Ну это если верить в магию. Если не верить, все намного проще, моя мама отличный психолог. Ее не пугают даже самые сложные случаи.
– Что у нее произошло с дядей Витей? – воспользовавшись моментом спросила я.
– Когда? – бабушка попыталась спрыгнуть с темы.
– Баба Пычик!!!
– Ну хорошо. Расскажу. Только пообещай не перебивать.
– Ок.
От новомодного слова бабушка поморщилась. Выросшая на Чукотке она с трудом переносила веяния нового века, считая их чем-то вроде аксессуаров. Вроде бы вещь нужная, но и без нее можно обойтись. Особенно это касалось сокращений. Для того, кто большую часть жизни придает большое значение не только словам, но даже ударению в них современный «обрезанный» язык больно бьет по ушам. Однако сейчас она не стала обострять на этом внимание, лишь нахмурилась.
– Твоя мама перепутала стакан. Ну или это сделали специально, сейчас не поймешь… Надо же было дару проснуться именно в этот момент.
– Дядя Витя ее обидел? – не удержалась я.
– Да тихо ты!!! – явно раздосадованная моей нетерпимостью, бабушка сделала глубокий вдох и лишь потом продолжила, – ее стакан передали другому. Александр тут же, при всех, признался ей в любви и предложил выйти за него замуж.
– Ну и что? Зачем было отвечать ему взаимностью? Она же папу любила!
– Виктор тоже выпил необычный чай. В тот день вообще все напитки в столовой стали зельями.
– Что у него обострилось?
– Ревность, – глухо проговорила бабушка, – самое дурное проявление любви. На такие поступки порой толкает…
– Он ее ударил?
– Нет, что ты… Он просто уехал на войну не сказав ей не слова. Как она горела! Одни кости остались. Дар уже проснулся, а она его после всего случившегося всеми фибрами души отвергала. Чуть не умерла.
– Это точно дар? Не проклятие? – сощурившись спросила я.
– Ну-у, – бабушка усмехнулась, – это зависит от восприятия. Кто-то считает это даром, а кто-то проклятием.
Замолчав, баба Пычик выразительно посмотрела на меня. А я что? Я вообще ни в какие супер дары не верю. Если бы все было б так просто, все бы на земле уже давно б счастливыми ходили. А раз этого нет, то и верить в магию не стоит. Тем более любовную, тем более мне. Вспомнив о своем личном неудачном опыте лишь горько усмехнулась. Тогда я очень хотела уметь варить любовные зелья… Вот только в юности мы почему-то часто забываем об элементарных мерах безопасности. Создавая нужный отвар я совершенно не подумала о том, что за свои действия всегда требуется держать ответ. Настырная и уже никому не нужная любовь выжала из меня все соки, а затем… Нет, об этом я даже вспоминать не хочу. Не знаю даже как мне тогда удалось снять приворот. Со злости, не иначе. И ведь понимала, что сама виновата, а все равно злилась на него жутко.
– Бедная моя девочка! – обнявшая меня за плечи рука стала настоящей неожиданностью. Что-то не припомню, чтобы бабушка раньше так часто проявляла ко мне чувства. – Так вот, значит, как у тебя это произошло?
– Как? – повернув к родственнице ошарашенное лицо увидела, как она выкладывает из кармана небольшой круглый камень.
Читатель мыслей! Зараза!!! Мысленно выругавшись, сердито посмотрела бабушке в глаза. Сочувствие, грусть, счастье, тоска… Тут уж никакой веры в магию не нужно, чтобы понять, она все знает, причем я ей сама все рассказала. Ну и что, что мысленно, это ничего не значит. Странная, но довольно полезная разработка чукотских шаманов действовала на основе химико-физических процессов, улавливая не саму мысль, а флюиды от нее.
– Отпираться бесполезно? – без особой надежды спросила я.
– Угу. Скажи только. Давно?
– Десять лет назад, после девятого класса.
– Это когда у тебя ангина была?
– Угу.
– Эх, дурочка моя, дурочка. Почему не сказала? Ты же перегореть могла.
– Страшно было.
