– Нет, мам, не ищет, это мой спаситель, он сейчас уйдёт.
– Ну ты и стерва, Надежда, человек тебя спас, а ты хоть бы чаем его напоила, – в сердцах выговорила она дочери, повернулась и пошла к двери, спустилась вниз, выбежала на улицу.
Парень уже заходил за угол дома, но Вера Ивановна успела его остановить:
– Молодой человек!
Тот оглянулся, она замахала ему рукой и подошла ближе.
– Здравствуйте, я мама Надежды, меня зовут Вера Ивановна, приношу вам свои извинения за мою неразумную дочь, которая вас не пригласила к нам и не напоила чаем.
– Здравствуйте, Вера Ивановна, меня зовут Михаил, друзья называют Майклом. Не стоит извинений, каждое разумное существо во вселенной протянет руку помощи другому разумному существу, попавшему в трудную ситуацию.
– Как необычно вы выразились, и всё же, я хочу исправить эту неловкость и приглашаю к нам на чай.
– А Надежда не будет против?
– Это не имеет значения, будет она против или нет, это я вас приглашаю, и вы мой гость, – взяла его за руку, как маленького, и повела за собой.
Надежда стояла у окна и наблюдала за этой сценой. Когда мама взяла за руку Майкла и повела к подъезду, её сердечко остановилось, потом стало биться через раз и вдруг застучало, как сумасшедшее, пробуждая её к действию. Она кинулась одеваться: второй раз обнажённой перед Майклом ей показываться не хотелось. Успела натянуть на себя облегающее алое платье, надеть нижнее белье времени не хватило. В прихожей звучал голос вернувшейся мамы:
– Проходи, Майкл, в зал, вещи оставь в прихожей, вот здесь, их никто не возьмет, давай куртку, я повешу сама.
В зал вошел Майкл, за ним мама. Надежда взволнованно стояла посредине, выделяясь алым пятном, стройная, красивая, эффектная.
– Это снова я Надежда, Вера Ивановна пригласила меня.
– Хватит извиняться перед этой гордячкой, вы мой, а не её гость. Что стоишь, как статуя, – обратилась она к дочери, – садись, и ты, Майкл, тоже садись. Я хочу, наконец, услышать всё, что там у вас на Бештау случилось.
Надежда мгновенно покраснела, представив рассказ Майкла с нежелательными подробностями и поспешила рассказать историю случившегося в своей облегчённой интерпретации. Слушая её, Вера Ивановна даже всплакнула, а по окончании обняла Майкла:
– Спасибо за спасение этого неблагодарного существа! Так вы не местный и вам негде остановиться?
– Я как раз над этим думал, когда вы меня пригласили к себе.
– Думать больше не надо, остановишься у нас, – тоном, не терпящим возражений, говорила Вера Ивановна, – располагайтесь в Надеждиной комнате, а Надежда поживет в моей. Теперь, мыть руки и за стол! Надежда, покажи гостю ванну и его апартаменты.
– Хорошо, – недовольно буркнула Надежда.
Глава 2
Вей – попал в сложную ситуацию, и теперь не знал, как из неё выпутаться. Он полагал, что выбранная линия событий, изучить аборигенное население планеты Земля поближе, внедрившись в их социальную среду, нецелесообразна. В тот момент, когда он восстанавливал людей у себя на звездолёте, идея казалась очень привлекательной. Вей создал скафандр, в точности копирующий мужскую особь, имитировал тщательно спланированное появление у входа в тоннель на горе. Но одну проблему решить не мог, он не знал всех тонкостей поведения людей, их психологию, мотивацию поступков, да много чего. Ему требовалось время на принятие решений и ответы на вопросы при непосредственном общении, которые были для него сложнее навигационных карт звездных скоплений. Его сознания не могли адекватно обработать и быстро реагировать на возникающие ситуации, ибо порой они были весьма нелогичны. Поэтому он постоянно запаздывал с ответами, или вовсе отвечал невпопад, принимая образные выражения людей за буквальное толкование.
