что он где-то есть. Понимаешь? Сама мысль о том, что он существует, позволяет мне сделать следующий вдох. Я не смогу выразиться точнее. И не хочу. Словно это, выраженное примитивными звуками, теряет свое значение.
– Ого, – протянул Одир. – Вот сейчас я чувствую, что ты не врешь. Но если так, Дая, то лучше сказать об этом Эрку – как сможешь. Он чувствует неуверенность, он ревнует уже даже ко мне. Подари ему уверенность, вам обоим станет легче.
Я открыла глаза и с легкостью подменила имя:
– Нет никого важнее Эрка. Конечно, я ему скажу.
Тем же вечером я отправилась в квадрат своего парня и сама потянула его в спальню. Так мы отметили счастливый провал эксперимента. Я не обращала внимания ни на боль, ни на брезгливость, отыгрывала свою лучшую роль: медленно раздевалась, дразня его, потом задыхалась от возбуждения, тянулась за поцелуем сама, выгибалась навстречу, когда он входил в меня. И снова целовала, срывая с губ последний стон его оргазма. Удовлетворенно отмечала неподдельную радость в его глазах – я дала Эрку уверенность, что моя влюбленность в него незыблема и миновала предыдущий порог.
Потом долго отмывалась в душе, не обращая внимания на ощущение несмываемой грязи и пытаясь унять нервную дрожь. Но на душе было легко. Я обязана была сделать нечто подобное, пусть даже настолько отвратительное, лишь бы не выдать себя. Лишь бы уничтожить последние подозрения. И остаться с этой теплотой. Тай врал, он все время мне врал. Особенно когда говорил, что хочет разорвать связь. Невозможно этого хотеть, когда познаешь. Связь дает невероятную моральную силу совершить что угодно, на что никогда бы не решился в другом состоянии. Если мне придется по пять раз в день раздвигать ноги и терпеть похоть Эрка – я на это пойду. Я сыграю любую роль – верной подруги, нежной любовницы и преданной служительницы человечества. Каждые три дня я буду являться в лабораторию, как просил командор, и проходить все тесты. И если ни у кого не возникнет идеи провести мне импульсный допрос, то я смогу обманывать целую армию ученых хоть вечно. А после сегодняшнего Эрк уже не сомневается – значит, никакие экстраординарные меры меня не ждут.
Тай Линкер сейчас где-то очень, очень далеко. Возможно, за границами Освоенной Территории, но пусть он будет. Тогда буду и я. Играющая, терпящая до бесконечности, испачканная чужой страстью и кристально чистая в душе. Ждущая и лишенная надежды. Пусть он будет. Лишь бы Тай где-то был.
Глава 5
Держалась я превосходно, но начиналась немного мучиться расстоянием. Утешала себя тем, что Тай жив и здоров, иначе я бы почувствовала. А для остальных я «сдала себя в аренду» – оставалась веселой и общительной, не вызывающей никаких подозрений, и словно наблюдала за собой со стороны, не вовлекаясь в происходящее. Тая Линкера надо остановить, но не силой, а убеждением. И убедить его сможет тот, кто без сожаления отдаст за него жизнь. У меня как раз одна такая личность подвернулась. Никакой катастрофы для общего блага я в своем плане не видела. Я не предатель. Я ищу лучшие способы, которые пойдут на пользу всем сторонам.
Тоска начала мучить и рано или поздно должна была вылиться во что-то конкретное. И стоило мне только начать беспрестанно думать, как сильно я хочу увидеть Тая, – я его увидела. Едва успела погрузиться в сон, как осознала себя посреди знакомой белесой мути. Теперь я стояла за его спиной. Тай начал поворачиваться, я даже успела рассмотреть профиль, но вовремя исчезла. Это была лишь секунда, но секунда, сделавшая меня счастливой. Больше я такой ошибки не повторю – несмотря ни на что, он не должен пока догадаться о связи. Жив, здоров, словно бы удивлен – мне этого достаточно. И сам ко мне не являлся. Означало это одно из двух: Тай Линкер не простил мне ареста и теперь считает личным врагом, или Тай Линкер связь со своей стороны разорвал. Второе было вероятнее, ведь инструмент в виде меня ему принес немного пользы, зато достаточно вреда.
