Он хотел было добавить, что придет еще, но не мог подобрать слов — все выходило как-то глупо. Он попрощался и открыл дверь. Она улыбалась. Спрятала руки в широкие рукава платья.
— Вы хорошо учитесь в школе? — спросила она.
Дени помрачнел.
— Так себе.
Он понял, что добавить нечего. Поднял воротник куртки. На улице дождь лил на ступени каменной лестницы. Он снова попрощался и, не оглядываясь, вышел. Побежал догонять остальных, опустив под дождем голову и чувствуя странную тяжесть в груди.
IV
Сначала он попробовал что-то разузнать у Пьеро. Пьеро ничего не знал. Это было на следующий день — или, может быть, через два дня — на уроке, в одиннадцать часов. Дени вернулся к заданию с таким видом, будто оно ему до смерти надоело, тем самым отбивая охоту работать и у остальных. Он думал о ней и раньше, утром, на уроке латыни.
— Почему ты об этом спрашиваешь? — прошептал Пьеро у него за спиной.
Тревиль, сидевший рядом с Пьеро, тоже слушал.
— Чтобы знать.
— А для чего тебе нужно знать?
— Какая разница? Чтобы знать.
— Послушай, — сказал Пьеро, — мне нечего тебе сказать. Я ходил туда до тебя всего один раз. Ее зовут сестра Клотильда. Это все, что я знаю.
— Неважно, — сказал Дени.
Он посмотрел на кафедру. Воспитатель читал, не поднимая от книги глаз. Дени развернулся вполоборота, и Пьеро наклонился над партой, когда увидел, что Дени поворачивается к нему.
— Марионетка не смотрит, — сказал Дени. — Спроси Прифена. Он часто торчит в больнице. Он должен знать.
— Подожди, — сказал Пьеро.
Дени сделал вид, что трудится над заданием, а краем глаза посматривал на воспитателя. Тот не двигался. Дени услышал, как Пьеро тихо поднялся. Прифен сидел на три парты дальше. Когда воспитатель поднял голову, Пьеро уже вернулся на свое место.
— Ну? — прошептал Дени, с отсутствующим видом, чиркая в учебнике карандашом.
— Она приходит в больницу по четвергам. Она преподает в пансионе для девочек.
— Каждый четверг?
— Каждый четверг.
— Хорошо, — сказал Дени.
— Зачем тебе?
— Хорошо, — повторил Дени.
— Ты можешь…
— Хватит. Нас засекут.
— Ну вот еще, — сказал Пьеро. — Это я его сейчас засеку.
Дени взял чистый лист — от недовольного вида не осталось и следа. Он принялся делать задание, слегка шмыгая носом.
— Ты работаешь? — спросил Пьеро недоверчиво.
— Хватит. Я же сказал, — ответил Дени, — забудь про меня.
Пьеро, удивленно подняв брови, посмотрел на Тревиля. Тревиль тоже поднял брови.
— Совсем спятил, — сказал ему Пьеро. — Не нужно обращать на него внимания, он вправду спятил.
Всю неделю Дени вел себя тихо. На уроках его больше не было слышно. Дени молчал. Вовлечь его в галдеж не получалось. Дени держался в стороне от остальных. Воспитатель посматривал на Дени, словно пытался понять, какой сюрприз тот ему готовит, но Дени склонялся над тетрадкой с непроницаемым видом.
Однако в среду вечером все вернулось на круги своя. Дени шел вместе с остальными мальчиками после репетиции хора, когда услышал громкие голоса, долетавшие до лестницы.
— Это у нас, — сказал Рамон и побежал.
Остальные поспешили за ним. Дени прибежал первым к двери класса для самостоятельных занятий и открыл ее. Ученики, повскакав со своих мест, орали и бесились. Одни топали ботинками, подбитыми гвоздями, по плиткам пола, другие швырялись учебниками.