«Я так долго не продержусь, – анализировало ситуацию четвертое сознание, – Надежда уже посматривает на меня с недоумением. – Идет эксперимент внедрения в человеческую среду, не все безупречно, ну люди приняли меня. Идет накопление ситуационного материала, дальше будет легче. Нельзя бросать такую уникальную возможность изучить цивилизацию, – делало вывод основное сознание, и Вей его послушал».
Надежда… Это из-за неё начала сбоить логика сознаний. Что-то в ней задело его, вернее, какие-то его внутренние структуры, которые до этого не давали о себе знать, а теперь словно вибрировали, когда Надежда была рядом. Но какие?
Вей размышлял всем своим многоуровневым сознанием. Он изучил мужскую и женскую физиологию и хорошо понимал, на чём она основана. Люди созданы очень гармонично и функционально для своей среды обитания на планете, но это только физиология. Работа коллоидного биологического мозга не поддавалась расшифровке, потому что была основана на принципах нейронного взаимодействия биологических клеток, а не кристаллических структур.
Во время чаепития Вера Ивановна неспешно рассказывала о городе.
– Мне что-то и спать не хочется, – вдруг сказала Надежда.
– Ну какой сон. Время только восемь часов вечера, – согласилась с ней Вера Ивановна, обе посмотрели на задумавшегося Михаила.
Из задумчивости Вея вывел голос Надежды:
– Ну что, рыцарь, теперь вы приобрели статус гостя, и я приглашаю вас на экскурсию по славному городу Пятигорску.
– Соглашайся, Майкл, пусть покажет наш город, – выступила на стороне дочери Вера Ивановна.
– Хорошо, я согласен.
Они вышли из подъезда.
– Майкл, ты никогда не был в Пятигорске? – спросила Надежда.
– Никогда, – совершенно искренне ответил Майкл и хотел добавить, что и на Земле он впервые, но сдержался.
– Тогда начнем с домика Лермонтова, он перед тобой, – и шутливо пересказала ему творческую биографию поэта, упомянув, что он приезжал в Пятигорск лечиться.
– Лечиться? – переспросил Майкл.
– Ну да, у нас целебные источники, вот сейчас пойдём к провалу, ты всё увидишь. Тут кругом санатории, которые лечат термальной водой, грязью, ну и воздухом.
Майкл впитывал информацию, как губка. Для него это было откровением.
– А что такое писатель?
Надежда снова посмотрела на него с недоумением. Вей понял, что в очередной раз попал впросак.
– Странно, что ты не знаешь, на дебила ты вроде не похож. Ну ладно, рыцарь, буду любезной до конца, – и начала рассказывать кто такие писатели и поэты и что они делают, а потом начала читать произведения Лермонтова наизусть.
Декламировала она неплохо, её голос завораживал, стихотворные строки обволакивали. Вей чувствовал себя в другом измерении. Она закончила, а он был под впечатлением. Только вод одна проблема у вообще не знал понятия творчества, и был страшно далек от этого, так же, как и его раса. Его сознания анализировали информацию и находили ее алогичной, непонятной. Усвоив два понятия решил сказать, что ни будь приятное.
– Почему о вас никто не знает? Такое искусство!
– О ком о нас, и кто не знает?
Вей снова попал в ловушку своего непонимания действительности. И решил оттянуть время ответа, врать он не умел, а правда была слишком невероятной.
– Отвечу чуть позже, но сначала скажи, кто такой дебил?
– Ну ты даёшь, дебил – это человек, который очень буквально всё воспринимает и мало знает.
– Понятно, невежественный, то есть.
– Ну, в общем, да.
– Тогда ты тоже дебил.
– Это еще почему? – вскинулась она.
– Ты вряд ли сможешь доказать теорию напряжённости квантового поля в гравитационных колодцах чёрных дыр.
– Каких дыр?
– Чёрных. На Земле этого никто не сможет доказать.
– А ты сможешь?
– Легко, вот, смотри, – он взял ветку и стал чертить, – смотри, вектор напряжённости стабилизирует гравитоны, благодаря которым чёрные дыры и существуют, – описал он небольшой чертеж на земле.
– Ничего себе, ты точно ненормальный. Я ошиблась: ты не дебил, ты ботан, то есть слишком умный.