Обняв меня за плечи, бабушка неожиданно заплакала. Я ей не мешала. Зачем? Пусть поплачет, раз так хочется. Потом легче станет и мы, наконец-то, сможем поговорить. В том, что она про дар узнала ничего хорошего нет, но зато с плеч словно камень свалился. Я же так никому ни о чем и не рассказала, просто замкнулась в себе, начисто вычеркнув из головы мысли о даре. Зачем мне дар любви, если от одной мысли о нем руки дрожать начинают?
– Развивать ты его, как я понимаю, не собираешься? – бабушка быстро взяла себя в руки.
– Нет. То, что было, случайность, не более.
– Ну-ну… – покачав головой, излишне спокойно проговорила баба Пычик, – значит будешь на заготовках помогать. Мне уже тяжело становится.
Изумленно посмотрев на ее кругленькую, но все равно довольно подтянутую фигуру ошалело покачала головой. Интересно, а как она себе это представляет? Несмотря на семейные традиции, я дитя двадцать первого века. Максимум, ромашку от чертополоха отличу, но на этом все.
– И нечего мне тут головой мотать! Дар у тебя есть, а значит и нужные ингредиенты найдешь!!!
Порывистую речь бабушки прервал дверной звонок. Недоуменно переглянувшись мы пошли открывать, чтобы уже через минуту оказаться в эпицентре вихря под названием тетя Сара. Очень дальняя родственница из Одессы между тем иногда считала нас чуть ли не сестрами (ну это когда нужно было остановиться у нас), а порой даже забывала здороваться (если дело обстояло с точностью наоборот). При этом сердиться на нее не было возможности. Как можно злиться на человека, который не оставляет тебе времени даже задуматься о его поведении?
– Аяулым, солнышко, что-то бледная. Юноша бросил? Ой, какая печаль. Ну ты это не переживай, значит ему просто не хватило на тебя сил. А хочешь я тебя с моим соседом познакомлю? Золотой мужчина. Вчера, мне вот кран починил, а позавчера – люстру повесил. И ведь ни копеечки за это не попросил! Не мужчина, клад!
Представив бедного мужика, невольно хмыкнула. Да уж. Представляю, что было б, если б он осмелился попросить у тети Сары плату. Это же даже не вихрь, а самый настоящий ураган.
Глава 3. Усмиренный ураган
В приезде тети Сары было одно весомое преимущество – она категорически отказывалась верить в любое проявление магии. Не знаю почему, но ей это прощалось. Поэтому на недолгих два дня бабушка была вынуждена оставить любые попытки втянуть меня в семейное дело. Другое дело, что от самой тети Сары отвязаться не так просто. В любой ситуации она делала только ей понятные выводы и тут же начинала развивать бурную деятельность. Вот и сейчас, я сама не поняла зачем и главное, КАК оказалась в одном ресторане с этой неуемной женщиной.
– Руслан Хаимович, познакомьтесь, моя племянница, Аяулым.
Несколько ошалело оглядевшись по сторонам, отметила про себя дороговизну ресторана, потом перевела взгляд на мужчину. Высокий, темноволосый, с лихо закрученными усами он представлял собой типичный образчик одессита. Симпатичный, немного нагловатый, запоминающийся, дорогой. Как говорит тетя Сара: «Такие мужики на дороге не валяются». Из образа выделялся только взгляд. Больше всего он напоминал мне стальные силки, такой же цепкий и жесткий.
– Какое красивое имя, – неожиданно красивым голосом проговорил мужчина, не переставая внимательно меня разглядывать, – насколько я знаю так называют только любимых детей.
Его замечание неожиданно меня разозлило. Это на что же такое намекает этот хмырь? Неужели тетя Сара рассказала ему про моего отца? Нет. Не может быть. До боли сжав кулаки, я посмотрела на него и с милой улыбочкой проговорила:
– Для матери нет нелюбимых детей.
– Я не хотел вас обидеть. Простите.
Вроде бы извиняется, а ощущение неприятности момента не исчезает. Не мужчина, хищник. Такое впечатление, словно тебя уже записали в добычу. Причем уже пойманную и освежеванную. Резко выпрямившись под его цепким взглядом хотела было уже уйти, но тут в разговор вмешалась тетя Сара.
– Ой какие обиды, Руслан, я тебя умоляю. Мы же уже почти родственники.