После смерти Бориса Годунова до избрания на престол Михаила Федоровича Романова новых П. не было учреждено; из старых некоторые прекратились. Так, с потерей для России Смоленска был уничтожен смоленский разряд; не встречаются более и судные Пприказы. дмитровский и рязанский.
При Михаиле Федоровиче учреждено было из постоянных Приказов. дворцовый, судный и аптекарский.
При Алексее Михайловиче создалось много новых Приказов
Некоторые из них вызывались военными обстоятельствами и исчезали в мирное время: так, исчезли еще при Алексее Михайловиче Приказы. столовых и счетных дел, полоняничный, денежной раздачи, литовский, лифляндских дел.
Кроме них, при нем были основаны П. тайных дел, хлебный П., панихидный, рейтарский, счетных дел, строения богаделен, монастырский, смоленский, малороссийский.
При Федоре Алексеевиче заметно стремление к сокращению количества П. и к более правильному распределению между ними круга ведомства.
В 1677 г. челобитный приказ был соединен с владимирским судным, монастырский – с П. Большого дворца. В 1680 г. были соединены вместе П. новгородский, владимирский, новой чети, галицкой чети и Большого прихода, при чем многие предметы их ведомства были отданы П. Большой казны.
В том же 1680 г. было сделано новое распределение ведомства ратных людей между П. В 1681 г. дела холопьего П. были переданы в судный.
Вскоре после воцарения Федора Алексеевича был закрыт П. тайных дел, а в 1680 г. – П. строения богаделен.
В правление Софьи Алексеевны (1682—1689) был закрыт панихидный П. и вновь учрежден великороссийский.
Общее число П. пока с точностью неизвестно и определяется различно. Котошихин в 1660-х гг. указывает 42 П.
Состав П., их ведомство и устройство.
Каждый П. состоял из двоякого рода лиц: одни занимались решением дел, другие – письменной частью.
Первые назывались судьями, вторые – дьяками и подьячими.
Судей в П. было по одному, а в более важных – по два и более.
Один из судей был главным и начальствующим, другие были и назывались его товарищами.
Главным судьей назначался обыкновенно кто-нибудь из членов думы, но иногда – стольник или дворянин; товарищами большей частью были думные или простые дьяки.
Судьи, дьяки и подьячие в П. назначались и увольнялись верховной властью.
Для приведения в исполнение разных распоряжений и приказаний в посольском П. существовали толмачи, во дворце – трубники, в других П. – дети боярские, недельщики, деньщики, пушкари.
На обязанности их лежало призывать тяжущихся в суд и отдавать обвиняемых на поруки, содержать их до суда под своим наблюдением, производить взыскания с должников, приводить в исполнение наказания, доставлять переписку П. по принадлежности.
Ведомства П. не были строго разграничены; иногда в П. сосредоточивалось столько разнородных дел, что он почти вовсе не соответствовал своему названию.
Судебная часть не была отделена в П. от административной; можно принять почти за правило, что П. являлся судебным местом для тех лиц, которых он по роду дел имел в своем управлении.
Приказы действовали именем государя и были высшими правительственными и судебными местами; жалобы на их решения приносились государю и рассматривались в царской думе.
Судьи, дьяки и подьячие собирались в П. ежедневно, кроме воскресных и праздничных дней, и должны были заниматься определенное число часов.
В случаях, не терпящих отлагательства, они должны были собираться и по воскресеньям.
В руках подьячих, , «находилось фактически все управление государством; они крайне злоупотребляли своим положением благодаря отсутствию высшего и среднего образования и недостаточности определения в законе условий государственной службы».
Канцелярии некоторых П. делились на повытья и столы, ведавшие определенный род дел или определенную ветвь управления
Дела в П. производились на столбцах из простой бумаги.
До издания Уложения не видно, чтобы дела по мере поступления заносились в какой-нибудь реестр. Докладывались они целиком или же особой запиской с присоединением нужных справок и узаконений.
Решения судей писались на подлинных бумагах, или на записках, или заносились в особые книги.
Уложение предписывало в каждом П. иметь за подписью дьяка особую книгу, куда подьячие должны были записывать судные дела и судные казенные пошлины немедленно по окончании суда.
В 1680 г. было постановлено, чтобы в указах и вообще в делах П. обозначался по имени один только главный судья.
Скрепляли и помечали дела дьяки и подьячие; бояре и вообще судьи П. нигде своих рук не прикладывали; только одни послы подписывали договорные записи при международных сношениях.
Сношения П. между собой происходили путем памятей.
Исключение составлял один Разряд: до 1677 г. в П., где заседали думные люди, Разряд писал памятями, а в другие П. – указами.
В 1677 г. было повелено, чтобы во все без исключения П. Разряд писал только указами.
Памяти и указы писались на имя судей, а впоследствии – на имя главного судьи с товарищами; имя самого П. обозначалось только на конверте.
Указы, которые посылались из П. в города к боярам, воеводам и приказным людям о разных делах, по словам Котошихина, писались по такой форме: «от царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, боярину нашему такому-то».
Таким же образом писали и к средним воеводам: сначала обозначали чин, если то лицо, к которому писали, было князь, стольник или стряпчий, затем имя; обращаясь к простому дворянину, писали только имя его, отчество и прозвание.
Если боярин, воевода, приказные люди, послы, посланники, гонцы и др. писали отписки по разным делам, которые они ведали, к царю в П., то для этого существовала такая форма: «государю царю и великому князю», затем следовал титул, а после титула: «холоп твой Янка Черкаской (Ивашко Воротынской) с товарыщи (если они были) челом бьют (челом бьет)».
В отписках лица эти своего титула и чина не означали.
Отписки адресовались не в П., а таким-то лицам (судьям) или такому-то лицу (главному судье) с товарищами, в таком-то П. Та же форма соблюдалась и в челобитьях в П.
Простой человек писался в челобитье также полуименем, как и князь; но посадские люди и крестьяне писались не холопами, а «рабами и сиротами»!
Точно так же писали себя полуименем и «рабами и сиротами» жены и дочери разных чинов, хотя отцов своих и мужей называли в челобитных полными именами, означая их прозвище и чин (Котошихин, гл. VIII, п. 5). Сношение П. с городами до учреждения в 1666 г. почты производилось посредством нарочных.
В 1649 г., во избежание посылки нескольких гонцов по одному и тому же направлению, как это нередко бывало, было постановлено, чтобы П. сносились друг с другом, прежде чем послать куда-нибудь гонца.
Ответ на бумаги, присланные от воевод и не требовавшие скорого решения, посылался не с нарочным гонцом, а при случае.
Точно так же и воеводы с приказными людьми не должны были отправлять неважные бумаги в Москву с нарочными гонцами, но ожидать гонцов из Москвы и через них уже передавать бумаги.
Дела в П. иногда, по особому распоряжению государя, подвергались ревизиям, но это происходило редко и только в особых случаях.
Судопроизводство в П. Отдельные П. ведали судом тех лиц, которые были им подчинены.
Если ответчик находил, что судья ему не друг или было у него с ним какое-нибудь дело, то он обращался к царю с челобитьем и последний назначал его дело к разбору в другом П.
Ответчик должен был сделать это до суда; в противном случае его челобитье оставалось без результата и суд признавался правильным.