В первый день после занятий мы с Триш и Эрком ждали остальных, чтобы немного прогуляться и обменяться впечатлениями о начале нового курса. Я старалась говорить беззлобно, просто настраивая подругу на нужный лад:
– Триш, ты первокурсников видела? Один другого симпатичнее!
– Один другого прыщавее, ты хотела сказать? – буркнула в ответ та. – Сама на них смотри. Эрк, это же ничего, что Дая на первокурсников посмотрит?
Справедливости ради надо заметить, что она сильно преувеличивала. В академии концентрация впечатляющих парней была зашкаливающей. При условии, если все поле зрения уже не занято, конечно. Но в мою задачу не входило с ней спорить, потому я тщательно подбирала каждое слово:
– Хорошо. На первом курсе никого, тогда переключимся на седьмой. Теерс из группы Эрка, по-моему, просто сокровище.
На этой фразе на меня с недоумением посмотрела уже не только Триш, но и Эрк. Зачем-то нахмурился… Неужели ему претят такие разговоры? Потому я решительно перешла к главному:
– Триш, пока ты тратишь свое внимание на ракшаса, всех приличных парней порасхватают! Бери пример с меня, – я подмигнула Эрку. – Сразу же выбрала самого лучшего и мельтешила перед ним, пока не срослось!
Мой парень широко улыбнулся, схватил меня за руку и пересадил к себе на колени. Прижал к себе, поцеловал в висок. Триш от его приступа нежности окончательно скуксилась, потому я решила надавить:
– Я понимаю, что Одир потрясающий! Правда, понимаю! Он красив, умен, он преданный друг и замечательный парень, но…
Вдруг Эрк перебил с неожиданно резким раздражением:
– Хватит уже. Они сами разберутся, прекрати к ним лезть.
От его реакции и Триш напряглась, удивленно глянув почему-то на меня. К счастью, к нам уже бежала Рисса с телохранителями, значит, скоро и Одир выйдет из библиотеки. Появление подруги позволило сгладить неловкий момент, но я придала ему значение. Что происходит с Эрком? Он готов ревновать меня к Одиру, своему одногруппнику и кому угодно? Вероятно, это вызвано неуверенностью во мне, хотя я вроде бы не давала ни единого повода. Но что-то точно срабатывает, на уровне интуиции. Мне следует быть осторожнее и даже, скорее всего, придется действительно оставить право принимать решения самой Триш.
Рисса напряжения, как обычно, не заметила и привычно заголосила еще на подходе к нам:
– Вы почему же про бал в честь начала учебного года не сказали? У меня даже подходящего платья нет!
Мы с Триш весело переглянулись. Это у Риссы-то платья нет? У нее восемь шкафов шмотками до отказа забиты, уж не говоря о том, что она может занырнуть в любой торговый квадрат и накупить еще столько же вместе со шкафами. И про бал мы не вспомнили по одной простой причине – не придавали ему никакого значения, что я попыталась объяснить перевозбужденной подруге:
– Рисса, да ты только представь себе этот праздник под надзором всех кураторов академии. Унылое мероприятие, мы на него даже не собирались.
В этом вопросе Триш была со мной солидарна:
– Ага. Мы на первом курсе тоже на это попались: нарядились, как принцессы, и ринулись в поисках веселья. После двух часов бессмысленных телодвижений под медленную музыку не выдержали и умчались в клуб.
Но Рисса сложила маленькие ручки на груди и демонстративно насупилась, став окончательно похожей на ребенка:
– Ну уж нет, мы идем! Студенчество – это же лучшие годы, нельзя так халатно спускать их в помойку!
Триш со смехом пыталась ее переубедить, но я смысла не видела. Вопрос-то непринципиальный. Можно и потратить два часа жизни на академический бал, если Риссе приспичило. В конце концов, и сама Триш там может внимательней рассмотреть первокурсников. Хоть я и решила больше не озвучивать свои советы и сомнения, но почему бы лишний раз не оказаться в нужное время, в нужном месте? И после того, как Рисса получила наше согласие, стала верещать еще радостнее: